Владимир Ерофеев - Маркус Фастмувер. Вторжение

– Томпсон слушает!

На борту бомбардировщика.

Командир экипажа стоял рядом со штурманом и бомбардиром, уперевшись затылком в низкий потолок, и ждал, когда самолет достигнет места сброса боеприпаса. Рукава командирского комбинезона были деловито задраны до локтя, и на предплечье пилота черной прямой полосой виднелось родимое пятно, начинающееся от запястья и заканчивающееся где-то под рукавом. Чувствовалось, что майор гордится своей необычной отметиной.

Раздался долгожданный голос штурмана:

– Командир, до цели четыре мили!

Командир, глядя на бомбардира:

– Ты это слышал, Тейлор? Я хочу видеть твой палец на кнопке сброса!

Голос второго пилота в наушниках:

– Майор, я больше не наблюдаю никакого шара! Одна вода вокруг, больше ничего нет! Хрень какая-то!

– Что? – недовольно бросил командир бомбардировщика и обернулся к штурману. – Ты не ошибся, Рид, где мы сейчас?

Штурман поднял удивленные глаза:

– Сэр, я точно не ошибся, мы идем четко по курсу! До цели две уже с половиной мили!

В наушниках послышался голос радиста:

– Командир, появилась связь!

Командир:

– Отлично, Хейфец!

Снова радист. В его голосе чувствовалось волнение:

– Сэр, сэр, пришел новый код! Сейчас гляну, что это! Тааак, что тут у нас? Майор Перри, это отбой атаки!

– Что? Отбой? – закричал от злости майор. – Ты не видел этого кода, Хейфец! Забудь его! У нас по-прежнему нет связи! Ты понял меня, радист? У нас нет связи! Мы должны сбросить эту гребаную бомбу! Штурман, сколько до цели?

Штурман:

– Сэр! Но у нас приказ – отбой атаки!

Командир:

– Ах вы твари! Тейлор, давай мне сюда свой палец, ты сам, мать твою, сбросишь эту бомбу!

Командир схватил руку бомбардира, с силой распрямил его указательный палец и нажал на кнопку сброса…

Бомба падала с трехмильной высоты, раскрыв парашют, давая как можно дальше отлететь самолету. Майор Перри смеялся, он ждал взрыва.

Летательный аппарат.

Через какое-то время все уже знали, что президент отменил атомную бомбардировку. Ликованию не было предела. Майк, словно какой-то малолетний сопляк, прыгал почти до потолка. Лоскут, оторванный от рубашки и некогда повязанный на голову, дабы остановить кровь, льющуюся с затылка ручьем, уже валялся на полу и нещадно втаптывался в него ногами девятнадцатилетнего прыгуна. В стороне от радующегося парня тихо плакали его родители, сидя на вымазанном останками зомби-солдат металлическом настиле. Крепко обняв друг друга, они никак не могли поверить в то, что они еще живы, потому что стрелки часов на руке их сына уже как несколько минут назад перевалили за девять двадцать вечера и до этого момента ничего страшного не произошло. Молчал только один Маркус. Находясь в кресле пилота, он смотрел в полуоткрытые глаза безвозвратно угасающей Чериш, и эта данность ядерным взрывом рвала его нутро на миллионы острых, нещадно жалящих осколков. Душа? Какая может быть душа у синтетического создания?! Какая, к черту, душа у почти робота?! Смешно! Но что такое душа? Как вообще объяснить ее наличие? Может быть, душа – это чувство? Чувство радости, любви, сопереживания, горя и боли утраты ближнего? У биоробота Маркуса не было души в простом ее понимании, но, наполовину робот, наполовину человек, он чувствовал какую-то необъяснимую внутреннюю боль в этот момент. Маркус не знал, что такое настоящая человеческая любовь, и он не мог объяснить те чувства, которые его переполняли в те давно ушедшие годы, когда он встречался глазами с Чериш, но сейчас его охватывало настоящее человеческое горе.

Девушка полулежала в удобном кресле пилота и, едва приоткрыв веки, смотрела на своего приятеля. Вот в какой-то момент на ее лице появилась еле заметная улыбка. Красотку всегда забавлял необычный взгляд Маркуса, но она еще никогда не замечала того, что сейчас происходило на его лице-мониторе. По растрескавшемуся и обожженному экрану шла какая-то странная рябь, словно биоробот плакал. И это было почти правдой. Маркус по-настоящему чувствовал боль и горечь, и он бы сейчас наверняка плакал, прощаясь в мыслях со своей любимой, но он не мог этого делать, потому что военная корпорация, эта долбаная военная корпорация, которая создала его как какого-то там подростка-игрушку, такую функцию принципиально не предусмотрела.

Спустя какой-то момент Чериш закрыла глаза. Ее отяжелевшие от нехватки энергии веки уже не могли справляться со своей слабостью и в конечном итоге сдались. Не зная, что она проживает последние минуты, Чериш все еще улыбалась. Девушке уже нельзя было ничем помочь. Уильям Деррик еще в прошлом году закрыл свой проект по производству напитка «Fastmove-R» и уничтожил все оборудование, и тем более ни одна технология землян не смогла бы исправить то, что сделала всего лишь одна пуля, выпущенная ублюдком Крамером. Маркус сидел, смотрел на Чериш и пытался смириться с этой неизбежностью, но у него ничего не получалось.

В кабине стратегического бомбардировщика по дороге на базу.

«B52» уже подлетал к авиабазе Хомстед. Улыбка, появившаяся на лице командира после сброса бомбы, постепенно куда-то улетучилась и сменилась на озадаченность. Майор Перри никак не мог понять, почему такая долгая задержка взрыва.

Несколько минут назад атомная бомба, несущая в себе 25-мегатонный заряд, вывалилась из бомболюка четко в заданном квадрате. Она ушла под воду неподалеку от побережья острова Северный Бимини и, достигнув дна, зарылась в песок. Измученный ожиданием, майор снова передал управление второму пилоту и спустился к бомбардиру. Он пристально посмотрел тому в глаза, пытаясь в них увидеть какой-то подвох:

– Что не так, Тейлор? Почему нет взрыва?

Бомбардир отвел в сторону взгляд и, еле заметно ухмыльнувшись, коротко ответил:

– Не знаю, сэр!

Только Тейлор сейчас врал, отлично зная, «что не так». Он украдкой косился на панель с выключателями предохранителей ядерного боезаряда, убеждаясь, что все сделал правильно. Один из тумблеров, затерявшийся в многочисленной массе своих включенных собратьев, неизменно стоял на отметке «OFF».

Летательный аппарат Маркуса.

Внезапно раздавшийся из громкоговорителей мужской голос отвлек от своих занятий всех находящихся в чреве летающего «клопа».

– Майк Деррик, ты слышишь меня? Это авианосец Йорктаун!

Юноша вздрогнул, по привычке посмотрел на часы и взглянул на Маркуса. Тот отвлекся от созерцания Чериш и одобрительно кивнул головой.

– Да, сэр, я слышу вас! – ответил Майк.

– Прости, парень, – продолжал мужчина, – я не представился в прошлый раз! Меня зовут Кристофер Вудс, я капитан этого судна.

– Очень приятно, сэр! – произнес в ответ юноша.

Капитан продолжал: