Ростислав Марченко - Перевал [litres с оптимизированной обложкой]

По виду Келли было видно, что упрямый сержант хочет вступить в спор, однако довод о воинской дисциплине подействовал. Техасец ещё раз глянул на О’Нила и не рискнул превращать постановку задач в базарную склоку, уж больно свирепо-предвкушающе тот на него смотрел.

Крастер одобрительным кивком такое поведение подчиненного поддержал и продолжил речь:

– Продолжу. Ядро взвода – третье отделение сержанта Мюллера. С ним следует управление взвода – я, взводный сержант и санитар. Мюллер?

– Есть, сэр!

Лейтенант кивнул.

– Лейтенант Рюккер и капитан Фаррелл временно остаются на попечении вертолетных стрелков. Потом капитан Фаррелл отбудет за кавалерией, а мы заберем лейтенанта на организованный нами медпункт.

Крастер отвлекся от подчиненных и поймал взглядом Фаррелла:

– Не хотите что-то добавить, сэр?

– Пожалуй, нет, лейтенант. Всё в порядке. – Заминка капитана с ответом была недолгой.

Крастер продолжил:

– Пока мы тут держим перевал, капитан по своему плану займется выбиванием нам помощи и автотранспорта под эвакуацию вертолета. Охрана вертолета и техническое обеспечение наших действий – сержанты из экипажа. Или кто-то один из них, капитан Фаррелл решит, как для него будет целесообразнее. Всё всем ясно?

Командиры отделений и тоже внимательно слушавшие инструктаж сержанты-вертолетчики единодушно рявкнули:

– Есть, сэр!

– Ну, а коли понятно… тогда вперед, время не ждет!

Темпы взвода не поражали, двигающееся в глубине леса второе отделение заметно замедляло подразделение. Тем не менее все на свете имеет свою цену и время в обмен на безопасность – это не самая высокая цена. Вся осторожность оправдалась сторицей, когда дозорные второго отделения все же нашли в лесу северокорейцев. Взаимно обнаружившие морских пехотинцев коммунисты немедленно открыли огонь из своих ППШ.

Командир красного отделения, вступив с морскими пехотинцами в перестрелку, очень серьёзно сглупил. По уму, ему следовало встретить обнаруживших его морпехов шквалом огня и просто убегать от них со всех ног, разрывая дистанцию. Преследовать коммунистов по лесу с равной скоростью подчинённые Крастера не смогли бы просто физически. Причем даже не столько по причине массы бронежилетов и вооружения, а банально опасаясь возможной засады и принимая меры профилактики. При достаточной проворности это отделение, в принципе, и к своему взводу в рощу имело отличные шансы успеть перебежать.

Вместо всего этого храбрый и глупый красный сержант принял в лесу бой. Когда коммунисты оценили численное превосходство Келли и попытались осторожно отойти с взаимным огневым прикрытием бойцов, стало уже поздно. Расчет на храбрость своих солдат, плотность огня пистолетов-пулеметов, а также низкую агрессивность и боевой дух противника не оправдался. Коммунисты сделали всего одну, но оказавшуюся для них смертельной ошибку.

Вполне могло быть, что вступи они в бой с южными корейцами, морально подавленными двумя месяцами непрерывных поражений и отступления, ситуация для красных сложилась бы лучше. Однако для Крастера данное решение оказалось самым что ни на есть подарком судьбы. Отделение Баварца Мюллера даже не успело вступить в бой. Келли быстро прояснил обстановку и практически без участия командира взвода взял коммунистов в оборот.

Второе отделение с присоединившейся к нему огневой группой первого молниеносно развернулось в линию и связало корейцев огнем. Далее последовал банальный удар во фланг. Оставшиеся две группы первого отделения во главе с Ковальски, под командованием присоединившегося к данной группе Крастера, элементарно продвинулись вперёд и влево и охватили связанных фронтальной перестрелкой корейцев с фланга и тыла. Обнаружив морпехов за своей спиной, последние к тому времени остававшиеся на ногах коммунисты наконец перешли к бегству, однако момент был давно упущен, и охватившие их огневые группы перестреляли бегущих красных, как куропаток.

Благодаря подавляющей численности, огневой мощи, выучке и средствам индивидуальной бронезащиты морских пехотинцев, стычка обошлась без потерь. Пара морских пехотинцев получила пули в бронежилеты. Хосе Рамирес, командир огневой группы из первого отделения, на диво удачно поймал шлемом очередь из ППШ – северокорейский солдат на последних уже секундах своей жизни удивительно точно по нему отстрелялся. Пули сбили каску, отрубили мочку левого уха и нагнали на пуэрториканца страху. К бросившему карабин и привалившемуся к дереву капралу тут же устремился взводный санитар.

Как рассудил Крастер, осматривая трупы, большего красным при таком неравенстве сил было добиться сложно, даже несмотря на их агрессивность, боевой дух и определенно неплохую выучку. Принижать северокорейцев даже мысленно Крастер теперь считал ниже своего достоинства, вместе с ними подобное отношение унижало и их победителей.

Пока отделения двигались дальше, растягиваясь вдоль опушки на перевале, появилось время осмотреть трупы противника. В предыдущих вариантах событий до этого как-то не дошло.

Все восемь убитых немногим отличались друг от друга, так же оставаясь очень похожими на своих потомков из XXI века. Невысокого роста мужчины примерно от двадцати до тридцати пяти лет, с мозолистыми руками и внешностью типичных таких пашущих на буйволах северокорейских крестьян, одетых в изрядно уже поношенное советское военное обмундирование времен Второй мировой войны. Имущество мертвецов находилось в советских же вещевых мешках и освобождённых от противогазов противогазных сумках.

Вооружение коммунистов состояло из пистолетов-пулеметов ППШ с секторными и дисковыми магазинами и мельком виденной Крастером в прошлой жизни японской «Арисаки» [38] В данном случае винтовка «Type 99» калибра 7,7 мм. с оптическим прицелом. У снайпера и командира отделения – сержанта с широкими галунами на погонах – на поясах висели пистолетные кобуры.

ТТ снайпера Крастера не интересовал, а вот от одного только взгляда на кобуру сержанта он сразу же сделал стойку. Обмануться глазу было весьма сложно, в издалека узнаваемой американской общеармейской кобуре сержанта действительно лежал трофейный «Кольт» М1911А1 1942 года выпуска. Кроме того, с шеи убитого Крастер снял видавший всякие виды японский полевой бинокль, и с пояса – три ручные гранаты: хорошо им узнаваемую Ф-1 и парочку неизвестного типа в виде металлического бочонка с торчащим из крышки взрывателем. Гранаты пришлись весьма кстати, они немедленно очутились в подсумках.

Кобуру с «Кольтом», подсумок с магазинами и найденную в вещмешке убитого вместе с двумя банками SPAM [39] SPAM – изначально американские армейские консервы. Те самые, что именовали в СССР «вторым фронтом». начатую пачку с патронами Крастер без колебаний вручил взводному сержанту. О’Нил в это время, облизывая губы, масляными глазками рассматривал снайперскую «Арисаку».