Лей Бардуго - Штурм и буря

Я подошла к кровати и провела рукой по прохладной ткани подушки. Приятно знать, что в нем все же было что-то человеческое – что по ночам он тоже отдыхал, как все остальные. Но могла ли я спать в его кровати, под его крышей?

Вздрогнув, я осознала, что в комнате пахнет им. Раньше я не замечала, что у него есть определенный запах. Закрыла глаза и глубоко вдохнула. Что это? Морозная свежесть зимнего ветра. Голые ветки. Аромат отсутствия, аромат ночи.

Рана на плече запульсировала, и я открыла глаза. Двери в комнату оказались заперты. Я не слышала, как их закрывали.

– Алина.

Резко обернулась. По другую сторону кровати стоял Дарклинг.

Я прикрыла рот рукой, чтобы сдержать крик.

« Это иллюзия , – мысленно убеждала себя. – Просто очередная галлюцинация. Как в Каньоне ».

– Моя Алина, – ласково произнес он. Его лицо было прекрасным, не исполосованным шрамами. Идеальным.

« Я не стану кричать. Это все не по-настоящему, и когда ребята прибегут на мой крик, то ничего не увидят ».

Он медленно обошел кровать. Его шаги не издавали ни звука.

Я закрыла глаза, прижала к ним ладони, сосчитала до трех. Но, открыв их, все равно увидела перед собой Дарклинга. « Я не стану кричать ».

Сделала шаг назад и врезалась спиной в стену. Из горла вырвался сдавленный звук.

« Я не стану кричать ».

Парень протянул руку. « Он не может меня коснуться , – заверяла себя я. – Его рука просто пройдет через меня, как через привидение. Это все не взаправду ».

– Тебе не убежать от меня, – прошептал он.

Его пальцы задели мою щеку. Твердые. Настоящие. Я ощутила их.

Меня пронзил животный страх. Я вскинула руки, и свет залил комнату ослепительной волной, мерцающей от жара. Дарклинг исчез.

Из комнаты снаружи донеслись шаги. Двери резко распахнулись. Мал и близнецы ворвались внутрь, держа оружие наготове.

– Что случилось? – спросила Тамара, осматривая пустую комнату.

– Ничего, – с трудом выдавила я, надеясь, что мой голос звучал нормально. Затем спрятала руки в складки кафтана, чтобы скрыть дрожь. – А что?

– Мы увидели свет и…

– Просто тут мрачновато. Все такое черное…

Они смотрели на меня несколько мгновений. Затем Тамара огляделась.

– Действительно, мрачно. Подумай о небольшом ремонте.

– Это определенно в списке моих планов.

Близнецы еще раз осмотрели комнату и направились к двери. Толя уже начал бормотать сестре что-то об ужине. Мал в ожидании замер в двери.

– Тебя трясет, – заметил он.

Я знала, что на сей раз он не потребует объяснений. Он и не должен. Я обязана рассказывать ему правду без всяких просьб. Но что тут скажешь? Что у меня видения? Что я схожу с ума? Что мы никогда не будем в безопасности, как бы далеко ни убежали? Что я такая же сломанная, как золотой купол, но только в меня вливается нечто похуже, чем солнечный свет?

Я промолчала.

Мал покачал головой и просто ушел.

Я замерла посреди пустой спальни Дарклинга.

« Позови его , – подумала в отчаянии. – Скажи что-нибудь. Расскажи ему все ».

Мал стоял всего в паре шагов, по другую сторону стены. Я могла позвать его по имени, вернуть обратно и все рассказать – о том, что случилось в Каньоне, что я чуть не сотворила с Сергеем, что увидела пару минут назад. Я открыла рот, но в голову снова и снова приходили те же слова.

« Я не стану кричать. Я не стану кричать. Я не стану кричать ».

На следующий день я проснулась от чьих-то сердитых голосов. На секунду растерялась, не понимая, где я. Царила почти кромешная тьма, нарушаемая лишь тонкой полосой света из-под двери.

Затем реальность вернулась. Я села и попыталась нащупать лампу на тумбочке. Зажгла огонь и изучила чернильный шелковый балдахин, аспидный пол, резные стены из черного дерева. Мне действительно не помешает внести изменения в декор. Эта комната слишком мрачная, чтобы в ней просыпаться. Было странно думать, что я провела ночь в покоях Дарклинга, в его кровати. Что я видела его в этой самой комнате.

« Хватит об этом ». Я откинула одеяло и свесила ноги с кровати. Не знала, было ли видение плодом моего воображения или реальной попыткой Дарклинга мною манипулировать, но этому все равно должно быть объяснение. Возможно, укус ничегои чем-то заразил меня. Если дело в этом, тогда нужно просто найти способ вылечиться. Или же эффект сам пройдет со временем.

Ругань за моей дверью зазвучала громче. Я узнала голос Сергея и рычание Толи. Накинула расшитый пеньюар, оставленный у изножия кровати, проверила, прикрыта ли окова на моем запястье, и поспешила в гостиную.

Я чудом не врезалась в близнецов. Толя и Тамара стояли плечом к плечу, не давая группе сердитых гришей пройти в мою комнату. Толя скрестил руки, а Тамара мотала головой, пока Сергей и Федор громко приводили свои аргументы. Я огорчилась, увидев с ними Зою в компании темнокожего инферна, который бросил мне вчера вызов. Казалось, все говорили одновременно.

– Что происходит? – спросила я.

Как только Сергей увидел меня, он шагнул вперед, сжимая в руке листок бумаги. Тамара попыталась встать у него на пути, но я отстранила ее.

– Все нормально. В чем проблема? – поинтересовалась я, хоть и догадывалась об ответе. Узнала свой почерк и остатки печати с золотым солнцем, подаренной Николаем, на бумаге, которой Сергей тряс у меня перед носом.

– Это недопустимо! – фыркнул он.

Прошлым вечером я передала просьбу, что хочу созвать военный совет. Каждый Орден должен выбрать двух представителей. Я с удовольствием отметила, что они выбрали не только Сергея, но и Федора, хотя мое доброе расположение духа частично было испорчено, когда старший из гришей встрял в разговор.

– Он прав, – сказал Федор. – Корпориалы – первая линия обороны гришей. Мы самые опытные в военном деле и должны быть представлены соответствующе.

– Мы столь же ценны для военных действий, – объявила Зоя, порозовев в щеках. Даже в гневе она выглядела потрясающе. Я подозревала, что эфиреалы выберут ее в качестве своего представителя, но определенно не была этим довольна. – Если в совете будет три корпориала, то и заклинателей должно быть три.

Все снова закричали. Я заметила, что субстанциалы не явились пожаловаться. Будучи самым низким Орденом гришей, они, наверное, просто радовались, что о них не забыли. Или же слишком увлеклись своей работой, чтобы тратить на это время.

Я еще толком не проснулась. Мне хотелось завтракать, а не ссориться. Но я также понимала, что этот спор нельзя откладывать на потом. Я собиралась изменить порядок вещей, и им пора узнать, насколько кардинально, пока мои усилия не обернулись прахом, не успев возыметь действие.