Сергей Бельский - Башня Миров. Начало пути [СИ]

Здесь тоже ничего не изменилось, по-прежнему одиночество сидит в углу, опираясь на стол из белого дерева с золотыми рисунками на ножках. Кассиопея плюхнулась на огромную кровать, укрытую пышным одеялом и подушками, каждая из которых стоила больше, чем целые помещения на нижних этажах. Тогда ей открылась ещё одна тайна.

Та сестрёнка, которая и помогла ей на пути к вершине, тоже когда-то добралась практически до самой верхушки, но потом она поняла, что продвигаясь вверх, она забрала с собой слишком много жизней. И с того самого момента она постоянно проигрывала, пропуская других дальше.

Кассиопея снова заплакала, как та маленькая девочка с яркими желтыми глазами, сидевшая в подвале с остальными кандидатками в принцессы. Она осталась одна, и все жизни остальных сестрёнок теперь лежат на её хрупких плечах.

Аплос сидел на высоком холме, завернувшемся в пёстрое зелёное одеяло травы усыпанной многочисленными цветами. Идеальное небо без единой тучки расположилось от горизонта до горизонта. Ласковый ветерок трепал волосы. Красота пейзажа просто поражала.

Аплос собирал цветы на день рождения матери, которая очень любила желтые колокольчики, росшие именно на этом холме, достаточно далеко от деревни. Изначально парнишка в белой рубашке и серых штанах хотел задержаться тут не больше чем на час, чтобы потом помочь отцу, но желание обрадовать маму всё же пересилило трудолюбивого парня, который с самого рассвета собирал красивые колокольчики. Предполагая вернуться до обеда, он слишком задержался и возвратился только ближе к вечеру.

Большая корзина с цветами упала на землю, разбрасывая вокруг чудеса природы, которые начали звенеть, ударяясь друг о друга. Вместо деревни вокруг были лишь дымящиеся останки многочисленных домов. Не уцелело ничего. Почти каждое строение было разрушено до фундамента и сожжено, люди так и остались рядом со своими жилищами с вилами и косами крепко сжатыми в руках.

Его большой дом, где жила вся семья, стоял полуразрушенный чуть дальше, на самой окраине деревни. Руки тряслись нервной дрожью, а ноги заплетались, боясь приблизиться к месту, куда всегда спешили бегом.

Отец стоял рядом с дверью, держа в руках меч и странную трость. Каменная статуя стояла прямо перед Аплосом, ещё полдня назад без страха взирая на пришедшего в дом врага, а теперь и на сына.

Он знал, что папа, когда-то давно был воином, но даже не представлял, что дома осталось его оружие. Отец застыл в броске, а на лезвии меча была кровь, превратившаяся в кристалл.

Сердце в груди сжалось в тугой комок, и Аплос решился зайти внутрь. Мама обнимала маленькую сестру и безжизненными каменными глазницами вместе с ней смотрели на него. Ноги подкосились и парень рухнул.

— Я во всём виноват. Моя жадность сгубила деревню, — слёзы текли по его лицу. — Если бы я пришел раньше, то смог бы отвлечь пришлых, и отец бы наверняка с ними справился. Но я не успел… Никого не осталось. Деревня полностью мертва.

Аплос хотел перенести статую отца поближе к маме, но её не получалось даже с места сдвинуть.

— Прости отец, я не могу донести тебя до матери, прости, — плакал парень, облокотившись на каменную статую.

Ночь сменила вечер и уступила место утру. Аплос по-прежнему не мог уснуть и ходил от отца к матери. Но потом что-то проснулось в нём. Он подошёл к статуе отца и посмотрел в его глаза.

— Отец, оружие тебе пока не понадобится, позволь же мне взять его, — лёгкое дуновение ветра он принял за знак согласия. — Спасибо пап.

Он направился в дом и подошел к матери. Долго смотрел он на неё и сестру.

— Мама, я позабочусь о том, чтобы эти пришлые никогда не смогли нанести кому-либо вред, — он прислонился своим лбом к холодному лбу статуи, а потом погладил каменную голову сестрёнки и отправился в свой долгий путь. — До встречи, мам, пап, сестрёнка! Мы ещё обязательно увидимся.

А потом перед глазами вновь предстал тот ненавистный холм, усыпанный желтыми колокольчиками, что чарующе звенели от лёгких дуновений тихого ветерка.

Тяжкое испытание ждало всех и каждого, кто желал преодолеть седьмой уровень, но никто не мог помочь на этом трудном пути и каждый должен был преодолеть его сам. Те же, кто не сможет этого сделать, навечно остаются блуждать в лабиринте и для каждого он свой.

Нэблос наблюдала за исчезнувшими участниками. Всё, как и всегда, ничего не обычного. Вот только в этот раз было что-то не то с этой командой. Такой мрак шел из лабиринта, что прежде в нём никогда не ощущался.

Неужели эти участники все настолько несчастны? Да такого не может быть, хоть один счастливый человек среди них должен быть, так было всегда. Ну ладно, не всегда. Но горе каждого не может быть настолько сильным, чтобы заставить куратора почувствовать его даже сквозь специальную защиту. Да ещё тот паренёк, который всё время молчал, источал такую печаль, что мурашки шли по коже. Такое ощущение, что он догадывался о том, что ждёт его за дверью, но всё равно пошел. Какая великолепная команда, каждый борется за всех, а лидер дополнительно помогает каждому. Такой команде можно было бы и помочь, но нельзя. Они сами справятся.

— Хм… что это тут у нас? — главный куратор седьмого уровня задумчиво смотрела на экраны контроля, а также собственные источники и поисковые кубы. — Гости?! Как давно у меня никого не было, нужно бы пригласить, а то как-то плохо заходить ко мне без приглашения.

— Да отец, но мне нужно сказать кое-что ещё. Неужели я должен поверить в такую идиотскую копию? — Лант сложил руки перед собой. — Кто вообще занимался этим испытанием? А то я не додумался, что будет что-то вроде ментального прессинга. Отец совсем не такой, а чтобы обмануть эту систему, достаточно было представить совершенно иного отца и разбавить получившегося аватара чуточкой правды.

Вы когда-нибудь видели главу клана Милиаль, который отчитывает своих отпрысков? И не увидите, ему до этого совершенно нет дела, а вот сокровища и красота, да, это единственное, что его занимает, причём второе гораздо больше, так как обычное золото он ценит не больше железа. Видимо за свои тысячелетия интрижки совсем ему приелись. Но должен сказать вам спасибо, всё же приятно когда отец отчитывает тебя, а не смотрит сквозь, будто ты — ничто. Уже за одно это я бы выписал вам премию, куратор. А теперь хватит томить, рушьте иллюзию и давайте следующее задание.

— Ты выговорился?

— Вообще-то, да. Но почему ты ещё не исчез?

— Власти у тебя маловато, чтобы я исчез, — усмехнулся Люмнарт. — И ты весьма меня повеселил, что за иллюзии?

— Седьмой уровень.

— Там был лабиринт, но мне было скучно петлять там, поэтому я просто расколошматил там всё к чертям и пошел дальше, — вновь усмехнулся глава семьи Милиаль. — Мама потом долго ругала меня и говорила, что хранителей нужно слушаться, ведь они всегда говорят правду.