Сергей Гончарюк - Зеркало Миров. Дилогия (СИ)

Каролину от меня забрали в чисто женскую компанию, а от моих дум меня отвлекла подошедшая девушка с ясным взглядом светло-карих, немного светлее, чем у её брата, глаз.

— Андрей, вас что-то сильно беспокоит, в такой неподходящий для этого момент.

— Совсем нет Надя. — я хотел успокоить её дежурной фразой о том, что всё в порядке, но взгляд девушки направленный в мою сторону, был красноречивее всего остального. Мне ни осталось ничего иного, кроме как, виновато усмехнуться — Как погляжу, ваша проницательность нисколько вам не изменила.

— Тот факт, что прозрели мои глаза, не означает, что я перестану использовать тот взор, что был мне доступен ранее, что ослепнет мой дух.

— Весьма поэтично.

— Благодарю за комплимент. И, позвольте ещё раз выразить вам искреннюю благодарность и, поздравить вас с главным событием этого дня.

— Благодарность очень приятна, но, я делал лишь то, что считаю необходимым. А за поздравление, большое спасибо. — последовала короткая пауза, сопровождаемая скромной улыбкой девушки, затем я продолжил — Надя, знаете, я честно не ожидал того, что вы с Фёдором примите наше приглашение.

— Он, сомневался. Но мы с Юри его убедили. — я не смог сдержать тонкой, но искренней улыбки, Юрико очень сблизилась с этой семьёй, мы оба посмотрели в ту сторону, где сейчас находились упоминаемые нами люди. Они оба стояли рядом с той самой женской «группировкой», которая «украла» Каролину, они там о чём-то очень живо общались, при этом, парень жутко смущался — Андрей, а скажите, когда вы были инвалидом, вы выглядели примерно как мой брат?

— Нет. Конечно, это признание охарактеризует меня с нехорошей стороны, но, раньше, я был ужасно ленив, особенно в тех вопросах, что касались физических упражнений. Я понимал их важность и необходимость, но вечно находил для себя отговорки отложить их на потом.

— Я не уверена, но мне кажется, что вы сейчас себя принижаете.

— Нет, Надя, в этот раз точно нет. К тому времени, когда у нас появилось, «лекарство», мышцы моих ног были атрофированы практически полностью, а позвоночник искривлён настолько, что даже страшно об этом вспоминать. И в этом не было ничьей вины, кроме, моей собственной. Единственное что в моём теле действительно работало, это мозг, да и тот, как минимум до четырнадцати лет был забит практически только ерундой.

— Значит, то, каким вы были раньше, и какой сейчас, это два совершено разных человека?

— По большей части, так оно, наверное, и есть. Единственное что осталось прежним, это моё мировоззрение. — в этот момент, я заметил, как нам машут рукой — Что-ж Надя, достаточно говорить о грустном, нас призывают продолжить празднество. Как вы на это смотрите?

— Пожалуй, поддержу. Прошлое конечно имеет огромную ценность и его ни в коем случае нельзя забывать, но и застревать в нём тоже не следует.

— Золотые слова.

После этих слов мы отправились к компании людей подозвавших нас, во главе которой оказался Юрий. Так, праздник продолжался до глубокой ночи.

К концу две тысячи двадцатого года, в полную силу вошёл план по ненавязчивой смене мнения о различных политических моделях у населения. По телевидению начали транслировать документальные программы о плюсах и минусах тех или иных подходах к политике. В том числе и возможностях перемен в старых укладах, ставшим доступными благодаря современным технологиям и знаниям. Конечно, итогом всех этих программ было выбить из умов людей «истину» вбиваемую уже долгие годы, «благо может принести лишь тотальный капитализм». Мы же вели к тому, что миру нужен умеренный, но достаточно жёсткий и решительный подход к управлению, в качестве главных доводов использовались и события современности, и уроки истории, настоящей истории, а не удобных выдумок, заполнивших учебники за долгие годы.

В том числе в этих программах никто не агитировал отрекаться от религии, лишь призывали относиться к ней как необходимому дополнению жизни, а не чему-то что должно быть главнее всего прочего. Аргументы для этого также приводились, и большая часть нелицеприятных исторических фактов, что ни для кого из здравомыслящих людей не стало откровением, принадлежало истории католической церкви. Конечно, различных, неприятных, а порой и откровенно мерзких моментов хватало в истории любой, подобной организации, особенно в современной истории, но, такие очень яркие фрагменты как инквизиция, охота на ведьм и крестовые походы, всё-же являются авторскими проектами именно католической церкви.

В начале июля две тысячи двадцать первого года, половина руководства корпорации «Нексус» включая генерального директора, отправилась в Нью-Йорк, на всемирную технологическую выставку. Там мировой общественности было представлено несколько «сверхсовременных» прототипов, так, посетители выставки увидели полноценный голографический проектор, без оговорок, ограничений, и с прекрасным качеством отображения. В качестве перспективной разработки, была представлена мобильная версия квантового реактора габаритами «всего» в один кубический метр и вырабатываемой мощностью сравнимой со средней ТЭС или малой АЭС.

Сам Андрей как мог, пытался отвертеться от данной поездки, ведь его личного присутствия там могли требовать разве что пара ничего толком незначащих встреч с главами других корпораций и некоторыми политическими деятелями, также посещающими подобные мероприятия. Главным его стимулом не ехать было то, что его молодая супруга, Каролина, уже очень скоро должна была родить. Но, именно она была одной из тех, кто практически пинками выпроводил его в эту поездку. Как и ожидалось, экспозиция «Нексуса» вызвало множество разнообразных эмоций, по большей части благосклонных у простых посетителей и неприязненных среди конкурентов. Итогом этого путешествия стало несколько новых контрактов и, в глобальном смысле ничего больше. И, тем не менее, Андрей отсутствовал дома почти месяц, он вернулся домой лишь двадцать шестого числа. При этом Андрей вошёл в дом, его ждал вполне ожидаемый, но от этого не менее неожиданный сюрприз. В гостиной, на диване сидела Каролина, а у неё на руках мирно спал ребёнок. Увидев их, молодой отец аккуратно поставил кейс с вещами на пол в коридоре, и как можно тише подошёл к своей супруге, встав рядом и не отрываясь глядя на ребёнка, он опустился на корточки.

— Когда? — это было единственное слово, которое он произнёс шёпотом спустя некоторое время.

— Она родилась тринадцатого, в середине дня. Всё прошло хорошо, без каких бы то ни было осложнений. — также шёпотом ответила Каролина.

— И никто не сказал мне ни слова, я ведь звонил домой почти каждый день. — его голос звучал укоризненно, но его лицо выражало совсем другие эмоции.