Александр Быченин - Чёрный археолог: Чёрный археолог. По ту сторону тайны. Конец игры (сборник) [litres]

– Боюсь, что к такому я абсолютно не готов.

– Вот видишь! Значит, будешь заботливой мамочкой для Тарасова с Денисовым. Я даже ребят-поисковиков из абордажной команды привлекать опасаюсь, почти всех на «шарик» спровадил, оставил минимум.

– Я все понял, патрон.

– Тогда до завтра свободен.

Добравшись до лифта, я набрал на панели пункт назначения и подпер стенку. Подумать было о чем. Шеф, сам того не подозревая, задал ту еще задачку. Насколько я помнил, «большой брат» – система дистанционного сопровождения спецопераций – тайных и не очень, но всегда опасных для непосредственных исполнителей. Десантник или какой-нибудь поисковик, высадившийся на планету с агрессивной средой, или пробравшийся на вражескую космическую станцию, или… да мало ли? Задач прорва. Смысл в том, что баллистический компьютер боевого скафандра передает в режиме реального времени картинку с обзорной камеры, чаще всего встроенной в забрало шлема, а также данные доброго десятка датчиков и сканера в главный «мозг» корабля сопровождения. В роли такового может выступать как юркий и незаметный десантный бот, так и настоящая громадина вроде зависшего на высокой орбите линкора. Или фрегат, типа нашего «Великолепного». Мощный вычислитель анализирует великое множество внешних и внутренних факторов, вплоть до эмоционального состояния подопечного, и выдает кратковременные, максимум на пять минут вперед, прогнозы. А так как правом самостоятельного принятия решений наши компьютеры, даже самые умные, не наделены, то нужен оператор – человек, контролирующий ход операции со стороны. Координатор, если хотите. Или ангел-хранитель, что иногда куда ближе к истине. И в обычной-то драке от адреналина частенько голову теряешь, что уж говорить о реальной боевой обстановке, где опасность грозит постоянно, к тому же не всегда ясно, откуда ее ждать. Неудивительно, что даже у самых крепких парней периодически в таких ситуациях сдают нервы. Тут-то и приходит на помощь «большой брат». В общем, ответственная работа, требующая хладнокровия и, самое главное, способности молниеносно принимать решения при любом негативном изменении обстановки. Не для меня, короче, с моей-то психотравмой. Но Пьер с присущим ему иногда пофигизмом этот факт проигнорировал. Получается, он во мне уверен? Занятно. Особенно с учетом того обстоятельства, что как раз я в себе не уверен абсолютно. Не готов отвечать за чью-то жизнь. Хотя почему чью-то? За вполне конкретные жизни двух хорошо знакомых мне парней. И от этого, между прочим, вдвойне муторно. Что-то тут не так. Наверняка патрон очередную пакость задумал. Психолог-практик, м-мать!

Капсула между тем благополучно донесла меня до второй пассажирской палубы, и я побрел к собственному кабинету, сопровождаемый гулким эхом шагов. Помнится, раньше такого не было, всегда кто-нибудь обязательно шатался по коридору, разгоняя тишину по углам – не горничная, так стюард, а то и вовсе техник. Торкнувшись в первую попавшуюся дверь, я ко всему прочему еще и убедился, что жилые помещения добросовестно законсервированы: мебель забрана в пластиковые чехлы, бытовая техника обесточена, шторки и прочие коврики заботливо свернуты и упрятаны в платяные шкафы. И везде уже заметный слой пыли. Н-да, как-то совсем непривычно.

– Дожил, Паша, по людям скучать начал! – с горькой ухмылкой буркнул я, скорее чтобы развеять давящее на нервы безмолвие, нежели нечаянную мысль выразить. Мазнул рукой по створке шкафа и брезгливо стряхнул с пальцев пыль. – Тяжеловато приспособиться будет.

А ведь всего каких-то полгода назад я считал себя самым большим человеконенавистником во всем обитаемом космосе и был твердо убежден, что более страшных тварей, нежели мои собратья по расе, господь бог еще не придумал. И ведь были основания, были. Черт, плохо на меня Пьер влияет. А Женька и того хуже. Этак еще немного, и альтруистом стану, начну взносы делать в благотворительные фонды, подавать нищим на улицах и подбирать бездомных котят. Б-р-р-р-р!!! Нафиг, нафиг!

Выбравшись из каюты и прикрыв за собой дверь – страшное дело привычка, да еще и помноженная на профессиональную деформацию – я протопал в дальний конец коридора. Кабинет был заперт, но универсальный электронный ключ, положенный мне по должности, справился и здесь. Внутри, против ожидания, никто ничего не тронул, все осталось без изменений. И подозрительно чисто – значит, робота-уборщика Женька перед отбытием активировать не забыла. Правда, терминал на ее столе все же обесточен. В отличие от моего, который приветливо мигал диодом из глубины чуда дизайнерского искусства в стиле хай-тек, служившего мне рабочим местом. Пристроив планшетник на столешнице, я рухнул в кресло, выбив из него клуб пыли – надо признать, не особо впечатляющий, – и запустил комп. Отдых отдыхом, но неплохо бы узнать, что на борту происходило в моё отсутствие.

Допуск к электронному бортовому журналу у меня как у руководящего работника был (плюс фактор дружбы с Юми – главным корабельным админом), так что следующие полчаса я посвятил изучению новостей, из которых не узнал ничего особо важного. Так, обычная рутина: пост сдал, пост принял, происшествий нет. Куда сильнее порадовал план ремонтных работ, в котором Пьер или кто-то из инженеров педантично отмечал каждый выполненный пункт. Если ему верить – а для прочего не было ни малейших оснований, – до окончания эпопеи с переоснащением старичка «Великолепного» осталось чуть больше двух недель, что вполне согласовывалось с озвученным дражайшим шефом сроком.

Свернув файл с планом, я еще пару минут посидел, уставившись невидящим взглядом в монитор, решительно вырубил систему и вылез из-за стола – в кабинете делать больше нечего. Выполнения должностных обязанностей никто не требует, организовывать эффективную работу подчиненных в связи с их отсутствием тоже нужды нет, так что я со спокойной совестью сдвинул вбок неприметную створку в дальнем левом углу кабинета и поднялся по тесной винтовой лестнице – предмету тайной зависти отдельных соратников – уровнем выше, на офицерскую палубу. Правда, в общий коридор я не попал, оказался сразу в собственной каюте повышенной комфортности. Протопал через прихожку в довольно просторную комнату, используемую в качестве зала, приветливо кивнул Улыбчивому Будде – как-никак, талисман, невежливо без внимания оставлять – и, наконец, добрался до спальни, практически всю площадь которой занимала кровать с надувным матрасом. Положил планшетник на прикроватный столик и ткнул в сенсор питания – Попрыгунчик наверняка уже извелся весь, страшно сказать – несколько часов в выключенном состоянии провел. Буквально через пару секунд я в этом убедился: настенный экран нехилой диагонали протаял вглубь, и на меня укоризненно уставился мультяшный Тау. Осклабился в гипертрофированно-зубастой ухмылке, но ничего не сказал. Точно, обиделся.