Владимир Михайлов - Живи, пока можешь

– Не информирован, ваша доблесть!

Это понятно: ему-то откуда знать? К сожалению, и в Строевой службе коммандата случаются накладки, и не так уж редко.

– В паре с охотником Теланом?

– Так точно.

– Что же сразу не доложили? Догоняйте. Бегом – марш!

И, глядя вслед:

– Лихо бежит, хотя на вид слабачок. А ведь при полном снаряжении.

– Ну, пройдя курс в нашем Центре, и покойник поскачет галопом.

– Да, ЦОС-18 – это марка. Дальше. Вы? Рапортуйте…

И еще кто-то провожает взглядом. Вин Сит, прищурившись, медленно качает головой, словно бы сомневаясь непонятно в чем.

В контейнере было уже тесновато, но Рек, прибежав первым, занял и местечко рядом, так что Нарин – солдату Нару – не пришлось рыскать по длинному окрыленному вагону в поисках свободного сиденья. Уселись рядом. Переглянулись. Улыбнулись друг другу – но одними лишь глазами. Как полагалось, пристегнулись, оружие укрепили в зажимах. Перевели дыхание. Через вход в торце вбегали последние. Вот уже ни одного местечка не осталось незанятым. Прогудел зуммер. Створки сошлись, закрывая вход. Трансляция донесла голос командира транспортного средства:

– Недоносок на восемьдесят втором месте, пристегиваться за тебя мамочка будет? И батарею отсоединит тоже она? А ну мигом!

И еще через полминуты:

– Всем внимание: стартуем!

И полетели. Центр Образования восемнадцатый провалился куда-то – вниз и в прошлое.

Но всегда остается надежда вернуться.

Рек, сам того не замечая, беззвучно шевелил губами: молился Главкому Вселенной.

Ну, что же: самое время для этого.

А Нарин? Трудно сказать. На губах ее возникла было улыбка – но тут же пропала. Словно женщина, спохватившись, сделала ее невидимой. Совсем как погибшее транспортное средство. Разведчику всегда приходится что-то скрывать. Он – как айсберг: девять десятых не выставляются напоказ.

Летели недолго: час с небольшим. Контейнер оказался куда более скоростным средством передвижения, чем погибший ракапс Нарин.

Окон в длинном бабушкином сундуке – как без всякого уважения именовали контейнер его нынешние пассажиры – не предусмотрели, их заменяли экраны, так что любоваться простирающейся внизу местностью можно было с любого места. Нарин так и делала, и чем дольше они летели, тем легче становилось у нее на душе.

Потому что ее хорошо тренированная память сохранила для пользования все, что запомнила в ночном, так неожиданно прервавшемся полете и теперь без труда узнавала поселения, дороги, полноводную, быструю реку, небольшие, аккуратные поля… И это означало, что исполнялось главное на сегодня ее желание: она возвращалась туда, где находился ее корабль, ее нынешняя служба – и главное задание. Почти на родину возвращалась.

Правда, до «Покоряющего» еще придется добираться: мало надежды, что ее довезут до самого места и позволят беспрепятственно скрыться за надежной корабельной броней. Но таких планов Нарин и не строила. Рассчитывала на другое: что ее увидят с корабля и заберут каким-то образом. Хотя дальняя связь погибла вместе с капсулой, но ближний-то маячок остался при ней, давно уже вживленный под кожу там, где даже при внимательном осмотре заметить его было бы весьма трудно. Маячок был крохотен и надежен, и Нарин не то чтобы надеялась, но была уверена в том, что даже вся сумасшедшая минувшая ночь ничем не смогла повредить его – хотя раз-другой руки Река находились почти рядом с ним. Сигнал крохотного чипа можно было принимать на расстоянии не более десяти километров, и пока она находилась в ЦОСе, рассчитывать на его помощь не стоило. Зато теперь они еще не успеют приземлиться, как на дисплее ближней связи «Покоряющего» возникнет ее значок, и после этого все нужные действия будут совершать уже люди с корабля. Ей останется только ждать.

До места еще заведомо больше десяти километров. Но здесь, на экранах с прекрасной разрешающей способностью, стало можно уже сначала угадать, а потом и достоверно увидеть две вертикальные черточки, словно две воткнутые во что-то спички, или, пользуясь более современным сравнением, – две подкалиберные иглы, вынутые из магазина игломета ближнего боя. Неплохое оружие, кстати, но применяется только при полицейских действиях на поверхности планет; боевую космическую капсулу и даже боевой скаф такая иголка не пробивает. Хотя, наверное, скоро сделают такие, что будут пробивать.

Видны корабли, оба. Отсюда кажется, что они стоят рядом, хотя на самом деле они – на противоположных концах СФ-станции. Высота кораблей, и одного, и другого, известна; значит, не составляет труда вычислить, сколько еще остается пролететь до них. Ага: двадцать пять километров. Контейнер уже уменьшил скорость, готовясь к посадке. Получается, что уже минуты через три связисты корабля смогут…

Вот как просто разрешаются даже сложные проблемы.

– Командующий, разрешите доложить…

Юкан Маро не любил, когда его отрывали от серьезных размышлений. А сейчас он думал именно очень серьезно, уточняя тактический рисунок предстоящих переговоров. Как-никак, придется, отстаивая интересы своего мира, лавировать между хитрыми реданскими торгашами и бесчестными и злобными врагами с Леганы. И лицо главы делегации, обратившееся к вломившемуся в неурочный час начальнику связи, выражало крайнее неодобрение.

– Ну, что там у тебя: конец света? Какого именно? Название его!

– Наша девушка возникла по ближней связи!

– Что? Когда?

– Пять минут назад получен сигнал.

– Почему же докладываете только сейчас?! Спали там?

– Просеивали через фильтры, думали – может, наводка…

– Думали? Не корабль, а прямо академия. Докладывайте по порядку. Где она?

– Похоже, в движении. Появилась на расстоянии в десять километров, но пока мы фильтровали, оказалась уже рядом. Судя по вектору – в воздухе. Вроде бы прилетела на чем-то.

– Дьявол. Значит, сходила благополучно. Хотя… как знать. Может быть и так, что ее все-таки повязали. Кто тут летает, кроме хозяев? Думаете, кто-нибудь из наших бортовых пилотов решился пойти на поиск без приказа?

– Никак нет, наши все на месте. И с «Неодолимого» никаких стартов не замечено.

– Я и говорю: ее взяли.

– Разрешите возразить, командующий?

«Вы только поглядите, до чего дошло! Полное падение нравов. Никакой дисциплины, ни малейшего уважения!»

– Ну, попробуй, разрешаю.

– Если бы ее взяли – первым делом прогнали бы сквозь большой грохот. И отсеяли все, выступающее за пределы естества. И маячок в том числе. Он же сигналит непрерывно.

«Прямо чудеса: связист – а соображает. Хотя – я только таких и беру в свою команду».