Коллектив авторов - Клыки. Истории о вампирах (сборник) [litres]

Все девочки собрали пляжные сумки, взяли шлепанцы и отправились вечером в город.

Лагуна с тики-баром, в котором подавали безалкогольную «Маргариту», утопала в песке, шелесте волн и птичьем пении. Тут были инфракрасные лампы и никакого опасного ультрафиолета. Они просто обогревали комнату. Единственным способом загореть был автозагар Эйба. У него еще оставались солярии, но они стояли в кладовке: лицензия кончилась. Люди не желали рака кожи – только тропических приключений.

Эми прибыла первой. Эйб позволил ей осмотреться, и она с любопытством принялась открывать двери и кладовки.

В одной из комнат Эми обнаружила солярии, похожие на футуристические гробы, и не смогла устоять перед искушением. Она никогда не спала в гробу. У нее были друзья-вампиры, клявшиеся: это – самый лучший отдых, какой только можно вообразить: ты заключен в кромешной тьме. К сожалению, гробы вышли из моды. Такой заказ на дом теперь привлечет излишнее внимание. Дни, когда смерть была обычным явлением, остались в прошлом.

Эми захотелось попробовать. Она открыла один из соляриев и легла, опустив крышку. Стало очень темно. Она проверила, что провод отсоединен и убедилась: машина не заработает. Лишенная зрения, Эми стала лучше слышать. В ушах отдавался стук сердец всех, кто входил в спа. Две. Пять. Одиннадцать. Она ощущала запах их пота. Могла точно определить, у кого из девочек самая сладкая кровь. Эми на миг представила, какова та на вкус, но решила, что убьет позже, и незнакомца. Правила есть правила.

Она расслабилась. Вздохнула с облегчением впервые за долгие годы, задремала… и проснулась, услышав, как девочки входят в комнату. Эми не хотела, чтобы они решили, будто она странная, так что просто лежала в солярии, ожидая, когда они уйдут.

– Мы можем оставить здесь вещи и сумки, чтобы не мешали. Зачем нам зимние пальто и сапоги в тропическом раю? – спросила Джина.

Тогда это и случилось.

Камень лег Эми на грудь. Ее пригвоздило к ложу немыслимой тяжестью.

– О, мама! Ты купила мне розы! – сказала Джина.

– Да, но они не растут в тропиках. Пусть лежат в сумке, а дома мы поставим их в вазу.

Букет красных роз с шипами, который мать внезапно подарила на день рожденья своей девочке, убрали в сумку. Ни о чем не подозревая, Джина поставила ее на крышку солярия и заперла подругу внутри.

Эми никогда не верила тому, что другие вампиры говорили о розах. Это казалось сказкой. Цветы были слишком прекрасны, чтобы пленить нежить.

Но факт оставался фактом: она в ловушке. Заперта в солярии.

Из своей клетки Эми слушала, как Джина и другие девочки притворяются, что плавают в море и греются на солнце. Они плескались и бегали по лагуне в бикини. А Эми всю вечеринку пролежала в похожем на гроб солярии, в соседней комнате, не в силах закричать, двинуться и позвать на помощь, прислушиваясь к веселью, которое пропустила.

Это была смерть, но она оставалась в сознании.

Джина пыталась веселиться, как могла. Но, если честно, была зла на Эми, что та не явилась на ее день рожденья. Она поклялась никогда не говорить с ней вновь.

Прошли часы, прежде чем комната опустела. Букет роз забрали, поэтому у Эми хватило сил поднять крышку и восстать из временной могилы.

Прежде она никогда не думала, что ей, вампиру, можно причинить вред. Что, несмотря на бессмертие, она уязвима. Что по сути она – чудовище, и ее нужно остановить. Это было похоже на внезапное пробуждение. Теперь Эми знала, лучше быть мертвой, чем притворяться живой в вампирском аду.

После инцидента в солярии она неделю не ходила в школу – боялась, что общение с людьми поставит ее жизнь под угрозу. Время, проведенное во тьме, повредило ей.

Однажды вечером она увидела Джину в кофейне. Подруга ела суп.

Эми скучала по ней. Они так и не созвонились: Эми – чтобы извиниться, Джина – чтобы спросить, где та была. Не то, чтобы Эми не могла сказать правду, но ее терзала обида. Она забыла, насколько может быть больно.

Эми постучала по витрине и помахала подруге. Джина подняла глаза и поманила ее. Так Эми впервые в жизни оказалась в кофейне. В конце концов, ее ведь впустили. Это было крутое местечко, повсюду висели рождественские гирлянды. В зале, заставленном креслами и диванами, тусовались модники с разноцветными волосами, татуировками и пирсингом, с видом знатоков потягивая эспрессо и зеленый чай.

Эми устроилась напротив Джины. Та молчала, вертя в пальцах большую ложку. В черном платье она казалась худой как скелет, особенно среди огромных, горчичного цвета подушек, сваленных в кресле.

– Я правда хотела прийти, – сказала Эми.

– Я думала, мы – друзья, – сказала Джина.

Эми замерла. Вспомнила прошлое. Вечеринки в Рю Плейленд [40] Парк развлечений в Нью-Йорке. , прогулки по Кони-Айленду. Вспомнила девичники. Вспомнила, как они с девчонками делали друг другу прически и макияж и вновь и вновь ставили одни и те же пластинки. Вспомнила бесконечное чтение модных журналов, походы в кино, флирт с парнями на баскетбольной площадке. Свою подругу Стефани, и то, как не могла дождаться рассвета, чтобы рассказать ей какую-нибудь тайну. Вспомнила, как писала ей каждый день во время летних каникул, как они брались за руки, задувая шестнадцать свечей – на дне рождении каждой.

Эми поняла: такой будет Джина. Подруга-человек.

– Мы – друзья, – сказала она. – Лучшие.

– Да ладно, – ответила Джина. – Лучшая подруга пришла бы на мой праздник.

– Я правда пыталась, – сказала Эми.

Как объяснить, что она была там, прислушивалась к их веселью, обезумев от ужаса, запечатанная в солярии букетом роз?

Эми молчала. Просто смотрела на Джину.

– У меня мало времени, чтобы тратить его на неудачников, – заявила Джина.

– Знаю, – ответила Эми.

Настал момент истины. Они смотрели друг другу в глаза, в души. На секунду им показалось, что их самые темные тайны так и останутся невысказанными, но этот миг прошел.

– Я умираю, – призналась Джина.

– Я мертва, – призналась Эми.

Обеим стало легче, когда самое страшное вышло наружу.

С тех пор они никогда не лгали друг другу и ничего не скрывали.

– Укол – каждое утро, еще один – вечером. Первый – выводить токсины, второй – активизировать красные кровяные тельца.

– Маленькие вкуснее всего: дети, младенцы. Я пытаюсь убивать тех, кто уже пожил, но не всегда могу противостоять очарованию юности.

– Я целовалась с парнем, но никогда не трогала его там .

– В школе меня прозвали королевой минета. Я была настоящей шлюхой.

– Мне больше жаль моих родителей, чем себя.

– Мне тоже. Они решили, я убежала из дома. Состарились, веря, что я их ненавижу.

– Знаешь, чего я хочу? – спросила Джина.

– Чего?

– Забудь. Это глупость.