Алексей Евтушенко - Человек-Т, или Приключения экипажа «Пахаря»

Михаил не позвонил, как обещал. Он просто остановил меня на улице. Я как раз шёл по Новослободской, направляясь к мексиканскому ресторану «Ацтека», где у меня уже ждал Витька Бондарь, когда к тротуару впереди прижался знакомый джип и оттуда выкарабкался уже изрядно мне надоевший шкафообразный Дима.

– Привет, – сказал он, перегораживая мне дорогу. – Шеф хочет с тобой поговорить.

– И где же находится твой шеф? – осведомился я, покосившись на затемнённые стекла «Паджеро».

– Там, – сказал он, – в машине. Садись.

– А волшебное слово? – спросил я.

– Чего?

– Волшебное слово где?

– Какое ещё, б…ь, волшебное слово? Давай, садись в машину.

– Ты урод, – сообщил я ему. – И ты мне надоел. Если твой шеф не может подобрать себе нормальных сотрудников, то это его проблемы и трудности. Я же с такими, как ты, разговаривать отказываюсь решительно, а уж подчиняться им – тем более. Да и с чего бы?

И, пока он мучительно старался переварить услышанное, я обогнул эту гору в пиджаке и брюках справа и двинулся дальше по Новослободской.

– Лёня! – позвали сзади.

Я оглянулся. На тротуаре, возле открытых задних дверей джипа стоял Михаил.

– Можно вас на минутку?

Я секунду подумал и подошёл. Отчего же не подойти, если вежливо просят.

– Здравствуйте, Лёня.

– Здравствуйте.

– Давайте сядем в машину. Мне нужно вам кое-что сказать.

Почему бы и нет, подумал я.

Мы сели на заднее сиденье.

– Наслышан, наслышан, – сказал Михаил, улыбаясь. – Не страшно было?

– Что именно?

– Ну как же. Космос всё-таки. Не всякий отважится вот так сразу, без подготовки… Впрочем, к делу это не имеет отношения. Просто я рад, что мои сведения о вас блестяще подтвердились.

Я молчал, ожидая продолжения.

– Так вот, перейдём сразу к сути. Ситуация складывается таким образом, что нам срочно нужно вытащить из американской тюрьмы одного человека. Очень важного для нас и серьёзного человека. Он совершенно ни в чём не виноват, но эти ханжи-американцы со своими двойными стандартами… В общем, его совершенно необходимо оттуда забрать и доставить сюда, в Москву. И очень быстро.

– А при чём здесь я?

– Лёня, мне казалось, что мы договорились.

– Вам это именно, что казалось. Мы, насколько я помню, ни о чём не договаривались.

– Пятьдесят тысяч долларов, Лёня. Пятьдесят тысяч долларов наличными. Двадцать прямо сейчас и тридцать по исполнении.

Я засмеялся.

– Семьдесят, – сказал он.

– Послушайте, Михаил, – вздохнул я. – Зачем я вам нужен? С такими связями и деньгами, как у вас, вы и сами прекрасно справитесь. Нет, я не согласен. Не хочу, знаете ли, марать своё честное имя. Все, не будем больше об этом говорить. Я ничего не хочу знать о ваших делах. Вы – сами по себе, я – сам по себе. И большой привет. Очень вас прошу больше меня не беспокоить. Ни по каким вопросам. Кроме одного.

– Какого же? – спросил он, ощерясь.

– Если вашему сыну понадобиться снова лекарство, я готов помочь. Все, до свидания.

– Не боитесь? – спросил он мне в спину, когда я уже ступил на тротуар и готов был захлопнуть дверь.

– Нет, – сказал я. – Не боюсь. Стыдно с моими способностями бояться, знаете ли.

– Что ж, ваше дело. Но советую вам всё-таки взять мою визитку. Там есть телефон, по которому вы сможете позвонить в случае нужды, – и он протянул мне прямоугольный кусочек золотистого картона.

Я взял визитку, не глядя сунул её в карман, захлопнул дверь и пошёл по направлению к ресторану, чувствуя, как колотится сердце и потеют ладони рук. Адреналин, чёрт бы его побрал. Это всего-навсего адреналин.

За ужином я рассказал обо всём Витьке.

– Нечто в этом роде я и предполагал, – кивнул Витька, с аппетитом управляясь с мясом на рёбрышках. – Или бандиты, или ФСБ или учёные с их космосом и всем прочим. А у тут, значит, сразу все вместе. Забавно.

– Не вижу ничего забавного.

– Да это я так, к слову. Тебе на самом деле есть чего бояться. И даже мне.

– А тебе-то чего? – искренне удивился я.

– Как это «чего»? Я твой друг или нет? Вот возьмут они меня в заложники, чтобы тебя сделать посговорчивей, – тогда поймёшь, чего мне бояться. Хорошо ещё, что я завтра улетаю.

– Куда?

– В Сибирь. По делам фирмы. Хочешь совет? Хороший.

– Не откажусь.

– Тогда слушай. Прямо сегодня вечером отправляйся домой, к маме и сестре, и оправь их куда-нибудь подальше. Отдыхать. И Машу свою тоже отправь.

– Маша – человек самостоятельный, – засомневался я. – Её так просто не отправишь. И вообще, она на работе, а отпуск уже отгуляла…. Э, брось! Ты что, серьёзно?

– Абсолютно. Отправь всех подальше, чтобы никто не знал, куда. Пока всё не утрясётся. Лично я бы сделал именно так.

– Фигня какая, – я одним махом выпил рюмку водки и со стуком поставил её на стол. – Сейчас, вот, позвоню в ФСБ и всё улажу. Пусть только сунутся!

– Ну-ну, – усмехнулся Витька. – Сотовый дать?

– Спасибо, у меня свой.

Я тут же позвонил по оставленному мне весёлым Валерой и серьёзным Григорием телефону. Трубку взял Григорий, и я рассказал ему о своих опасениях.

– Ни о чём не волнуйтесь, – сказал Григорий. – Все под нашим контролем. Спокойно работайте и отдыхайте. Кстати, завтра вас ждут в Звёздном. Вы не забыли?

– Не забыл. Спасибо. До связи.

– До связи.

– Ну что? – осведомился Витька, не спеша разливая водку.

– Сказали, чтобы я не беспокоился. У них всё под контролем.

– Тогда не беспокойся, – едва заметно пожал худыми плечами мой друг и поднял рюмку:

– Чтобы всё кончилось хорошо!

Мы чокнулись, выпили и закусили. Оркестр за нашими спинами, состоящий из четырёх, облачённых в расшитые костюмы и сомбреро, музыкантов, принялся лабать на гитарах и барабанах что-то сентиментально-мексиканское. Вечер стремительно понёсся по наезженной колее.

Меня разбудил телефонный звонок. Заранее морщась (накануне мы с Виктором выпили достаточно, чтобы сегодня чувствовать похмелье), я открыл глаза и приподнялся на локте. И тут же от удивления проснулся окончательно. Никакого похмелья мой организм не испытывал.

Ни тебе головной боли, тошноты, распухшего языка, ощущения противной яркости света и мерзкой громкости любых звуков, мук совести, томления души, тяжести на сердце и вселенской тоски. Ничего. Нормальное здоровое состояние. Даже, я бы сказал, бодрое. Оч-чень интересно. Однако кто это там не унимается? Видят же, что трубку не берут… Точнее, слышат. Так какого чёрта?

Телефон не умолкал.

Я вылез из постели, накинул халат и прошлёпал босыми ногами на кухню.

– Да!

Это была мама.

– Здравствуй, сынок, – сказала они, и по её голосу я сразу понял, что у нас уже не всё в порядке.

– Здравствуй, мама. Что случилось?

– Ленечка, к нам рано утром пришли какие-то люди. Они заставили нас с Любочкой сесть в машину и отвезли куда-то за город. Они говорят, что если ты не сделаешь то, что они от тебя хотят…