Николай Капитонов - Шлак

– Где эта вафлерша, сейчас я с ней разберусь.

Не решившись нападать на меня, Жмур перевел стрелки на девушку. Мне было без разницы. Я собирался податься в одиночное плавание, вторая стычка мне ни к чему. Быстрее бы зрение в порядок привести.

Тощая поняла, что ничего хорошего ей не светит, и ломанулась в заросли. Только ветки затрещали. Заросли довольно плотные, но сквозь ветки можно смотреть. Блин, первоочередная задача сменить одежду. Оранжевый комбез сверкал в кустах, как светофор.

– Вот, ваши друзья спешат к нам, – обрадованно сообщает интеллигент, которому досталось меньше всех из мужчин.

Пока следил за комбинезоном в кустарнике, не заметил, что со стороны разработки к нам направляются четыре фигуры. Хоть зрение и мельтешило пятнами, подобие арбалета и копья в руках встречающих я разглядел. Интуиция подсказывала, что от этих людей ничего хорошего ожидать не стоит. Подхватив рюкзак, кидаюсь в сторону зарослей.

– Куда фраер ломанулся, очко сыграло? – кричит мне вслед Жмур.

– Живот прихватило, – впервые за все время удостаиваю его ответом. Не хватало еще, чтобы остальные за мной рванули. А так можно будет вернуться, если встреча пройдет нормально.

– Засранец, – цедит сквозь зубы Жмур, но я его слышу.

Забежав в заросли, первым делом расстегиваю комбинезон. Оголить торс, завязав рукава на поясе, чтобы меньше отсвечивать. Срочно нужно найти глину или грязь, чтобы замазать предательский цвет. Времени на это нет, нужно понаблюдать за обстановкой. А она обещает быть интересной. Несколько человек из новоприбывших поднимаются на ноги. Здоровяк и Жмур с профессором в их числе.

– На землю, падаль, мордой вниз, – орет мужик в камуфляже, с арбалетом в руках. Арбалет самодельный, плечи грубо перекованы из какого-то металла. Болт с грубым наконечником, но тело прошьет без проблем. Встречают новичков совсем не любезно.

– Пацаны, вы не беспредельничайте, – басит здоровяк.

– Мордой вниз на землю все. С тобой отдельно поговорим, все будет путем, сейчас на землю.

Здоровяк разумно решил на арбалетный болт не нарываться, устраиваясь на земле. Зато Жмур делать этого не собирался.

– Охренели, черти. Меня в городе грехов ждут, в «Бочке». Так что убирайте свои шипы и рассказывайте, как туда попасть.

У двоих из подбежавших мужчин были копья метра по полтора, с привязанными ножами. При умелом обращении неплохое оружие. Если в паре с арбалетчиками, у Жмура нет шансов.

– С прибытием на планету грешников, дебил. Какие города, какие бочки? Мордой в землю.

– Да Мама тебя на куски порежет, – Жмур не собирается сдаваться. Зато профессор оценивает обстановку более трезво.

– Жмур, делаем, как они говорят. За нами пришлют людей, все прояснится.

– Слушай дядьку, Жмур, – хмыкает мужик с арбалетом.

– Да ты знаешь, на кого хавалку раззявил, – решительно двинулся на арбалетчика Жмур, за что схлопотал древком копья по подбородку так, что щелкнула челюсть и он упал на землю. Попытался подняться, но острие копья уперлось ему в шею.

– Не дури, сдохнешь.

Видимо, до Жмура стало доходить, что привычные понты здесь не катят. Сплюнув кровь на землю, он громко заговорил:

– Засранец, доберись до города грехов. В «Бочке» расскажи про все, что видел, заработаешь хорошее бабло. Мама заплатит за информацию.

– Здоровяк, с кем это он трет? – спросил арбалетчик.

– Да тут один с животом в кусты рванул, приперло беднягу, и девка-доходяга еще раньше туда сиганула, – пробасил мужик.

– Вы двое туда за ними, может, успеем перехватить.

Один арбалетчик и копейщик рванули в мою сторону. Свалить я уже не успеваю, придется импровизировать. Быстро копнуть засохшую землю, чтобы лопата не вызвала подозрений. Опустить комбез ниже, оголив зад. Движение спущенные штаны сковывают, но против арбалета не попрешь. Убежать не получится, на звук пойдут и подстрелят, как пить дать. В правой руке у меня нож, готовый к броску. Лопатка воткнута в землю тут же по правую руку. После ножа я ее быстро выхвачу, а там посмотрим. Я сижу прямо на тропе, лицом к противнику. Меня сложно не заметить, что и происходит.

– Засранец нашелся, – кричит идущий первым арбалетчик оставшимся в долине друзьям. – Мордой вниз, руки за голову, – это уже команда мне. До арбалетчика метра три не больше.

– Ребята, я тут того, у вас газетки не найдется? – сделав насколько можно глупое выражение на лице, спрашиваю противника. Разве может вызвать опасение человек со спущенными штанами, просящий бумажку. Арбалетчика глупая ситуация позабавила, заставив рассмеяться. Буквально на пару секунд его арбалет поднялся немного вверх. Не теряя времени, нож из нижнего положения летит в корпус арбалетчика. Мое тело с лопатой в руке двигается вперед, насколько позволяют спущенные штаны. Арбалетный болт свистит у меня над головой. Молодец мужик – не сплоховал, только теперь поздно. С ножом в брюхе и без болта на ложе много не навоюешь против острой лопаты. Лопатой я как раз намеревался чиркнуть его по горлу, когда начал действовать копейщик за его спиной. Пинком он заставляет тело напарника упасть на меня. Запутавшись в штанинах, я не успеваю отскочить и оказываюсь придавлен умирающим телом. Рука с лопатой свободна, но что я могу сделать против длинного копья. Нож на конце древка упирается мне в горло, надрезав кожу.

– Дернешься, сдохнешь, – предупреждает меня копейщик.

Понимая, что проиграл, я моргаю глазами.

– Брось лопату.

Послушно выполняю приказ. Ничего, у меня еще будет шанс. Сбежать от вас я смогу немного позже. Сейчас включать дурака, косить на испуг, чтобы усыпить бдительность. Не стоит привлекать к себе пристального внимания.

Копейщик открыл рот для следующего приказа и упал лицом вперед. В его затылке торчала лопата, копия моей. За спиной трупа стояла тощая лупоглазая девчонка, совершенно голая – не просто голая, а с ног до головы вымазанная грязью. Рюкзака при ней не было, зато нож оставался в руке. А девка не так глупа и безобидна, как кажется. Что радовало, она не истерила, не блевала, просто ждала, пока я выберусь. Лишь когда я собирал оружие, она вспомнила, что не одета, и попыталась прикрыться спереди лопатой. Я уже успел разглядеть, что она женщина, а не трансвестит. Узники Бухенвальда меня не возбуждают, никак. После моей ухмылки она убрала лопату, мол, смотри, не жалко. Смотреть было не на что, кроме большого шрама от правого плеча, через грудь наискосок. Груди, привычной для женщины, не было, так, две небольших вишенки на ровной плоскости. Долго обмениваться взглядом времени не было. Все происходило очень быстро, не более десяти секунд.

– Чего так долго? – раздается окрик снаружи.

– Вяжем, – кричу, будто тужась. Вдруг прокатит? Прокатило.