Владимир Ерофеев - Маркус Фастмувер. Вторжение

Он искал в ее глазах прощенья, но снова услышал:

– Уходи!

Дверь захлопнулась за Алвианом…

Чериш закрыла глаза. Ее охватила нервная дрожь, и снова потекли слезы. Она теперь понимала, что сама все испортила. Он ведь человек, а она какая-то там синтетическая подделка! Она мечтала о любви человека, и она получила ее, но сама же все испортила! Ей надо было промолчать, а она… Дура!

Чериш так простояла около часа в надежде, что Алвиан все же вернется. Она бросилась бы ему на шею с извинениями. Он наверняка ее бы простил!

Но… но, увы, никто не пришел.

Миновал год и два месяца с того момента. От Алвиана и тем более от отца Чериш не было никаких вестей. Девушка, следуя указаниям своего приемного родителя, не выходила все это время из комнаты. Первое время в своих переживаниях она разрывалась между отцом и Алвианом, но Алвиана она все же забыла быстрее. Месяц назад она уже совсем успокоилась и в отношении гибели отца. Время текло безумно медленно. Жизнь взаперти сказывалась. В комнате стало очень душно. Датчики кислорода девушки ощущали его нехватку, видимо, отключилась вентиляция. Неделю назад исчезла вода из душа, оставив красотку еще без одной радости. Но эти неприятности были ничто перед главной проблемой… Это произошло внезапно и единовременно. Электронное фальшокно на стене, симулирующее рассвет и каждое утро радующее взор девушки картинками с природой, перестало функционировать. Следом растворилось без следа висевшее в воздухе голографическое изображение хронометра, а крохотная лампочка на электронном замке входной двери предательски перестала мигать. Все произошедшее говорило, что с этого момента гримерка Чериш превратилась для нее в склеп, из которого ее уже никто и никогда не сможет вызволить.

День смешался с ночью, с жуткой и бесконечной ночью…

Шло время. За пределами гримерки участились возня и крики. Периодически кто-то душераздирающе вопил и стучался в дверь, но потом вдруг резко замолкал, и до Чериш доносился звук падения обмякшего тела.

«Что это? Их убили? Если да, то зачем?» – судорожно размышляла Чериш, сидя на своей кровати, закрыв руками уши.

Девушка старалась не выходить из спальни в гримерку, чтобы не слышать все эти звуки, но они доставали ее и там. После очередного вопля или грохота за дверью, Чериш вспоминала слова, сказанные отцом: «Потерпи годик и увидишь, как эти твои воздыхатели будут проламывать друг другу черепа и резать горла, чтобы напиться крови – хоть какой-то жидкости, лишь бы не сдохнуть от жажды!»

Все было ужасно. Чериш отчетливо понимала, что это страшное время настало и там, за входной дверью, теперь господствует смерть.

Смерть плавно захватила все гигантское пространство подземной базы, и там, среди людей, теперь шла борьба за выживание. Живая плоть заменила бывшим воякам еду, а кровь – воду. Кровь тысяч обреченных на смерть текла рекой. Было неважно, что горячая и до блевоты противная субстанция не лезла в горло – каждый глоток этой красной густой жидкости давал обезумевшим убийцам поневоле шанс на выживание.

Мощная вспышка света ослепила девушку. Это был словно взрыв тысяч звезд, нет, наверное, взрыв целой вселенной! Безумно яркий свет, как показалось Чериш после бесконечной темноты, ворвался в ее глаза. Девушка мгновенно ослепла. Следом все ее тело охватила паника, и она, как беспомощный зверек, заметалась по кровати, ища на ней укрытия. Не найдя ничего лучше, она с головой забралась под покрывало и замерла… Тихо. Вокруг полная тишина. Даже привычные крики, доносящиеся последнее время из-за входной двери, замолкли. Чериш, как могла, напрягла свой слух. Странно, но, не считая этой яркой вспышки, больше ничего не происходило. Постепенно Чериш успокоилась. Высунув голову из своего ненадежного укрытия, она попыталась медленно открыть плотно зажмуренные глаза. Они хоть и медленно, но все же адаптировались к свету, и Чериш стала понимать происходящее. Как оказалось, яркая вспышка была не что иное, как свет от электронного фальшокна. Оно, в отличие от своего назначения демонстрировать разнообразные пейзажи, просто излучало монотонную белую рябь, которая все еще больно била по глазам. Несмотря на эту неприятность, Чериш уже различала очертания комнаты. Спустя какое-то время ее глаза разглядели голографический хронометр, снова повисший в воздухе, но он обнулился, и невозможно было определить дату и время. Внезапно звук, донесшийся до ушей девушки, заставил ее вздрогнуть. Этого звука она так долго ждала, но теперь, услышав его, сжалась от ужаса. То был звук открывающегося электронного замка! Да, это был звук дверного замка, и его невозможно было ни с чем спутать! Входную створку кто-то открыл!

Следом Чериш услышала, как прочная дверь, отделяющая ее от ужаса, творящегося в коридорах базы, медленно задвинулась в стену. Девушку заколотила нервная дрожь. Глаза красотки забегали по спальне, ища укрытие, но бежать было некуда. В отчаянии от своей беспомощности она снова натянула на голову покрывало и вжалась в угол.

Кто-то тяжелой поступью уверенно вошел в гримерку. Было слышно, как он исследует ее периметр. Вот он открыл платяной шкаф, покопался в нем, но вдруг замер. Еле слышимый топот ног, неожиданно донесшийся из-за открытой двери, заставил незнакомца снова двигаться. Он как бы в раздумье сделал несколько шагов по гримерке, но потом быстрым шагом вышел в коридор.

С каждой секундой топот становился все громче и громче. Гулкое эхо разносило стук десятков, а может, и сотни тяжелых подошв по бесконечным коридорам базы, плавно превращаясь в беспрерывный грохот. Все громче и громче, все мощнее и безжалостнее. Словно лавина, сметающая все живое на своем пути и заполняя своей смертоносной массой каждую впадину, где могла бы укрыться ее жертва. Так и нестерпимый гул от топота ног обезумевших от жажды и голода легионеров заполнял все вокруг. Людская лавина приближалась молниеносно и…

Она как будто бы разбилась о глухую стену. Как какой-то монстр одним движением остановил разъяренный людской поток. Спустя мгновение до Чериш донеслись звуки мощных ударов, и следом – крики боли и ужаса. Затем еще удар, еще и еще. Кто-то рассыпал их налево и направо, не давая опомниться своему противнику. Чериш чувствовала, что все это медленно, но уверенно приближается к ней, и вот уже гримерка наполнилась хрустом костей и душераздирающими воплями. Это был какой-то ад. Разъяренные, еще минуту назад готовые убивать люди сами становились трупами, впечатываясь в прочные гранитные стены. Им безжалостно проламывали черепа и вскрывали грудные клетки. Смертельная заваруха быстро переместилась из гримерки в спальню. Девушка еще сильнее вжалась в угол. Она боялась сделать какое-либо движение, чтобы ее не увидели. Но, судя по всему, ее никто не замечал. Грохот, вопли, удары. Вот что-то влетело в электронное фальшокно, разнеся его вдребезги. Следом сильный удар пришелся по кровати. Чериш почувствовала, как на покрывало, накрывающее ее с головой, чем-то плеснули, и эта тонкая накидка начала быстро промокать. Через мгновение густая и теплая жидкость потекла по лицу девушки. «Нет, это не кровь… это не кровь! Это не может быть она!» – Чериш, как могла, отгоняла от себя страшные мысли, но они упорно лезли в ее голову, выдавливая все больше и больше слез из глаз. Соленые струйки, перемешиваясь с кровью, стекали по щекам красотки и, собираясь большой каплей на подбородке, падали на грудь. Но там капли не задерживались. Пробравшись между двух упругих холмиков, они бежали ниже, пока не достигали нежной кожи живота, заставляя красотку еще сильнее дрожать от ужаса и отвращения. Синтетическая девушка закусила до боли губу, чтобы не закричать. Ее вовсю трясло нервной дрожью, и сейчас только слепой мог не заметить ее сидящей на кровати и вжавшейся в угол.