Владимир Михайлов - Живи, пока можешь

Реку и не хотелось распространяться о происшедшем, потому что это, по его ощущению, получалось, как если бы он вдруг стал делиться этой женщиной с другим – а она лишь ему принадлежала, и никому кроме. Но в то же время и не терпелось говорить и говорить о ней, чувство искало выхода, как перегретый пар в котле ищет клапан – иначе разнесет в клочья все окружающее.

Но куда важнее было – снова увидеть ее, вот сейчас, убедиться, что она никуда не делась, что все в порядке. Подбежать, обнять, сказать: «Нарь, не волнуйся, я уже совсем скоро вернусь, ничего не случилось, обычная проверка готовности, и снова мы окажемся вдвоем, самое малое – на целые сутки, да и потом все вечера и ночи будут нашими, только нашими!» Успокоить ее, успокоиться самому, чтобы не казалось, что все ему лишь приснилось, а на самом деле дома в его комнате пусто, никого нет и не было.

– Вин, все расскажу, хотя мало что могу объяснить, это сказка, в которую трудно поверить. Но еще будет время для рассказа, а сейчас – прикрой меня, если до времени хватятся: я отлучусь на полчаса, сбегаю домой. Налегке обернусь быстро, одна нога здесь, другая там. Нам тут еще с полдня загорать, не впервой же. Выручи!

Вин Сит поджал губы, подумал с полминуты. Конечно, неписаные законы солдатских взаимоотношений требуют помочь. Тем более что служить, возможно, придется вместе. Кроме того, какое-то пусть крохотное, но все же ощутимое чувство вины теплится в душе: по-честному, прежде чем брать к себе прикрывающим родного брата Река, надо было спросить согласия старшего. Тем более что у того было преимущество выбора: он ведь мог и сам захотеть взять брата к себе. Однако хочешь не хочешь, но покрывать отлучку из строя будет нарушением правил. А человеку, который собирается быстро и хорошо подниматься по военной лестнице, вовсе незачем пятнать свою репутацию.

– Рек, ты что – не выспался? Как тебе в голову пришло – покинуть общее построение хоть на минуту? Выбрось из головы! Ну, поскучает она еще час-другой – ничего, сильнее любить станет. Так что – рассказывай, не теряй времени.

Рек невесело усмехнулся:

– Спасибо, родственник… Только ты – старше, тебе и начинать. Подай личный пример. Как же у тебя время прошло – с моей сестрой?

Вин Сит надулся. Молвил сердито:

– А ты, братик, у нее спроси. Это, в общем, дело не служебное, о таком не рассказывают. Ладно, не хочешь – давай закроем пока эту тему. Вот сыграют отбой построению – соберемся все вчетвером, все само собой и прояснится. Согласен?

Рек, однако, ответил не сразу. Не потому, что идея ему не понравилась: наоборот, предложение было и разумным, и приятным. Просто обстановка заставила отвлечься.

– Вин, смотри: что-то новое… Кто это там?

Вин Сит повернул голову в ту сторону, куда показывал Рек. То есть, на дорогу номер три, соединявшую ЦОС-18 с Норгом, недалеким жилым городком. На этой трассе, в седловине между двумя пологими высотками, только что появилась – стала вытягиваться из-за обратного ската – какая-то колонна. Пешая. Двигалась профессионально: бегом в среднем темпе. В Норге, как известно, обитают главным образом ветераны с семьями. Колонна ветеранов? Такого никогда не бывало. Зачем они здесь? Непонятно.

– Ты что-нибудь понимаешь?

Вин хотел было покачать головой, потому что, как и все, ничего подобного не ожидал. Но, признав это, не уронит ли он своего достоинства? И неопределенно промычал:

– М-м… Ну, пожалуй…

А продолжать не стал, потому что над всем построением раскатилась команда:

«Все по местам! Смирно! От центра к флангам на два шага – разом-кнись!»

Команды выполняются без размышлений. Автоматически. Недаром в учебной программе строевая подготовка – пусть не главная, но все же одна из основных дисциплин.

Разомкнулись, так что фланги убежали почти к границам плаца. И возле каждого освободились места еще для двух человек. А люди эти – целая колонна – уже подбегали. И – видно, им нужная команда была подана заранее – не останавливаясь, шеренга за шеренгой, ветераны, пронизывая неподвижные ряды, стали занимать освобожденные для них места. Справа от каждого стоящего. Только что существовали две раздельные массы, два строя – и вот уже возник монолит. И справа от Река квадрат занял незнакомый ветеран. Чувствуется по дыханию: давно не тренировался, жил спокойной ветеранской жизнью, сладко спал, вкусно ел. Заслуженно. Постой, постой… Незнакомый? Точно ли?

– Сомон Пул? Не обознался?

– Ну. Он самый. А ты?.. А! Вспомнил. Крапчатый попугай. Уже вышел?

– Так точно, выпущен в углы. Только что. Слушай, вас-то зачем сюда пригнали?

Этот вопрос Рек задал новому соседу – старому знакомцу – потому, что было это не очень понятно. Ветераны. Вооружены, как и все, – но не тем, что имелось у обитателей Чуса, а тем, чем пользовались лет десять тому назад. Значит, если прикинуть по товарной шкале – резерв второй категории, и то используемый только в оборонительных операциях на Редане, то есть практически – никогда.

Сомон Пул, посопев носом, ответил:

– Сказали, как бы – большие учения. Для усиления, значит. Наверное, станем изображать противника. Зачем же еще?

– Вызывали добровольцев?

– Да нет. Всех, списочно.

Рек все законы успел выучить так, что от зубов отскакивало.

– Было право отказаться.

Отставной (до этого дня) инструктор снова поработал носом, как насосом. Ответил:

– Такой процент дали, что не откажешься – или всю жизнь жалеть будешь. Ничего, разомнемся, тряхнем стариной. За месяц намолотим, как за год не получается. Не разучились ведь. Наша наука – на всю жизнь.

– И куда вас? В службу Обеспечения?

Сомон усмехнулся с чувством достоинства:

– Вот еще. Космические войска. Планетарный десант.

И покосился: произвел ли впечатление.

Но на Река впечатление произвели совсем другие слова. Целый месяц? Сейчас, когда никаким учениям быть не положено?

– Точно – учения? В середине года? Такое бывало?

Вообще-то интересно: месячные учения, да еще с выходом в пространство, с привлечением ветеранов – а раз призвали вторую категорию, то уж первую точно поставили под знамена. Что это – не ко времени взбрело в чью-то тупую голову или же тут и в самом деле что-то серьезное?

Но все же остается еще надежда, что это всего лишь, пусть расширенная, с привлечением ветеранов, но проверка готовности. Скажем, экзамен на быстрое принятие и размещение резерва среди активного контингента. Получилось, надо сказать, удачно. Резерв не подкачал. Вроде бы цель достигнута. Значит, скоро отбой? Хорошо бы!

Стоп. А это еще что?

А это транспортные платформы. На таких возят оружие. Боеприпасы. А на тех, поменьше, что замыкают колонну – обмундирование. Это понятно: солдат расходует обмундирования куда меньше, чем боезапаса. Главком Вселенной, ну, это уже лишнее. Хотят проверить все до упора – включая мгновенное перевооружение резерва нынешними средствами ведения боя, а также и переобмундирование в современную форму. Чтобы внешне они никак не отличались от нас – тех, кого только что подготовили, и других, кто только завершает подготовку сейчас. Такое уместно делать перед самой продажей, а сейчас-то зачем?