Александр Быченин - Чёрный археолог: Чёрный археолог. По ту сторону тайны. Конец игры (сборник) [litres]

Отдышавшись и уняв сердцебиение, я вспомнил слова Тарасова про схему и вывел ее на экран КПК. Хмыкнул удивленно, активировал маршрутизатор, и только тогда поверил своим глазам: переход через мембрану закончился в десяти метрах впереди от предыдущей моей остановки. И пятью метрами выше. Это что же получается, Первые могли вовсе не заморачиваться всяческими коридорами? Наставил таких вот лифтов-порталов и пользуйся на здоровье. Но тем не менее коридоры в наличии имелись. На всякий случай? Для чисто технических целей, если вдруг где-то «зеркало» накрылось? Или для экономии энергии? Нет, последнее как раз вряд ли. У нас именно по этой причине портальные технологии очень слабо развиты, хотя до большой войны и получили некоторое распространение – у военных, в основном. И в дальних системах Фронтира – это зачастую оказывалось чуть дешевле, чем гонять почем зря корабли. Все же остальные как-то обходились. А, пофиг! Нечего голову ломать. Тарасов, между прочим, ждет.

Повторный эксперимент можно было признать условно удачным – лифт вынес меня в соседний с оранжереей, будем ее так называть, ангар. Тот оказался с хорошее футбольное поле в поперечнике, к тому же был до неприличия захламлен непонятными штуковинами, больше всего похожими на произведения скульпторов-абстракционистов, роднили между собой которые только материалы – серый камень, черный хитин и металл с серебристым отливом. Потратив пару минут на размышления, я все же решил не терять время на осмотр, э-э-э, склада – с сомнительными, между прочим, перспективами – и снова погрузился в мембрану. На сей раз подошел к задаче более ответственно – сконцентрировался на цели и постарался очистить разум от посторонних мыслей. Плюс возжелал истово, что называется, на все деньги. Сработало. Вывалившись из лифта и бросив взгляд на экран КПК, убедился, что маячок, символизирующий Тарасова, отражается в пределах данного отсека. Да, еще приятный сюрприз – судя по той же схеме, Денисов с Галей тоже присоединились к бравому майору. Насчет Петровича не скажу – у него датчика слежения не было. Хотя, скорее всего, и он здесь же ошивался. Не мог Егерь боевого товарища и, не побоюсь этого слова, друга оставить на произвол судьбы. Собственно, убедился я в этом довольно скоро, как только продрался сквозь лабиринт непонятных заборчиков высотой по пояс – честно говоря, я их просто-напросто перемахнул, добравшись до точки встречи старым добрым способом – по азимуту. Вся честная компания кучковалась в тесноватом закутке, затерянном в длинном ряду то ли бочек, то ли поставленных «на попа» цистерн, а может и вовсе чанов. Не суть. Главное, что все живы, в том числе и рыжий пакостник. Петрович, в отличие от остальных, встретил меня задорным мявом – не иначе, почуял мой настрой. Предельно положительный, хотя обычно я относился к котяре с изрядной долей скепсиса.

– А, Паша. Явился, наконец, – отвлекся от очередного хитинового творения художника-безумца майор. – Рассказывай.

– Почему я?

– Потому что я первый спросил.

– Логично, – согласился я с такой трактовкой проблемы. – Вам про Эмильена интересно?

Тарасов кивнул, Егерь же отделался неопределенным жестом, типа, я вас внимательно слушаю, однако от непонятной хреновины так и не оторвался. Галина Юрьевна и вовсе на меня внимания не обратила, увлекшись изучением ближайшего чана. Профессиональный интерес проснулся? Нашла время, ага.

– Эмильену выжгли мозги. И я думаю, что это сделал Пьер.

– Хм…

– Чего «хм», Саныч?! Я тебе точно говорю – выжгли. Все симптомы совпадают. Такое впечатление, что он к «виртуалке» неудачно подключился, или его через «мозговерт» пропустили.

– А ты не думаешь, что с ним такая же… неприятность случилась, как и с остальными? – ожил Егерь.

– Нет, Олежка, не думаю. Потому что такая неприятность с ним случилась чуть позже, когда я его осмотрел и прогнал диагностику. Полный овощ. И еще я у него на плече нашел любопытную пластинку явно неземного происхождения. Иначе говоря, артефакт. Похожим у меня на глазах Пьер пользовался, как раз в той заварухе, когда мы Тарасова у триады отбили.

– Подтвердить кто может?

– Саныч, я тебя умоляю! Гюнтер… мог. Теоретически. Потому что сейчас ни у кого из команды я ничего спрашивать не рекомендую. По вполне понятной причине. Кстати, кто-нибудь мне объяснит, что тут творится?!

– Паш, успокойся. – Денисов, наконец, оставил в покое хитиновую загогулину и переключился на меня. – У тебя с головой все в порядке. И ужастиков ты не пересмотрел. Никаких зомби на самом деле не существует – это все те же парни из команды, только их местный искин – я имею в виду, компьютер Ковчега – под контроль взял. Я с этим явлением уже сталкивался, еще на Находке. Помнишь, рассказывал про пропавшую группу ученых? Полностью аналогичная ситуация, только там тварь-ретранслятор поблизости крутилась, а здесь, похоже, даже этого не нужно – «Великолепный» полностью в зоне действия… назовем это генератором. Не суть. Ребята не виноваты, и мы должны это учитывать при всех наших действиях.

– Думаешь, есть надежда возвратить их в нормальное состояние?

– Почему бы и нет? Надо только с искином договориться. Вряд ли воздействие необратимое. Хотя с железяки станется – могла и на ноль всех помножить.

– А тех ученых откачали?

– Честно, не в курсе. Эвакуировали последних выживших на базу, а потом там такая суета началась, что не до них стало. Потом все, как водится, засекретили. Но, судя по отсутствию громкого скандала в прессе, как минимум одного мажорика в благородное семейство вернули.

– Н-да. Ситуёвина… а нас почему под контроль не взяли?

– Может, потому что только мы в управляющий кластер входим? – ответил вопросом на вопрос Денисов, причем скроил такую морду, что мне даже стало за себя немного стыдно – ну да, стормозил, признаю. Но я это от стресса.

– Так что там насчет Пьера? – вернул разговор в конструктивное русло Тарасов.

– Очень похоже, что наш дражайший шеф Эмилю подлянку подстроил – у него была возможность. Он его перед нашим расставанием – вы, наверное, не в курсе, но команда собиралась устроить бунт, а Эмиль был их представителем на переговорах с капитаном – по плечу похлопал. А пластинка хитрая – к любой поверхности липнет. Мне к перчатке приклеилась и связь отрубила, представляете? Пока случайно не сковырнул, ни до кого докричаться не мог.

– А зачем это Пьеру?

– Я тоже задавал себе этот вопрос. Время он выигрывал. Кроме Эмиля, в заговор наверняка еще многие из офицерского состава втянуты. Не могу утверждать это на сто процентов, но, похоже, и Жан-Жак участвовал. Это он мне сообщил, что суперкарго не выходит на связь, и попросил его отыскать. И был совершенно растерян. Так что дорогой патрон выгадал себе небольшую фору, а потом бунтовать было уже поздно – мы прыгнули в пылевое облако.