Уильям Кинг - Крестовый поход Махариуса

— У него хороший план, — ответил я.

— Но это просто план, — заметил Иван. — Только посмотри на этих фраккеров. Как одна несчастная планета может поставлять столько солдат? Мы убили уже миллионы, и миллионы продолжают прибывать.

— Их там не больше, чем может предоставить один хороший улей, — сказал я.

— Да, но их куда больше, чем нас. И все они какие-то не такие.

Я знал, что он имеет в виду. Осматривая лица трупов под холмом, я видел, что все они покрыты фурункулами и гнойными нарывами. У них были розоватые глаза, а вся кожа усыпана пятнами. Они выглядели как-то одинаково, однако не так, как похожи между собой мертвецы, они не выглядели, как изможденные павшие солдаты. Я переводил глаза с одного лица на другое и замечал в них знакомую схожесть. Когда же я посмотрел на ближайшие от нас трупы, у меня в голове что-то зазудело, и постепенно то, что тревожило меня, выплыло на поверхность.

Некоторые лица были не просто похожи. Они были идентичными, будто у близнецов. Я насчитал те же лица дюжину раз, словно они были глиняными штамповками. Внезапно меня осенило, что если я буду продолжать смотреть, то смогу найти их повторяющимися и тысячу раз. Когда я начал искать, то увидел еще одно лицо, также скопированное, а затем еще и еще. Казалось, все эти воины сошли с одной конвейерной ленты в гильдейском мануфакторуме на Велиале. У них было производство, выпускающее солдат, возможно, десятка моделей. Воины, которые сражались против нас, были выращены в чанах или в чем похуже, в этом я больше не сомневался. Наверное, они бились так упорно лишь потому, что знали — они умрут в любом случае. Казалось, их всех терзают самые разные болезни.

На моих глазах живот одного из них, раздувшегося от трупных газов, разорвался, подняв облачко крови, внутренностей и чего-то еще. Останки забрызгали землю вокруг него, но неведомое вещество поплыло в воздухе, словно несомые ветром споры.

— Вот так пернул, — сказал Антон, как обычно, попытавшись глупо пошутить, однако Иван опередил его.

— Что это за чертовщина? — спросил он.

Начали взрываться все новые и новые трупы, разбрасывая окрест свои внутренности и извергая облака спор.

— Всем проверить противогазы, — оглянувшись, крикнул я.

Мы были Львиной стражей. Солдатам не требовалось повторять дважды, но я хотел быть уверенным. Я прошел вдоль строя, чтобы убедиться, что все маски плотно прилегали к лицам, а затем вернулся к наблюдательной позиции, где ждали Антон с Иваном. Я поднес магнокуляры к глазам и снова оглядел тела, ибо мне в голову вдруг пришла мысль.

Я оказался прав. Взрывавшиеся трупы имели одинаковые лица, и во время прошлых атак я таких не видел. Мне вспомнились слова медика о новых гибридных болезнях. Возможно, этот новый тип солдата представлял собой новое оружие, несущее новый вид болезни.

Едва я подумал об этом, как прозвенел выстрел. Я повернул голову к Антону, который только что поднес винтовку к плечу и открыл огонь.

— Один из них двигался, — просто сказал он. — Еретик. Похоже, не до конца умер.

Вдоль нашего строя взорвался шквал лазганного огня, лучи прорезали сумрак. Мог ли выстрел Антона вызвать такую цепную реакцию у взвинченных бойцов? А затем я увидел, как из груды на склоне холма поднялся труп и, шатаясь, сделал пару шагов. Из его глаз, словно слезы, текла кровь. Он угодил в колючую проволоку и попытался идти дальше, оставляя на шипах куски кожи и мяса. Выстрел Антона взорвал его голову, и он упал.

Все больше и больше трупов начинали шевелиться и подниматься на ноги.

— Похоже, притворялись мертвяками, — пробормотал Антон, однако я знал, что это не так.

Несколько трупов волочили за собой мотки внутренностей. У одного из них зияла дыра в грудной полости, внутри которой виднелось обожженное сердце.

— Спокойно, парни! — крикнул я.

Львиная стража продолжала стрелять. Мертвые вновь начали падать.

— Пусть перестанут стрелять, — бросил мне Иван.

Я хотел спросить почему, однако вместо этого проорал приказ. Затем, взглянув вниз, я увидел то же, что Иван. Каждый труп преодолевал всего пару метров, прежде чем упасть и больше уже не встать.

— Наверное, новая болезнь, — задумчиво сказал Иван. — Заставляет их бегать, будто безголовых цыплят.

Впрочем, я все равно не сводил с них глаз. Последнее открытие встревожило меня. Я еще мог поверить в то, что трупы могли двигаться из-за каких-то отложенных рефлексов, но не спустя пару часов после того, как их застрелили. Иногда раненые бойцы приходили в себя на поле боя, однако не в таком количестве и не с такими ранениями. Я чувствовал, что война приняла новый, зловещий оборот.

Я продолжал наблюдать за склоном, но больше трупы не взрывались. Мертвецы больше не шевелились. Пока.

Я очнулся от дурного сна, в котором трупы глодали мое тело. Хуже всего было то, что этими мертвецами были Антон и Иван, и прямо сейчас меня тряс за плечо Иван.

— В чем дело? — спросил я.

Он махнул в сторону посланника, стоявшего рядом с ним.

— Приказы от лейтенанта Криси, сэр. Начало контратаки в течение часа.

Я кивнул.

— Проверьте, чтобы все были готовы, — сказал я Ивану с Антоном. — Убедитесь, что все имеют при себе гранаты. Бой будет жарким и близким. Мы будем чуять смрад их дыхания.

Они спешно отправились выполнять приказ, а я снова оглядел трупы на склоне. Никто по-прежнему не двигался. Не будь мы все этому свидетелями, я бы подумал, что брежу, что фильтры противогаза пропустили новую разновидность газа, вызывающего кошмары.

Посланник продолжал смотреть на меня, без сомнения, задаваясь вопросом, почему я так пристально рассматриваю вражеские трупы.

— Сообщить что-нибудь лейтенанту, сэр?

— Скажи ему, что мы будем готовы, — ответил я.

Он отдал честь и отправился обратно, оставив меня наедине с холодными и загадочными лицами мертвецов под грядой Скелетов.

Львиная стража потекла с холма по связной траншее, мимо выставленных вдоль пути мешков с песков. Из досок, кусков металла и старых жестянок, наполовину погребенных под болотистой землей, смастерили ступени. В ход шло все, на что можно было встать. Везде, где можно, виднелись непристойности вкупе с проклятиями, молитвами и выразительными рисунками сексуального содержания.

Здесь по лестнице мог пройти только один человек, поэтому я шел впереди — как уже упоминалось, стоять перед бойцом с дробовиком было не самым умным решением. По пути я молился, чтобы еретики вновь не атаковали Гряду. Для ее удержания мы оставили только один небольшой отряд. Мы опасно оголили собственную оборону, пытаясь закрыть брешь и окружить врагов в наших же траншеях.

Я ощущал, как внутри меня растет напряжение. Во рту пересохло. Сердце колотилось о ребра. Мы были в меньшинстве, уставшие, и нам приходилось сражаться с противником, у которого, казалось, были бесконечные человеческие и материальные ресурсы. В длительной перспективе мы проиграем, если только ничего не изменится. У нас осталось на Локи лишь пара небольших плацдармов, а линии снабжения с Империумом стали слишком растянутыми и ненадежными. Враг же имел крупные промышленные города, полные заводов и фабрик, а также доступ к нечестивой магии, которая позволяла создавать новые армии богохульно фанатичных солдат. В юности я бы никогда не поверил в столь странное техноколдовство, но на своем веку я много странствовал и повидал слишком многое, чтобы сомневаться теперь в чем-либо.