Виктор Мишин - В игре. Партизан [litres с оптимизированной обложкой]

…Ух и рвануло. Я был в паре километров, возле березовой рощи, когда грохнул первый взрыв. Немецкие кладовщики не обманули, и правда хватило бы пары гранат, чтоб все это на воздух поднять. Огонь был метров десять в высоту. Вот какой я плохой, людям там, наверное, жарко, а я тут шучу себе. Ха-ха.

– Чтоб вы все там долго мучились, ушлепки! Это вам АД на земле, – в сердцах воскликнул я и отправился назад. Как ни крути, а озлобленность на фрицев у меня серьезная, я-то, в отличие от всех остальных жителей этого времени, фильм «Обыкновенный фашизм» смотрел. Пора уже брать парней и выходить на промысел, а то чего я в одиночку брожу, правильно Черный говорил, надо было всем сразу идти, чего-то я перемудрил.

На подходе к болоту, где был схрон, приятно удивился. Немцев не было вообще. То ли они меня погнали тогда и решили, что больше тут никого нет, то ли что-то похуже. Они ведь настырные, могли и найти нашу лежку, а тогда меня там ждет засада.

Ходить вокруг да около можно было до второго пришествия, ну ничто не выдавало присутствия немцев, да и наши сидят как мыши, вообще ведь не показываются. Уже стемнело, когда наконец начали раздаваться хоть какие-то звуки. Разглядев, что это наши выползают, решил выходить.

– Не шмальните сдуру, это я! – прямо сказал я, а сам стоял за сосной. «Бонусы бонусами», но мало ли.

– Да бляха-муха, наконец-то! – воскликнул сержант и кинулся обниматься.

– Ты чего, соскучился, что ли? – удивился я.

– Так тебя три дня не было, мы уж уходить решили! – отвечал сержант, пристально разглядывая меня.

– Все собрали?

– Конечно, подготовились отлично…

– Идти-то сможете, отличники? – усмехнулся я, оглядывая темные силуэты бойцов и мешки, что лежали возле их ног.

– Сможем, товарищ старшина! – гаркнули хором все.

– Вашу дивизию через коромысло, вы еще бы громче кричали, а то фрицы, наверное, не слышат нас! – Видя начавшиеся открываться рты, поспешил успокоить моих бравых служак.

Толпой идти уже хреново, да вес на себе огромный, тащимся как верблюды. Двигались там же, где до этого я проходил в одиночку. Только когда выйдем из леса, заберем левее, в то село, где я порезвился, уже не пойдем.

– Командир, удалось выяснить что-нибудь? – Да, всех уже достали, похоже, наши мытарства, кажущиеся бессмысленными. Но это только на первый взгляд.

– У нас что по продуктам? – спросил в свою очередь я.

– Да нормально, много прихватили, дня на четыре вполне обеспечены.

– Хорошо. Смотри сюда, – я достал карту и, быстро найдя отмеченную ранее точку, указал сержанту на нее.

– А что там?

– Если мне пара интендантов не соврала, то крупный штаб вермахта. Штурмовики. Немцы используют штурмовые самоходные орудия для подавления огневых точек противника, а вокруг Киева УРы с дотами, надо разведать как следует да что-нибудь подорвать там конкретное.

– Хорошо, только не маловато ли нас?

– Ну, мы же не в атаку пойдем, ты же понял нашу концепцию…

– Чего понял? – ошарашенно уставился на меня Черный. Блин, опять я сморозил какую-то хрень, особиста на меня нет.

– Толя, мы уже выработали свою тактику, тебе не кажется? Тихо пришли, заминировали и ушли, так тоже воевать можно.

– И даже нужно, вон мы сколько фрицев покрошили! – вставил свои пять копеек Яхненко.

– Тут не в фрицах дело. Можно убить тысячу пехотинцев, а можно уничтожить десяток танков. Как думаешь, что принесет больше пользы фронту?

– Ну, тысяча солдат противника это ведь вон как много! – задумчиво отозвался Серега.

– Да, немало. Но подумай, сколько могут принести вреда десять или двадцать танков? Они уничтожают наших солдат, занимают территорию, заставляя войска отступать дальше, отдавая свою землю. Да и просто сделать десяток танков дорогого стоит.

– Это да.

Болтая на ходу, вышли наконец из леса. Но быстро осмотревшись, решили на дневку встать все же в этом лесу, а к вечеру двинем дальше. Сержант «погнал» было, что двигаться нужно, но я его осадил, доказав, что нам не нужно, чтобы нас нашли немцы и начали гонять тут в хвост и в гриву.

– Это они и есть? – сержант лежал рядышком и вопросительно смотрел то на меня, то на видневшиеся в поле установки «Штуг».

– Ага, крепкие заразы, с морды. Они к дотам вплотную подходят и разносят, а дальше уже пехтура прет, чтобы самоходки борта не подставляли.

– А мы их как?

– А каком кверху, ну или еще как-нибудь, – усмехнулся я, – подумать надо, хорошо бы штаб их навестить, там точно и карты есть, да и офицерика какого-нибудь я бы поспрашивал.

Да уж, чудно с моими «бонусами». Ведь сто процентов, что это «тело» раньше и не догадывалось о существовании немецкого языка, шучу. Впервые понял, что понимаю фрицев, когда они рядом оказались и переговаривались меж собой. Тогда и понял, что это просто охрененная новость. А уж когда меня впервые фриц что-то спросил, а я не задумываясь ответил, вообще чуть в ступор не впал. Говорю настолько чисто, что один раз мне немецкий лейтеха даже не верил, что я русский. Все убеждал меня в том, что я немец, просто почему-то оказавшийся на стороне СССР. Ну, дурачок он был, контуженый, да и не знал про «бонусы».

Расположились немцы очень хорошо. Для себя, конечно. Чистое поле, с трех сторон колючка, правда, так себе, для самоуспокоения, но все же. Умные, суки, до леса всего с километр, но встали тут. Еще бы, они-то наших самолетов не боятся, чего им под деревья прятаться. Это нашим приходится ныкаться так, чтобы не дай бог сверху заметили. Хотя, думаю, сейчас и наши дышат чуть легче, вон мы у фрицев сколько самолетов «растоптали». Может, и пополнили уже, но вот пилотов-то всех, что к нам попадали, мы в расход записывали, а этих быстро не выучишь. Я еще повеселюсь месяц-два, так у немцев скоро одни салаги необстрелянные в воздухе останутся.

К ночи решили выдвигаться. Заряды за день собрали, все запасы взрывчатки угрохали, а что делать? Нам нужно гарантированно «списать» артустановки. Это не на передовой, «гусянку» сбил, а дальше уже можно добивать. Я прекрасно помню из истории, что у немцев прекрасно налажен ремонт. Они даже довольно крупный производят вне заводских стен, так что только подрыв и подрыв такой, чтобы остался металлолом.

«Штугов» мы здесь насчитали двадцать шесть штук, плюс к ним четыре «тройки», как защита, что ли? Солдат много, но в карауле лишь восемь человек. Все свободные от службы ночью спят в палатках, а палатка вещь такая… В общем, спящие не проблема.

Я полз первым и был уже близко от заграждения, когда мой взгляд в темноте вдруг наткнулся на мину.

– Вот тебе, бабушка, и пирожки с котятами! – поднял руку и сжал кулак. Все были заранее проинструктированы смотреть на меня внимательно. Понимаю, что ночь и не видно ни фига, но лежим мы рядом и видят меня более или менее все. Подзывая жестом сержанта, сказал, чтобы тот был осторожен. Осматривая землю слева от себя, доверил противоположную сержанту. Как и ожидалось, проход проложили быстро, даже снимать мины не пришлось, редко они посеяны были. Возле колючки чуть задержались, разделиться пришлось, двое у нас потащат заряды, а мы вшестером займемся солдатами.