Сергей Гончарюк - Зеркало Миров. Дилогия (СИ)

Прямо в конце девятнадцатого года, именно тридцать первого декабря, произошёл случай, который с одной стороны сыграл нам на руку, а с другой, испортил настроение многим. Во второй половине дня, к парадному входу на территорию комплекса примчались три больших джипа и два микроавтобуса, один из джипов даже на первый взгляд выглядел укреплённым, и он попробовал протаранить КПП. Пусть земля будет пухом водителю и переднему пассажиру, ведь КПП было построено из тех же материалов, что и используемые нами «Спартанцы» и уже начавшие вставать в строй «Паладины», то есть из сплава мифрилла с ещё одним неометаллом, адамантитом. По прочности, этот сплав превосходил чистый мифрилл в семнадцать раз. В общем, штурм с наскока явно не удался, тогда, из оставшихся автомобилей начали выпрыгивать хорошо вооружённые люди. Практически сразу они открыли огонь, используя, в том числе и гранатомёты.

По причинам того, что нападение было явно ни с кем не согласовано, и никто не предъявлял никаких документов, требований, и даже не призывал «сдаться в руки правосудия», соизмеримые ответные меры не заставили себя ждать. По автомобилям, используемым боевиками в качестве укрытий, со стороны КПП, было произведено пять выстрелов, по одному на каждое скопление. После ответного огня, выживших среди агрессоров не осталось, были лишь изрешечённые корпуса машин и посечённые трупы, в этом у охранников сомнений не было, ведь в каждом доспехе имелся встроенный сканер жизнедеятельности с максимальным радиусом действия в сто пятьдесят метров. Ответный огонь был произведён из пехотных осколочных орудий «Шишка». По сути, это был тяжёлый дробовик с регулируемым пятном разлёта дроби, движущую силу его снарядам придавала электромагнитная индукция. Даже таранная бронемашина и та превратилась в решето, из-за огромной скорости и прочности адамантитовой «дроби».

Когда всё закончилось, и охрана вызвала правоохранительные органы, за время ожидания мы сами проверили личности наших незваных гостей. Ими оказалась небольшая, но достаточно высоко забравшаяся ОПГ из Москвы, и налёт возглавлял лично их «пахан», некий Мурат. После этого инцидента мы ожидали некоторых осложнений, но видимо «сослуживцев» Мурата не привлекла высокая вероятность разделить его судьбу, поэтому, никаких мер с их стороны не последовало. Но присматривать за нами используя для этого все доступные им возможности, они стали гораздо плотнее. Участились попытки проникновения в «Нексус» всяческих корпоративных шпионов. Благо, они не представляли для нас ни угрозы, ни тайны, ведь благодаря ментаскану, их выявляли при первом же собеседовании.

Конец января две тысячи двадцатого года, ознаменовался для нас достаточно крупным технологическим прорывом. В нашем основном комплексе был запущен прототип установки атомарного реконструктора, по документации он проходил как проект «Гефест». По сравнению с этой разработкой, по моему мнению, меркнул даже квантовый реактор, хотя, без него «Гефест» был бы неспособен работать, ему требовалось огромное количество энергии.

Суть работы «Гефеста» заключалась в его техническом названии, установка могла расщеплять атомы абсолютно любого вещества на составные части и перемещать их в специальные хранилища. Затем, была возможность обратной реакции, из свободных компонентов атомов, можно было создать любой необходимый атом, таким образом, любое вещество, можно было конвертировать в любое вещество. Единственным ограничением «Гефеста» на данный момент было то, что пока не было возможно сразу создавать предметы сложной формы и состава. За один раз можно было создавать только болванку одного вещества, ограниченную простыми формами, такими как квадрат и круг, габариты болванок естественно можно было регулировать. Практически сразу после успешных испытаний, мы начали заключать контракты на вывоз и утилизацию мусора, как свежего, так и уже лежавшего на свалках. Данная деятельность давала нам сразу два преимущества, во-первых, мы начали очищать страну от огромнейших запасов всяческих загрязнений, а во-вторых, теперь, для создания новых материалов нам не требовалось проводить сложнейших химических преобразований, теперь было достаточно лишь точно симулировать атомарную структуру нужного вещества, а потом всего лишь синтезировать его при помощи «Гефеста».

На дворе было восемнадцатое августа две тысячи двадцатого года. Я находился в своём кабинете, стоял у окна, и, размышляя о произошедших за последнее время событиях, вглядывался в скульптурную композицию, появившуюся в центре терранского парка этим летом. Помимо эстетического, это «сооружение» несло и вполне определённый практический смысл. В этом году, нашим инженерам, наконец, удалось вывести технологию силовых полей за ограничивающие её рамки, в прямом смысле этих слов. Теперь, для создания стабильного силового поля не требовалось делать рамку из излучателей, теперь было достаточно одного излучателя, создающего вокруг себя сферу или купол. Правда, пока доступные формы были ограничены лишь этими. Так вот, на вершине скульптуры, созданной нашим бессменным архитектором Марком Богоявленским, находился замаскированный излучатель силового поля тяжёлого класса. В случае необходимости, мы могли накрыть всю территорию комплекса, практически непробиваемым куполом энергии. Правда, для полного обеспечения наших возросших потребностей в энергии, нам пришлось запустить ещё два больших квантовых реактора.

В тоже время, на оконном стекле, как на экране, отображалось несколько отчётов относительно нашей деятельности вне основного комплекса. Так, в разных регионах страны уже работало девять наших производственных комплексов. С их помощью мы также решали сразу несколько глобальных задач, одной из них, конечно, было увеличение производства нашей продукции, причём, оборудование тех комплексов было идентичным таковому на основном производстве. Таким образом, когда придёт время, была возможность быстро перевести их на производство самой современной продукции. Ещё одной немаловажной задачей этих комплексов было то, что на них мы показывали большему количеству людей, своё к ним отношение. Мы не стали максимально облегчать труд рабочих, но, мы достойно его оплачивали, и следили за состоянием рабочих мест. Ведь всех людей чисто физически не получится сделать руководителями и операторами, но, можно показать, что и достаточно тяжёлый труд, может быть достойным.

Также не могла не радовать обстановка сложившаяся в детских домах находящихся под нашим патронажем. Ведь мы не просто их спонсировали, мы взяли над ними полное шефство, то-есть, в них прекратились растраты и хищения, благодаря этому, финансовых вливаний с нашей стороны практически не потребовалось. Постепенно, мы смогли добиться изменения образовательной программы в этих заведениях, на разработанную нашими специалистами, и буквально за год, была зафиксирована серьёзная, положительная динамика в уровне образования живущих там детей. У многих из них появилось искреннее желание в дальнейшем поступить в терранскую академию.