Андрей Круз - Земля лишних. Последний борт на Одессу [litres]

Оказалось, что не особо-то меня и ищут. Женя с Таней катаются по Одессе на такси, осматривают местные достопримечательности. А Дима с Лешей продолжили свой вояж по одесским кабакам.

Вместе с нами поехали еще и Вася Луценко, Степан Незлобин, здоровенный опер, с которым я познакомился несколькими днями ранее, и Андрюха Савин, молодой паренек, тоже в воскресенье работавший на показах [следственный эксперимент (сленг.)]. Все вчетвером завалились в служебную «буханку», и Казарян сам повел машину в самое знаменитое, как меня уже предупредили, питейное заведение Новой Одессы. Бар «Гамбринус». Название мне ни о чем не говорило, я в Новой Одессе недавно, поэтому побывал пока мало где. В «Гамбринусе» точно не был. «Буханка» весело катила по улицам города, обрызгивая запоздавших прохожих потоками грязной воды. Казарян хоть и притормаживал, но все равно иногда выходило так, что машина на довольно высокой скорости пролетала по большим лужам. Наконец «буханка» остановилась около трехэтажного кирпичного здания. Как я успел заметить, мы ехали в противоположную от набережной сторону и уже находились в домах новой постройки. Несмотря на то что здание перед нами было построено из кирпича, первый этаж был обит деревянными досками в корабельном стиле. На досках, имитирующих борт корабля, красовалась надпись «Гамбринус», и большой спасательный круг висел около входа в бар.

Казарян хлопнул дверцей, поправил кобуру с пистолетом на поясе и скомандовал:

– Ну что, банда, пошли!

Я в суматохе забыл, что тоже с оружием иду в кабак, за что полагается штраф. Но никто из моих новых знакомых этим не тяготился. А я, кстати, догадываюсь почему. Скажут, что по службе. Да и кому скажут? Кто их тут спросит?

Сразу за входом располагался гардероб, куда мы сдали свои кожанки. Казарян, поздоровавшись с выбежавшим навстречу ему метрдотелем в морском кителе, что-то зашептал тому на ухо. Метрдотель, немолодой мужчина под пятьдесят, уже седой, закивал и повел нас мимо деревянных столиков в дальний угол. Весь бар напоминал трюм старинного деревянного корабля, а в комнате, куда мы попали после основного зала, вместо столиков стояли большие деревянные бочки. На стенах были картины, изображающие парусники, а из-под потолка свисали канаты.

– Пожалуйста, господа, присаживайтесь, – услужливо улыбнулся нам мужчина в кителе и положил на стол несколько толстых бордовых книжек – меню.

Казарян уверенно сделал заказ, и почти сразу перед нами возник графинчик с водкой, несколько стопок и кувшин морса.

– Ну, парни, за раскрытие! – провозгласил тост начальник угро, и мы дружно выпили, ударив стопками друг о друга.

После этого на столе появились различные соления, мясные тарелки, которые Казарян назвал непонятным мне словом «цимес». Также появились «бычки по-одесски», маленькие рыбешки с соусом, «одесское мезе» и многое другое. Вся бочка, за которой мы сидели, была буквально уставлена разнообразными блюдами.

– Тут хозяин – бывший одессит, – пояснил мне Луценко, уплетая очередную порцию «бефстроганов по-одесски».

– Ты меня извини за сегодняшнее, – обратился опер ко мне, видя, что я холодно к нему отношусь, – ну сорвался, бывает. Вот где у меня этот потрошитель сидит, – и Вася показал, где, по его мнению, сидит потрошитель.

А сидел он у него прямо поперек горла.

– На самом деле, он у вас в изоляторе сидит, – пошутил я и добавил: – Ладно, бывает, забыли.

Мы выпили еще по одной, и Казарян обратился ко мне:

– Андрюх, вы бы уезжали от Сени Круглого. Он очень скользкий тип. И нашим, и вашим, как говорится. Дружить с ним можно, но дистанцию нужно соблюдать, – и подумав, добавил: – Я не удивлюсь, если окажется, что это он вас Колымскому спецом сдал.

– А смысл нас сдавать? – не понял я, о чем это Казарян.

– Смысл простой. Как я уже сказал, Сеня – типок скользкий. Покажет, где вы базируетесь, напоет Колымскому еще с три короба, тот свою братву пошлет, а дальше либо вы братву покосите, либо они вас. А наиболее вероятно, что обоюдно, – подмигнул мне Казарян.

– Понятно, – кивнул я. – А в чем весь сыр-бор у них между собой?

– Да Одессу делят. Два больших авторитетных бизнесмена в одном городе – это много, – пояснил мне Казарян, – Колымский тут недавно, но слухи о нем нехорошие идут. Завтра суд у него начинается. Надеюсь, что упакуют его надолго и всерьез. Только, – тут Давид запнулся и о чем-то задумался.

– Что только? – переспросил я, наливая себе еще морса в стакан. Уж больно вкусный! Клюквенный, наверное. Или из местных ягод.

– Только бабок очень много Колымский с того мира сюда перетащил. Говорят, кучу банков разорил на Украине. Бабок много, авторитета пока не нажил. Вот и кусается, – Казарян взял бутылку и разлил остатки по стопкам.

– А Сеня? У Сени что, бабок мало? – удивился я.

– Мало или много, за то сказать не могу. Есть, конечно, и у Сени бабки. Он к нефти в портовом терминале отношение имеет, часть заправок в городе держит. По информации, что до нас доходит, пускает нефть налево из терминала неучтенкой. С ним за это бензинчиком рассчитываются. Вот он через заправки деньги с ворованной нефтянки и отмывает, – пояснил Давид. – Ну и, само собой, гостиницу имеет и бизнес тут крутит. Но у Колымского бабла, по слухам, в разы больше. Только авторитета нет. Если ему дать развернуться, быть беде большой.

– Ну, так уж и беде? – вмешался в разговор Андрюха Савин, до этого сидевший молча.

– А ты не видел, что началось после того, как Федьку Косого завалили? – с жаром начал пояснять Казарян. – Война большая будет, вот что. Колымский отморожен на всю голову.

– Кстати, – немного успокоившись, добавил он, – я бы на месте Ордена грохнул бы Беню по-тихому.

– Почему это? – удивился я.

Нет, примерно я догадывался почему. Но хотел это услышать еще от кого-нибудь.

– Да потому что сразу все проблемы решаются, – понизив голос, стал снова объяснять нам местные расклады начальник угро. – Все его бабки в банке становятся собственностью Ордена, это раз, Одесса становится спокойным городком. Это два.

– Что же ваша армия, такая могучая и непобедимая, не решит проблему Колымского? – задал я давно интересующий меня вопрос.

Действительно, почему один агент Салливан и ССР проявили интерес к этому беглому бандиту-олигарху, а Протекторат Русской Армии – нет?

– Армия в политику старается не лезть. К тому же Демидовск тоже беглые воры организовали. Естественный отбор, – поднял свою стопку Казарян, – ну, вздрогнули!

Мы выпили, и он, закусив, продолжил:

– А может, и полезет. Только по-тихому. У всех в Одессе свои интересы, – поморщившись, сказал он.

Вот насчет своих интересов он тут прав на все сто. Уже успел понаблюдать.