Александр Быченин - Чёрный археолог: Чёрный археолог. По ту сторону тайны. Конец игры (сборник) [litres]

Оказавшись в разгромленной каюте – на выходных убраться я так и не удосужился, сначала похмелье, потом откровенно лениво было, а сегодня, сами видели – элементарно некогда, – я пробрел на кухню и натыкал на «кормораздатчике» заказ – не мудрствуя лукаво, дежурные блюда. Пофиг, что там сегодня наготовили, брюхо набить, и ладно. Мелькнула мысль слегка расслабиться под коньячок, но сразу же испарилась под напором не самых приятных воспоминаний – меня даже чуть замутило. Спать, опять же, хотелось неимоверно, и я, широко зевнув, прошел в ванную. Водные процедуры худо-бедно помогли, я сбросил странное оцепенение, сковывавшее тело, и вернулся к столу, благо «кормораздатчик» уже дзинькнул, извещая о доставке заказа.

Без особой охоты проглотив поздний ужин – честно говоря, даже не разобрал, что в себя заталкивал, – я совсем уже собрался отходить ко сну, но все же решил, что стоит прежде принять душ. Комбез пот утилизирует, так что вонять я еще не начал, просто вдруг до зуда захотелось постоять под теплыми ласкающими струями. Как, бывало, с Примерной Помощницей. Конечно, без Женьки уже совсем не то, но, как говорится, за неимением гербовой… не подумайте чего плохого. Расстегнув молнию, я принялся сдирать с себя опостылевшую за день одежку, но довести начатое до логического конца не успел – в дверь кто-то отчетливо поскребся. Завязав рукава на поясе и озадаченно почесав в затылке – это как же надо было скрести, чтобы звукоизоляция не подействовала? – я прошлепал в прихожую и глянул на дисплей обзорной камеры. Никого. Что за дела, собственно?

Еще раз от души зевнув, я почесал обтянутую футболкой грудь… и вздрогнул: с той стороны двери донесся отчетливый скрип когтей по пластику. Тьфу на вас! Неужели нельзя было просто позвонить? Отключив замок, я раздраженно отжал створку в сторону. Через образовавшуюся щель незамедлительно просочился здоровенный дымчато-серый котяра и принялся тереться мне о ноги, едва не уронив на пол.

– Петрович, ты чего?

– Мя-а-а-у-у-у!.. – в прямом смысле шепотом отозвался тот.

Фига себе, разрыв шаблонов! А я-то, наивный, думал, что он если орет, то обязательно во всю луженую глотку. А он, оказывается, и конспирации не чужд!

– Да чего надо-то?!

– Мур-р-р-мя-а-а-у!..

Одарив меня уничижительным взглядом – дескать, что же ты тупой-то какой? – кот подцепил когтем мою штанину и потянул меня к выходу. Вернее, попытался – все же масса у меня больше, так что я не двинулся с места, даже несмотря на угрозу порчи комбинезона. Впрочем, не такие уж и острые у Петровича когти, чтобы спецткань располосовать.

– Ага, разбежался. Я вообще-то спать хочу. И в душ.

– Мя-а-а-а-ху!.. – уже просительно прохрипел нежданный визитер и состроил морду а-ля «глазастый милашка».

– Петрович, я серьезно! Сейчас скупнусь и баиньки. Хочешь, у меня оставайся. Могу на кухне кальмара копченого заказать.

– Ма-а-а-у! – не поддался на уговоры блохастый шантажист.

– А, хрен с тобой! – сдался я.

Сунул ноги в тапки на резиновом ходу и поплелся, позевывая и почесывая грудь, за обрадованным котярой. Тот рванул вглубь моей каюты, к потайной лесенке, что соединяла ее с рабочим кабинетом. Впрочем, дверь запереть я не забыл – чисто на автомате. Выбравшись из логова координатора по работе с пассажирами, мы неспешно побрели по коридору. Петрович по-прежнему шифровался, оставаясь все таким же непривычно серым, да и держаться старался в тени, но я портил ему всю малину, решительно не желая предпринимать лишних усилий. Ну кто, скажите на милость, в такое время за мной следить будет? Нет в ближайших окрестностях народу, а дистанционное наблюдение я сразу же засек бы – Попрыгунчик бдит.

Конечным пунктом нашей ночной прогулки оказался старый добрый «единоборческий» сектор спортзала, с которым у меня было связано довольно много воспоминаний – в основном не очень приятных. Вот и сейчас, разглядев сидящую на сложенных в кучу матах фигуру, я невольно испытал дежавю. Олег начинает повторяться? Занятно… и чего это ему снова приспичило?

Против ожидания, Петрович замешкался на пороге, и продолжить путь мне пришлось в одиночку. Обернувшись буквально через пару шагов, провожатого я не обнаружил – кот благополучно растворился в тени. Очередная странность – обычно Петрович партнеру сначала докладывается и только потом исчезает. А, фиг с ним. Дежурное освещение позволяло лишь не натыкаться на препятствия, и я осторожно шагнул вглубь помещения, ориентируясь на знакомый силуэт.

– Олег?..

– Не угадал.

Н-да, позор на мои седины. Впрочем, немудрено – силуэт-то знакомый, ага. Просто сразу не сообразил, чей конкретно. Плюс кот.

– И чего тебе не спится? – хмыкнул я, плюхнувшись на маты рядом с полуночным собеседником. – Совесть нечистая не дает? А, Саныч?

– Не вали с больной головы на здоровую, – буркнул тот, и я по мельчайшим оттенкам голоса понял, что он едва сдерживается. – Есть мнение, и не только мое, что в последнее время ты что-то мутишь, Паша. Объясниться не хочешь?

– А надо?

– А сам-то как думаешь?

Ну да, это же Тарасов. С ним в такой словесный пинг-понг часами играть можно. Ладно, не будем нагнетать обстановку. Тем более наверняка где-то рядом еще и Денисов обретается. Петровича, кстати, тоже со счетов сбрасывать было бы опрометчиво. Внимание, вопрос: за какой такой надобностью комиссия по встрече? Да еще в таком составе? Хотя смешно, ага. Как будто на дискотеке на «пошли, выйдем» позвали.

– У нас проблемы?

Каюсь, не стерпел.

– Вы хотите поговорить об этом? Доктор Тарасов к вашим услугам. – Майор дернул головой, указывая на маты. – Кушетки, правда, нет, но и так сойдет.

– Надеюсь, анестезия предусмотрена?

– А как же. Тяжелый тупой предмет всегда при мне.

– Твою мать, Саныч, задрал уже! – сдался я. – Это тебе приспичило ночью побазарить, вот и давай, предъявляй конкретно!

– Конкретно, говоришь?.. Давай конкретно. Ты зачем камеры в каюте у Пьера вырубил?

Чисто технически, конечно, не я – Попрыгунчик. Я его по «аське» озадачил. Но майор прав – инициатива именно от меня исходила.

– Боюсь, вам не понять, господин майор, – помотал я головой. Без всякой задней мысли, ага.

– А я попытаюсь. Ну?

– Не хотел, чтобы кто-то еще его в таком состоянии видел.

– В каком «таком»?

– Беззащитном.

– Тьфу ты! – не сдержался Тарасов. – Психолог хренов.

– Ксено.

– Без разницы. Пожалел, значит, патрона? Какие мы чувствительные и деликатные! А с каких это пор, спрашивается?

– С недавних, – пожал я плечами.

А чего, собственно, обсуждать? Ну, пожалел. Дальше что?

– Сдается мне, нужно Петровича за вилкой послать, – задумчиво хмыкнул майор. – Лапшу с ушей снимать. Почто лукавим, а, Паш?!