Александр Карпов - Приключения капитана Шпарина [CИ]

- "Кажется? В игрушки играете?".

- Возникли проблемы, - нерешительно сказал главный сержант.

- "Разберитесь и решите проблемы".

Проволочка с бусинкой спряталась в клипсу. Супонев снял с ремня наручники и приковал Шпарина к стулу.

- Некоторое время придётся побыть одному. Кстати, если ты запамятовал, муфлон - хищник, редкий, опасный хищник.

В кабинет влетел одетый сержант Кесин. Супонев поднял брови.

- Не спешим, сержант?

- Два доходяги отрубились, пришлось отправить в госпиталь.

- Идём брать Ляхова. Дуй за автоматом. Я давно подозревал белобрысого, - сказал Супонев, с сожалением смотря на Шпарина. - Разорваться что-ли? Ладно, тобой я займусь, когда вернёмся.

Дверь кабинета захлопнулась. Шпарин подождал пока гулкие шаги не стихли и рывками, вместе со стулом, подобрался к сейфу.

- Ошибка, товарищ главсержант. Я такого от вас не ожидал. Приковывать нужно обе руки и сейфы закрывать. Итак, посмотрим из-за чего весь сыр-бор.

Шпарин вытащил желтую папку, прижал подбородком к груди, свободной рукой развязал тесёмочки и положил на колени. В правом верхнем углу папки красная выпуклая надпись: "Высшая степень секретности". Чуть ниже: "Департамент Закрытых Исследований". По центру черными буквами: "Проект Сеть. Принципы моделирования пространства. Рабочая версия. Научный руководитель проекта профессор Гамкин". Рукописные листы, мелкий, стремительный почерк. Множество исправлений, зачеркиваний, дописок на полях. Шпарин, не вглядываясь в текст, вытаскивал из папки лист за листом, пробегал глазами и убирал назад. Одной рукой делать это было сложно и он, вместе со стулом, припрыгал к столу. Дело пошло быстрее. Схемы, формулы. Формулы, схемы... В коридоре послышался топот, Шпарин, не успев просмотреть и пятой части содержимого папки, на оседланном стуле бросился к сейфу. Дверь распахнулась, на пороге возник главный сержант и увидел дремлющего Шпарина. Супонев подозрительно осмотрел кабинет. Шпарин зевнул и потянулся.

- Как всё прошло, поймали лазутчика?

- Не твоё дело. Ты хорошо себя вел в моё отсутствие? Ничего не трогал?

Главный сержант вернулся без берета, с царапинами на лысине и ссадиной на подбородке. Кесин отсвечивал здоровым тёмно-лиловым синяком под левым глазом и пытался стянуть оторванный рукав, собранный в гармошку на локте.

- Какое у тебя прозвище или кличка в кругу сослуживцев? - любуясь фингалом, спросил Шпарин. - Помощник муфлона?

- Не скажу! - набычился сержант.

- Ну так как, схватили оборотня? - не унимался Шпарин.

- Лежит твой оборотень под брезентом с дыркой в башке. Настигли. Еще немного и ушел бы, - сообщил Супонев, осторожно прикасаясь к повреждениям на лице. - Сопротивлялся отчаянно, мерзавец.

- Куда бы он ушел? Датый! С двух шагов в меня не попал. Убили, мерзавцы, пьяного помначштаба. Убили, без суда и следствия.

- Да, ты, ты... - захлопал противными грязно-жёлтыми глазами Супонев. - Ты что болтаешь?

Кесин содрал рукав и стал вытирать им штык-нож автомата.

- Дотявкается он у нас. Додухарится.

- Откуда кровь? - показывая пальцем на штык, спросил главный сержант.

Кесин достал из кармана тряпицу, развернул и показал два человеческих уха, нанизанных на кусок грязной веревки.

- Ребята говорят приказ вышел: за каждого пойманного шпиона, живого или мёртвого, орден дают. Доказательство.

- Эх!.. Совсем дурак стал! - устало сказал главный сержант. - Выбрось немедленно. Нет такого приказа. С вами скоро чокнешься.

- Да, это точно, - согласился Шпарин. - С таким контингентом недалеко и до больнички. Один Додоня чего стоит. А этот вообще идиот. Психушка с мордатыми санитарами ждут вас не дождутся.

- Опять он обзывается! Господин главный сержант, и почему вы при нем всё говорите и рассказываете?

- И в самом деле, почему? - спросил Супонев. - А потому, что он никому никогда ничего не скажет. Не доживёт до обеда.

- Никогда не говори никогда. Это у нас примета такая и, представьте, она работает, - спокойно заметил Шпарин. Сказал спокойно, а холодок в груди почувствовал и всегда его чувствовал, с самого начала, когда проклятая сфера свалилась ему на голову. А ещё говорят про инопланетян. А эти то, кто?

Главный сержант подтянул свободный стул и уселся напротив Шпарина.

- Выкладывай! - сложив ладони и похрустев пальцами, сказал Супонев. - Имя, фамилия, звание. Кто, куда, зачем, откуда. Советую больше не шутить. Иначе проблемы на твоей смазливой морде возникнут сразу после того, как ты откроешь рот.

- По морде бить нельзя, - подал голос Кесин. - Следы останутся. Начальство будет недовольно.

- А мы не по морде, - игриво сказал главный сержант. - Мы по почкам, мы по печеночке. Мы сами начальство.

- Повежливее, повежливее, - предупредил Шпарин. - Иначе проблемы возникнут у вас. Обратная связь, так сказать.

- Да ты что? - наотмашь хлопая Шпарина по щеке, удивился Супонев.

Шпарин завел свободную руку назад, обхватил спинку стула, и ударил главного сержанта в лицо поднятыми ногами.

- Сволочь!.. - лежа на полу и ощупывая физиономию, простонал Супонев. - Нос...

Голова Шпарина вспыхнула адским пламенем и взорвалась миллионами искр.

- Убил? - услышал он голос главного сержанта. - Не убил.

- Сейчас исправим, - сказал Кесин. - Добить?

- Нет. Много свидетелей. Он зарегистрирован. Надо было в лесу кончить. Этот пришлёпок, Додоня, засветил. На КПП видели. Запри его до завтра, где-нибудь.

- Все приемники забиты. Разве в подвал? Схожу за ключами.

Шпарина отстегнули от стула и привели в подвальный этаж. Длинный ряд металлических дверей с небольшими оконцами забранными решетками. Вонь. Тускло горели светильники. Из окошек смотрели бледные лица.

- Я, Палыч, скоро с ума сойду, - побрякивая связкой ключей, пожаловался Кесин. - В последнее время то черные, то красномордые, теперь второй день косоглазых водят. Ловят и водят. Ловят и водят.

Главный сержант заглянул в одно из окошек

- Новые гости не скоро пожалуют, эти последние. Авария у них на "Холме" серьезная.

Кесин остановился у последней двери.

- Здесь эти, которых сегодня у озера прихватили. Куда бы вашего засунуть? Может его в овраг, пока начальства нет?

- Ты эти разговоры брось, Кесин! Инструкции забыл? Знаю я про твои художества. Смотри, попадёшься, пеняй на себя!

- А вы?

- Мне можно.

- Почему мне нельзя? Это люди? Образины ненашенские. Вообще не пойму, что происходит. Никто не понимает. Идешь, иной раз, с ребятами по маршруту, вдруг накатит что-то, волосы дыбом, заледенеешь весь и не знаешь чего хочется, то ли в землю зарыться, то ли на дерево забраться и завыть во весь голос. Вот парни и звереют.

- Покайтесь, гады! - проревел Шпарин, впадая в яростное нецензурное мессианство. - Выродки, мать вашу и туда, и сюда... - он добавил ещё несколько очень плохих слов о близких родственниках сержантов и вспомнил негра на березе. - Воздастся вам на том свете за грехи ваши. Голыми задами на угольях будете сидеть и черти, хари ваши противные, макать будут в ацетон вместо водки.