Андрей Амельянович - В эпицентре войны [litres]

Насупившись, сталкер пошел дальше, спиной ощущая три пары глаз, с укором смотрящих ему вслед. «Сорвался командир, нервишки-то шалят, да… Разорался, видишь ли, – ругал сам себя Горда. – А раньше, когда Седому помощь обещал, где голова была? Знал же, что на кону стоит… и вот сейчас они все наверняка так и думают, но молчат. А хрен с ними, в конце концов, ну с кем не бывает? Да ни с кем! И почему вместо злости вдруг появляется это долбаное чувство стыда? Чтоб его… словно сказал что-то не то, сделал Белова без вины виноватым».

– Простите, – буркнул Горда через плечо, бросил быстрый взгляд на Стрелку. – Я просто устал.

Коридор закончился, сменившись короткой лестницей, упирающейся в дверь, не менее толстую, чем та, первая. Они зияла широкой темной пастью, ведущей в нутро подземелья: через глотку-вход прямо в пищевод – туннели и залы, а оттуда – к сотням органов-комнат, что накачивались воздухом через легкие – вентиляционную систему. А где-то там, в самой глубине этого бетонного чудовища, был выход…

Сталкер нахмурился и, перехватив автомат поудобнее, медленно начал спуск по лестнице. Первая ступенька. Вторая. Третья. Остановился: сквозняк вновь принес запах бензина, едва ощутимо защипавший ноздри. Четвертая-пятая-шестая. Ничего, пусто. Махнул друзьям, вместе вошли в зев проема – словно согласились быть съеденными.

Зал, в котором они очутились, был круглый и настолько огромный, что лучи фонариков едва добирались до его противоположного края, а потолок, подпертый множеством толстых серых колонн, тяжело нависал над головой. По всей длине стены, что огибала отряд кольцом, через каждые пять-шесть метров располагались двери с табличками, на которых с трудом можно было прочитать надписи: «Распределение», «Кладовые», «Комнаты отдыха», «Управление», «Лифтовая» и многие-многие другие. Оглядывая все это широко раскрытыми от удивления глазами, Горда негромко присвистнул.

– А может, ну его на хрен? – Ян подошел поближе, поводил желтым пятном света от одной двери к другой. – Сейчас откроем что-нибудь не то, а на нас толпа зомби хлынет.

– Не придумывай, – ответила ему Стрелка. – Подземелье давно заброшено, тут до нас нога человека лет тридцать, видимо, не ступала, а то и больше. Значит, и зомби здесь взяться неоткуда.

– А бывают зомби из мутантов? – осведомился вдруг наемник. Пихнул Белова под бок. – Эй, ученый, ответь.

– При наличии подходящего оборудования, способного создать излучение необходимой частоты, которое подавит волю животного и подчинит себе, все возможно, – задумчиво протараторил Седой. – Вообще-то, это одна из функций «Радианта», разве что работает прибор намного проще – раздражая рефлексы мутанта.

– И что, можно заставить псевдоволка перед собой на задних лапах ходить?

– Нет, конечно, – фыркнул профессор. – Но с помощью специально настроенного сигнала я без труда могу внушить ему такой ужас, что убегать он будет без оглядки.

– Под ноги внимательно смотрите, друзья животных, – беззлобно сказал им Горда. – Бензином тянет, чуете? Где-то «парилка» обосновалась.

– И какую откроем? – Стрелка вышла чуть вперед, освещая то одну дверь, то вторую. – Лично я бы выбрала «Спальный отсек». Или «Больничное крыло».

– Разберемся. – Ян бодро принялся дергать все двери подряд.

Многие были заперты, некоторые приржавели так, что открыть их не представлялось возможным. А рядом с «Кладовой» счетчик Гейгера вдруг подскочил до критической отметки и затрещал как сумасшедший. В итоге лишь семь из двадцати трех дверей отомкнулись, позволили пройти дальше. Посовещавшись, выбрали «Спальный отсек».

Вошли внутрь – и сразу же попали в длинный коридор с бесконечным множеством новых дверей, на сей раз обычных, деревянных. Прикрывая друг друга, заглядывали в каждую комнату, но, не находя там ничего интересного, продвигались дальше. В одном из помещений было намного теплее, чем в прочих: там обнаружилась «парилка», запах которой, к всеобщему удивлению, вблизи практически не ощущался. В этой комнате Горда и решил заночевать.

– Ты уверен, что «парилки» бродячими не бывают? – в десятый, наверное, раз спросила Стрелка, с опаской косясь в сторону ловушки.

– Уверен, – ответил ей сталкер, пристраивая автомат у стены. – Это одна из немногих статичных аномалий, которая никогда своего положения не меняет. Нам она не угрожает, если сами по тупости не влезем. Кстати, пока мы с Яном выход завалим, ты ее границы обозначь как-нибудь. Мало ли.

Кивнув, девушка принялась за работу. Горда захлопнул дверь и вместе с наемником забаррикадировал ее старыми кроватями. А когда решили, что этого мало, навалили сверху все имевшиеся в помещении тумбочки. И только убедившись в том, что никто внезапно ворваться не сможет и что Стрелка правильно разметила ловушку, сталкер впервые за долгое время позволил себе расслабиться.

Опустившись прямо на нагретый близкой аномалией пол, он расшнуровал ботинки, снял их и отставил в сторону. Вытянул гудящие ноги, сжимая и разжимая пальцы, застонал от удовольствия. После, подумав, стащил с себя еще и куртку, оставшись в одной майке. Лениво перевел взгляд на Яна, который, ругаясь, пытался пристроить фонарь у выхода, чтобы свет выхватывал как можно больше пространства. Наконец у наемника это получилось: он отошел в сторону, явно довольный проделанной работой.

– Батарейка же сдохнет, – сказал Горда.

– У меня еще штук восемь есть, да и яркость я на минимум выкрутил.

– Ну ладно.

Широко зевнув, сталкер посмотрел на Стрелку. Та присела рядом с Беловым и, что-то тихо ему говоря, аккуратно снимала повязку с «пленкой» с его ноги: артефакт еще несколько часов назад выработал весь свой целебный запас энергии, превратившись в бесполезную, студенистую массу. Когда с этим было покончено, девушка отбросила коричневый сверток в угол и, отпустив ученого, принялась обрабатывать рану на своей голове. На первый взгляд, порез был не глубоким, уже не кровоточил, но сильно разбух, раскраснелся. Ощупав его, сталкерша тихо выругалась и, зубами сорвав колпачок с бутылочки с перекисью водорода, обработала пораженную поверхность. Зашипела, когда защипало. А потом обильно смочила жидкостью ком ваты и приложила к ране, пытаясь зафиксировать бинтом. Но безуспешно: белая лента постоянно выскальзывала из дрожащих пальцев, вата так и норовила упасть на пол. Горде надоело на это смотреть: он подошел к подруге, перехватил из ее ладоней бинт и ловко принялся оборачивать ленту вокруг головы девушки. А когда удивленная его поступком Стрелка начала обзывать сталкера дураком и говорить, что даже пары капель ее крови достаточно, чтобы заразить его смертельной болезнью, нежно щелкнул сталкершу по носу, чтобы та умолкла.