Коллектив авторов - Точка отрыва

– Да? – удивился я.

– Точно, сам видел. Да только вскоре его замочили, – зло рассмеялся Хмырь, – залезли грабители и вырубили. И все добро из дома вынесли, вместе с обстановкой. А потом побили – так, из зависти. А у Перца сердце слабое оказалось, не выдержало. В общем, отбросил он копыта и теперь на кладбище червей кормит. Вот тебе и удача!

– Верно, – согласился я, – не проси у судьбы слишком многого, вдруг исполнит?

– Точняк, – кивнул Хмырь, – я вот по мелочи работаю и, как видишь, жив. Ну, а ты что делать собираешься?

– Ничего, просто отдыхать.

– Отдыхать – это хорошо, – кивнул Хмырь, – только, если надумаешь в Дыру залезть, мне свистни. Я подскажу, с кем поговорить, кому на лапу дать, чтобы проблем не было…

– Ладно, – пообещал я, – если соберусь – свистну. Кстати, скажи, а правда, что ты китайцам продался?

– Враки, – недовольно скривился Хмырь, – я сам по себе, независимый ходок. Товар добываю, а потом туристам продаю…

Мой вопрос, видимо, сильно расстроил Хмыря, потому что он быстро допил пиво и, даже не попрощавшись, вышел из заведения. Я посидел еще немного, затем покинул пивную – захотел пройтись по набережной.

«Хвост» я заметил сразу, как только вышел на Центральный проспект. Я еще раньше почувствовал, что за мной следят, но окончательно убедился в этом чуть позже.

У нас, ходоков, очень развито «чувство затылка». Без этого в Дыре никак – нужно смотреть на все четыре стороны сразу и, особенно, – назад, потому что ловушки часто срабатываю именно за спиной. Не успеешь вовремя упасть – останешься без руки или ноги, как уж повезет. Слон всегда говорил, что у настоящего проводника должно быть три глаза. И третий – на затылке.

Поэтому я быстро почувствовал слежку. Для проверки притормозил у стеклянной витрины – вроде часы рассматриваю, а сам на отражение за спиной смотрю. Верно – вон тот тип уже два раза мне попадался, и все в разных местах. А сейчас позади меня стоит, делает вид, что голубей кормит. А недалеко – напарник…

Ну, я дергаться не стал, решил подождать – что дальше будет? Любопытный я очень, от природы такой. Дошел до набережной, остановился. Публики заметно прибавилось – дело уже ближе к вечеру, народ потянулся на улицу, благо, день оказался действительно хорошим, теплым. В кафе столики все были заняты, народ с удовольствием пил пиво, отовсюду слышалась веселая музыка.

Я не спеша прошелся вдоль реки – как турист, коих здесь пруд пруди. «Топтуны» не отставали, вели грамотно, сменяя друг друга. По внешнему виду – обычные филеры, коих кураторы часто отправляют наблюдать за ходоками. Чтобы знать, кто с кем дружит, о чем говорит, какой товар продает. Так они контролируют нас, чтобы «налево» никто ничего не толкал.

Надо сказать, что в Институте у ученых с кураторами всегда были контры: первых больше интересовала наука, а вторых – полезность товара, особенно в экономическом и военном плане. Узн ают они что-нибудь новое, необычное, и сразу же – наше, не отдадим! Даже не позволяли ученым взглянуть на интересный образец. Иногда это выходило им боком.

Как, например, с «волчком» случилось: узнали они про забавную вещицу – сама по себе крутится, без всякой энергии, и решили добыть. «Волчок» видел Прыщ, а потом разболтал за кружкой пива. Кураторы сразу же сделали стойку, приказали: раз видел – достань. Прыщ был человеком подневольным (старая мать, больная сестра, куда деваться?), вот и пошел. С трудом, с кровью, но добыл.

Кураторы очень обрадовались и даже денег Прыщу отвалили нехило (что вообще странно). Думали, наверное, что нашли неиссякаемый источник энергии. Типа, прикрути к «волчку» генератор и получай электричество задарма, сколько хочешь. Вечный двигатель в своем роде…

Но вскоре выяснилось, что «волчок» – очень хитрая и опасная штука, вроде бомбы замедленного действия: сначала он энергию из внешней среды качает (за счет чего и крутится), а потом – как бабахнет! Да так, что мама не горюй. Один «волчок» может полгорода снести.

Слава Богу, ученые вовремя догадались об этом и подняли шум. В правительстве переполошились и приняли закон, запрещающий приносить из Дыры «волчки» – чтобы чего не вышло. Но, говорят, военные все-таки пару штук по-тихому заныкали. И теперь они хранятся у них в жидком азоте, чтобы энергию не качали. Но придет время, и используют их по прямому назначению… Как супербомбы.

Так что отношение у меня к кураторам, прямо скажем, не самое лучшее. Тем более, что это они виноваты в гибели Слона. Я в этом уверен. Конечно, учитель сам прекрасно понимал, с кем дело имеет, но все же… Не люблю я кураторов, и все тут!

Между тем «топтуны» не отставали, но особо и не наглели, соблюдали дистанцию. Вскоре я перестал обращать на них внимание – работа у них такая. Люди они, в сущности, служивые, что прикажут, то и делают. Я еще раз прошелся по набережной, заглянул в пару магазинов, но покупать ничего не стал – цены просто заоблачные. А что вы хотите, это самое престижное местом в городе, здесь бывают одни только богачи.

На меня никто не обращал внимания, хотя одет я был более чем скромно: старые джинсы, заплатанная рубашка. Видимо, принимали за студента. Раньше университетские, действительно, часто здесь бывали: любили погулять, выпить пива или просто весело провести время. Теперь не то, публика стала намного солиднее. И богаче тоже.

Стало темнеть, зажглись разноцветные фонари, музыка зазвучала громче, народ заметно повеселел. Я присел на лавочку, мои «топтуны» расположились по соседству. Так мы и сидели – я курил, они скучали. Наконец я почувствовал, что стало холодать, и решил вернуться в гостиницу. На сегодня, пожалуй, с меня хватит.

Автобус снова довез меня до нужной улицы. У дверей отеля я заметил длинный лимузин, возле которого топтались два азиата в строгих черных костюмах. Чья-то охрана, очевидно, важной шишки… Но почему у моего отеля? Богатые и просто обеспеченные люди здесь не останавливаются…

Внутри за стойкой дежурил все тот же портье – скорее всего, сменится только утром. Но выглядел он весьма напуганным: лицо зеленое, руки трясутся. При моем приближении дядька стал нервно вытирать лоб платком. А, когда я попросил ключ от номера, перегнулся через стойку и тихо произнес: «Господин Кочек, вас ждут…» И указал глазами на диван в углу.

Я пригляделся: там сидел какой-то китаец. Немолодой, но и не старый, в хорошем строгом костюме. Лицо желтое, непроницаемое. Интересно, что ему надо? Я подошел, поздоровался, присел рядышком. Китаец вежливо произнес:

– Разрешите представиться: я – господин Ли. Может быть, вы обо мне слыхали? Нет? Печально, думал, что ваши друзья, Толстый Ганс и Хмырь, проинформируют вас. Ну ладно, тогда сам… Я, скажем так, отвечаю за всё, что так или иначе связано с Дырой. Вам понятно?