Владимир Ерофеев - Маркус Фастмувер. Вторжение

Чериш и отец встретились глазами. Отец заметил ее слезы, постоял немного в раздумье и отвернулся. Индис, хотя и был немного туповат, но понял, что он сейчас лишний, и, молча переступив через окровавленный труп, валяющийся в дверном проеме, вышел в коридор. Первым заговорил отец девушки. Он все так же стоял спиной к Чериш и смотрел вглубь гримерки.

– Слушай меня, милая, внимательно!

Сказав это, робот-воин резко повернулся и, убедившись, что он с дочерью остался наедине, продолжил:

– Все неприятности уже случились. Если нас до сих пор не затопило, то больше ничего не произойдет с базой. За неделю люди разгребут завалы и уберут мертвецов. Через месяц все успокоится и останется максимум один год мирной жизни.

– Почему год, отец? – удивилась девушка.

– Запасы еды и воды на базе всего на один год, – приглушил свой голос робот. – После того, как закончится питьевая вода, они будут пить то, чем моются! А когда закончится техническая вода, пойдет в ход любая жидкость, где эта вода присутствует. Когда и с этим будет покончено, начнется страшное!

– Страшное? – удивленно переспросила Чериш.

– Да, милая, страшное! Другого слова для того, что будет происходить, нет! Люди будут убивать друг друга за еду и воду. Когда все припасы кончатся, они уже будут убивать за плоть и кровь.

Чериш в раздумье нахмурила лоб, пытаясь понять, что хочет этим сказать отец.

– Пап, но нам же еда не нужна, как это нас может коснуться?

– Да, милая, нам не нужна, но им понадобишься ты в качестве еды! Ты для них человек, а это значит… А это значит, что они сперва тебя прикончат, а потом…

Чериш изменилась в лице. Ее глаза широко раскрылись, и в них читался панический страх. Девушка замолчала и впилась взглядом в лицо-монитор отца.

– Но… но, отец! Что же тогда делать?

Робот-воин нежно положил свою могучую руку на плечо дочери.

– Тебе придется всем признаться!

– В чем? – Чериш удивленно сдвинула брови.

– Что ты не человек!

– Но… пап!

– Я знаю, милая, это трудно, но от этого зависит твоя жизнь! Вот что я думаю! Когда здесь все утихнет, я постараюсь устроить тебе выступление. Там ты об этом и признаешься. Слух разойдется быстро… очень быстро! Готовься к тому, что ты после этого потеряешь всех своих поклонников и тебе будут плевать в спину. Не отчаивайся! Потерпи годик и увидишь, как эти твои воздыхатели, уже абсолютно не обращая на тебя внимания, будут проламывать друг другу черепа и резать горла, чтобы напиться крови – хоть какой-то жидкости, лишь бы не сдохнуть от жажды. Только позором ты сможешь спасти себе жизнь, только позором!

Чериш, слушая отца, молчала. Ее некогда горделивая осанка куда-то исчезла, руки плетьми повисли вниз, утягивая за собой плечи, заставляя красотку горбиться. Внутри бионачинки девушки шла борьба между ее несбыточной мечтой стать человеком и реальностью, которую ей предстояло принять. Чериш казалось, что вместе с гибелью цивилизации остановилась и ее жизнь. Она не могла себе представить, как, выйдя на сцену, скажет всем, что она какой-то там биоробот – синтетический организм, нагло и бесцеремонно выдающий себя за человека. Она не сможет в этом признаться, нет, она не сможет!

– Пап, я не смогу! – тихо проговорила Чериш.

– Что? – возмущенно бросил биоробот, убирая руку с плеча дочери.

– Не смогу я признаться!

Отец пристально посмотрел на Чериш, затем резко повернулся и молча сделал шаг к выходу. На мгновенье задержавшись в дверном проеме, он остановился и, не поворачивая головы, быстро произнес:

– Закрой дверь на все замки и не вздумай покидать комнату. Все начальство покинуло базу, и теперь здесь может произойти все что угодно. Сотни голодных до женского тела мужиков и ты – человек женского пола! Надеюсь, догадываешься, что может произойти! Ни тебе, ни мне это не нужно!

Отец Чериш имел доступ к лунному модулю информации и прекрасно знал, что может произойти с одинокой девушкой, попавшей в руки к беспредельщикам.

– Если все же решишь признаться, связывайся со мной по переговорному устройству, я устрою тебе выступление.

Биоробот больше ничего не сказал. Он перешагнул порог гримерки и вместе со своим приятелем Индисом исчез в творившейся в коридоре людской суете.

Какое-то время Чериш не могла сдвинуться с места. Она была ошарашена разговором с отцом и переваривала услышанную от него информацию. Чериш вернул в реальность какой-то незнакомый вояка, нагло просунувший свою физиономию в дверной проем и, увидя перед собой девушку, оценивающе присвистнул. От неожиданности Чериш вздрогнула, но инстинкт самосохранения заставил ее сделать шаг к незваному гостю и изо всех сил вытолкнуть его обратно в коридор. Через мгновение руки девушки судорожно закрывали замки на двери. Но тут послышался еле слышимый стук, затем еще и еще. Но вот стук прекратился. Чериш, еле дыша, приложила ухо к двери. По другую сторону не совсем надежной защиты все же ощущалось чье-то присутствие. Так девушка простояла несколько минут. Ничего больше не происходило, и Чериш с облегченьем вздохнула. Но вдруг она услышала голос. Он, перемешиваясь со стонами раненых и криками о помощи, слабо просачивался через дверное полотно, хотя слова можно было разобрать.

– Я теперь знаю, где ты! Я с тобой не прощаюсь!

После этих двух фраз голос исчез. Чериш какое-то время продолжала стоять, прислонившись к двери и вслушиваясь в звуки. Вопреки ее ожиданиям, она больше ничего не слышала.

Так пролетела неделя, потом еще одна и еще. Чериш совсем успокоилась. Она не сообщила отцу о происшествии и решила, что все это обычное недоразумение. Но вдруг в дверь постучали. Девушка вздрогнула. «Кто это? Опять тот идиот с сальным взглядом или снова пришел Индис?»

Чериш на цыпочках подошла к двери и прислонилась к ней ухом.

– Индис, это ты?

– Да, я! – донесся слабый голос.

Это не был голос биоробота. Индис имел сильный и уверенный голос и никогда не говорил шепотом. Чериш тихо отошла от двери и вызвала отца по переговорному устройству. Тот не отвечал. Девушка все касалась и касалась кнопки вызова на висящей в воздухе голографической клавиатуре, но от отца так и не было ответа. В дверь постучали еще сильнее. Чериш занервничала. Она сбрасывала вызов и снова набирала нужный номер. Отец молчал, а стук с каждым разом усиливался. Казалось, в дверь уже били ногами. Через мгновение стук исчез, и вслед за ним появился скрежет. Кто-то пытался металлическим предметом отодвинуть дверь в сторону. Чериш уже кричала в микрофон селектора, зовя отца на помощь. В переговорном устройстве через какое-то время включился автоответчик, записывая мольбу девушки о помощи, но отец все не отвечал.

Раздался резкий металлический скрежет. Дверные замки не выдержали, и дверь, вздрогнув, с силой задвинулась в стену. Чериш от шока вжалась в угол и замерла. На пороге стояло трое небритых мужчин в военной форме. Глаза одного вояки девушка хорошо запомнила. Это был тот ублюдок, которого она несколько недель назад вытолкнула из комнаты.