Василий Евстратов - Миры Артёма Каменистого. S-T-I-K-S. Шатун

– Мой лук нормальный! – оскорбилась она. – Он у меня охотничий, между прочим.

– Я не спорю. Но поверь, есть здесь твари, на которых твой лук никакого впечатления не произведет. Все, заканчиваем с базаром! Наблюдайте, а мы пошли.

Благополучно выбравшись из здания и миновав парк, через зоомагазин проскочили во дворы и уже через них добрались до забора, который огораживал территорию ФСБшников.

В магазине Шельма тормознула, все клетки открыла и дверь магазинную открытой оставила, чтоб птички вылетели и крысы с черепахами убежали.

Выгоняла еще и котов породистых, но те ни в какую уходить не захотели, под прилавком от нее спрятались. Дальше я уже терпеть не стал, поторопил ее словесно, а то жалко, видите ли, их ей.

На территории на удивление было пустынно, обошли вокруг здания и гаража и всего несколько пустышей встретили. Хотя внутри еще ощущались, но туда мы чистить не пойдем – двери закрыты, надеюсь, не выберутся.

– Пошли к воротам, проверим.

На территорию вели двое въездных ворот по обе стороны здания. Подождав, пока Шельма устроится, сам вернулся к зоомагазину.

– Шатун – Хомяку! Прием!

– На связи Хомяк!

– Выдвигайтесь! На площади все без изменений! – Все те же пустыши у заваленного тела копошатся и в стороне возле магазинов несколько стоят, покачиваются. – Но дальше по улице аккуратней, еще пустыши бродят! Прием!

– Все понял! Выезжаем! Конец связи!

Сквозь окно наблюдал, как в ГАЗель заскочил Хомяк и когда завел ее, подтянулись остальные. Площадь они миновали без проблем, только пустыши возле магазина зашевелились и, медленно перебирая ногами, потопали следом. Проследил, как они проехали мимо меня и, объехав столпившихся на дороге зараженных, нырнули в распахнутые Шельмой ворота.

– Вот и хорошо, – облегченно выдохнул. До последнего переживал, что какая-нибудь тварь выпрыгнет.

По старому маршруту, через забор, вернулся на территорию. Там Хомяк уже сдавал задом к короткой железной лестнице, у которой Шельма с Воеводой снимали перила и вместо площадки перед дверью получался пандус для разгрузки машин.

Я же, не задерживаясь, проскочил в дверь и, прежде чем спускаться по лестнице в подвал, поднялся на этаж выше. Но там ближайшие двери прикрыты, и рядом никого нет – видно сквозь стекло пластиковых дверей.

– Шельма, посвети! – стал спускаться в подвал. Шельма же сверху светила фонарем, и я, когда оказался ниже, увидел того, кого до этого только ощущал. Но это явно не то, что я ожидал увидеть. – Твою мать!

– Что там? – Тут же раздалось сверху.

– Иди сюда, посвети.

Шельма дошла до меня, осветив тело. А точнее, возле бронированной двери, где мы раньше только косточки видели, сейчас лежал парень, одетый в черную форму с шевронами ФСБ, и этот парень был явно раненый.

– Он живой? – Любопытство так и прет в голосе.

– Да хрен его знает! – раздраженно ответил в ответ.

Наклонился над ним, быстро срезал пояс с пистолетом, потом пощупал пульс – медленно, но бьется. И как понять, зараженный он или иммунный?

– Ладно. Некогда нам. – Подхватил его под мышки и оттащил чуть в сторону, освобождая проход.

На эти мои действия парень застонал, но в сознание не пришел.

– Похоже, не зараженный. – Скорее сам себе, чем кому-то, ответил. – Зараженные боли не чувствуют и не стонут от нее.

Потянул на себя дверь бронированную…

– Пошла, родная! – обрадовался этому. А то до последнего боялся, что и ее вскрывать придется. – Шельма, не спи, вперёд.

Попали в широкий коридор, одна стена которого была заставлена оружейными ящиками. Вправо через пять метров тупик, а влево, через десять, коридор преграждала массивная решетка, к которой мы и подошли.

Я постучал по ней и дождавшись, когда из глубины помещения к нам подтянется пустыш, сразу его и положил из ПП-2000.

– Давай раненого на ту сторону коридора пока оттащим, чтоб дорогу не загораживал, и пусть им Хельга займется.

Перенесли раненого за угол и оставив Шельму освещать дорогу, побежал наверх, где остальные столпились на лестничной площадке, ожидая команды действовать.

– Ну что? – Встретил меня возгласом Хомяк.

– Берем генератор и пошли. Открылась дверь, – успокоил его. – Хельга, расклад меняется. Мы там раненого внизу нашли, так ты, после того, как тебя Шельма сменит, осмотри его.

– Хорошо! – Услышав о раненом, уже готова бежать. – Только быстрее.

– Если еще не умер, значит дождется. Взяли.

Выгрузили из автобуса баллоны с кислородом и пропаном, которые приготовили на случай, если б дверь была закрыта и пришлось бы ее вскрывать газовым резаком.

Потом мы с Воеводой подхватили бензиновый генератор и двинулись вниз, а Хомяк с «болгаркой» и переноской следом за нами.

Внизу уже Хомяк командовать стал. Быстро запустил генератор. Подключил к нему переноску с лампами, растянул по ящикам вдоль коридора, и только после этого подступил к решетке.

– Шельма, держи Пирата! – отцепил сумку со спящим Пиратом в ней и отдал Шельме. – Иди Хельгу подмени, пусть раненого осмотрит, а сама с Ларисой на стреме побудь.

Кивнув, быстро умчалась.

– Сергей. Ты Хельгу подстрахуй. Чтоб, если вдруг тот зараженный, к ней свои лапы не тянул.

– Добро! – с энтузиазмом откликнулся он и тут же улетучился, навис над раненым, с интересом его рассматривая.

Он вообще меня пугает своим энтузиазмом. Видите ли, на Земле ему не давали реализовать себя, вот он и мечтал всегда в другом мире оказаться. И тут неожиданно мечта стала явью, вот и порхает. Нужно будет его со Скифом познакомить, тому тоже новый мир нравится, вот они-то друг друга точно отлично поймут.

В коридоре завизжало. Хомяк «болгарку» запустил и к решетке подступил. Долго он не провозился, быстро срезал ригель замка сквозь зазор, а потом светил мне сзади, пока я проверял помещения.

– Чисто. Переносим генератор сюда и начинаем потрошить.

А дальше мы с энтузиазмом начали вскрывать шкафы с оружием и оттаскивать понравившееся в сторону. Нашли и патроны, но приступить к их освоению не успел, Хельга отвлекла:

– Раненый тяжело. Потерял много крови и самое плохое, пуля в груди осталась. Нужна операция.

– Он вообще хоть иммунный?

– Пока срезала с него одежду и ворочала, стонал постоянно. Но в себя так и не пришел, – пожала она плечами. – Я ему спек вколола и перевязала. Посмотрим, может, придет в себя. Все равно, сейчас ничего больше не могу для него сделать. Но если он очнется нормальным, мне нечем ему помочь будет – вообще никаких инструментов медицинских нет.

– Вот как придет, тогда и подумаем об операции. А пока возьми и ноги ему свяжи чем-нибудь. Чтоб, если очнется зараженным, для нас неожиданностью не стал. А насчет инструмента, это мы исправим. Как только с оружием закончим, то поищем здесь в здании медпункт, в нём, я надеюсь, мы все, что нам нужно, и найдем.