Павел Корнев - Путь Кейна

— Встань! — резко потребовал я и Людвиг, мой сводный брат, быстро соскочил с сидения регента.

Отец отвлёкся от созерцания фамильных портретов и развернулся ко мне.

— Кейн?! — удивился он и с укоризной посмотрел на Кевина Свори.

Седой рыцарь и глазом не повёл.

— Что-то не так, папа? — улыбнулся я.

Патрик Отрёкшийся, как за глаза называли его в княжестве, лишь покачал головой.

— Просто не ожидал встретить тебя здесь. Давно не виделись.

Я стянул перчатки и потребовал объяснений:

— Что за игру ты затеял?

Отец вновь посмотрел на Кевина, затем перевёл взгляд на меня.

— Кейн, тебя это не касается, — заявил он после едва заметной заминки.

— Касается, раз я здесь, — отрезал я и указал на сводного брата. — Ты хочешь протолкнуть его в регенты? Какая тень тебя укусила?

— Так будет лучше для всех.

— Сомневаюсь.

— Твоё мнение никого не интересует.

Я рассмеялся.

— А вот тут ты заблуждаешься. Помнишь, говорил, что от меня одни неприятности? Разве нам нужны неприятности?

Патрик вздохнул.

— При всём уважении, но Кевин слишком стар для этого поста.

— А Людвиг слишком молод.

— У него всё впереди.

— Что именно? О чём ты недоговариваешь?

— Ребёнок Бенедикта ещё даже не родился, — прямо заявил отец. — Если с ним что-то случится, кто-то должен будет занять трон. Ты согласен, Кевин?

— Согласен, — подтвердил седой рыцарь.

— Совет баронов тоже не станет возражать.

— Стой! — рявкнул я. — Людвиг претендует на трон? Какого чёрта?! Ты же отказался от прав наследования! Отказался за себя и своих детей!

Отец улыбнулся.

— Не всё так просто, Кейн. Не всё так просто. Я подписал отказ за себя, тебя и всех будущих детей. Но, видишь ли, на тот момент Людвиг уже жил в чреве своей матери. Можешь проверить даты. Поэтому прекрати истерику, всё решено. Бароны утвердят его регентом на следующем совете.

Я закрыл глаза, несколько раз глубоко вдохнул, прогоняя дурманящую разум ярость и уже совершенно спокойно произнёс:

— Что ж, если речь зашла о формальностях, то я отказ от прав не подписывал. Ты не имел права решать за меня.

Отец пожал плечами.

— И что с того?

— Если созовёшь совет, я приду на него.

— И что ты скажешь?

Вместо ответа я выставил перед собой руку и стиснул пальцы в кулак, демонстрируя княжеский перстень. Царившие в тронном зале тени, так и затрепетали вокруг розы чёрного серебра.

Глаза отца опасно сузились, он шагнул ко мне, но сразу остановился и спросил:

— Откуда он у тебя?

Я тряхнул рукой, и перстень исчез, оставив после себя один лишь холод.

— Неважно. Главное, что он у меня. Созовёшь совет, я потребую утвердить регентом себя.

— Тебя никто не поддержит! Здесь все наслышаны о твоих похождениях!

— А тебя прозвали Отрёкшимся! — в сердцах выпалил я, мысленно обругал себя за несдержанность и махнул рукой: — Ладно, ближе к делу! Мой отказ от поста регента в обмен на сохранение статус-кво — как думаешь, насколько хорошей сделкой это покажется баронам? Станут они раскачивать лодку? Скольких ты сумеешь перетянуть на свою сторону?

Отец нахмурился и спросил:

— Зачем ты здесь?

Я лукавить не стал и ответил чистую правду:

— Чтобы отыскать убийцу Бенедикта.

— Он просто умер. Умёр и всё! Никто его не убивал!

— Я в это не верю.

— Ясно, — хмыкнул Патрик, немного поколебался, но ничего больше говорить не стал и направился на выход. — Людвиг, идём! — позвал он сына и вышел за дверь.

Я тихонько рассмеялся, но на сердце было неспокойно.

— Он этого так не оставит, — предупредил Кевин Свори.

Мог бы и не говорить. Лично у меня сомнений в этом не было ни малейших.

После разговора с отцом я не стал возвращаться на постоялый двор, вместо этого попросил Кевина осмотреть покои брата.

— Что ты хочешь там увидеть? — удивился Свори. — Столько времени прошло!

— Просто осмотрюсь, — пожал я плечами, бездумно прокручивая на пальце обжигавший холодом перстень.

— Ты и в самом деле считаешь, что его убили? — нахмурился седой рыцарь. — Кейн! Он просто заснул и не проснулся! Такое случается!

— Не в двадцать пять. Сколько на твоей памяти людей его возраста просто… — сделал я акцент на этом слове, — не просыпалось?

Старик промолчал и крытой галереей повёл меня в старое крыло, где располагались княжеские покои.

— Бенедикт не злоупотреблял… северными травами? — спросил я некоторое время спустя.

— Он даже вином не злоупотреблял, — глухо ответил Кевин и начал подниматься по крутой винтовой лестнице, но сразу остановился и обернулся. — Он умер и его не вернуть, Кейн. Просто умер. Господин Улыбчивый не нашёл ни яда, ни магии.

Улыбчивым прозвали колдуна, нашедшего приют в замке ещё во времена правления деда. Подобно многим своим коллегам он бежал на север из-за устроенных церковниками чисток, и не приходилось сомневаться ни в его преданности, ни в знаниях.

— Значит, это был не яд, — только и сказал я. — И не магия.

Кевин Смит досадливо крякнул и продолжил подъём.

Княжеские покои встретили тишиной и темнотой. В них давно не топили, было холодно и сыро, пахло пылью и почему-то свечным дымом. Не иначе натянуло сквозняком.

— Я подожду тебя здесь, — заявил седой рыцарь в гостиной.

— Хорошо, — кивнул я и зашагал через комнату, но сразу заметил полоску света под дверью и положил ладонь на рукоять меча. — Кевин, кто здесь может быть?

— Должно быть, это Густав, — предположил регент, ухватил меня за руку и слегка стиснул предплечье своими худыми, но очень цепкими пальцами. — Прекрати, Кейн! Густав был при Бенедикте кем-то вроде компаньона. Они дружили с детства. Да ты его помнишь!

Я высвободил руку, но послушал рыцаря и за оружие хвататься не стал. Распахнул дверь — та вела в библиотеку. Вдоль стен стояли высоченные шкафы, их полки прогибались под тяжестью увесистых томов. Всё терялось в темноте, только на заваленном книгами столе трепетал одинокий огонёк свечи.

— Кто здесь?! — раздался встревоженный голос, и под скрип половиц из тёмного прохода меж стеллажами к нам вышел высокий молодой человек с нездорово-бледной кожей и глазами книжного червя, красными и припухшими. — О, господин Свори, это вы…

— Здравствуй, Густав, — поприветствовал его регент. — Наводишь порядок?

— Так и есть. Бенедикт терпеть не мог, когда трогали книги, с которыми он работал.

— Вот уж не знал, что Бенедикт увлекался чтением! — не сдержал я удивления.

Библиотекарь озадаченно заморгал, и Кевин Свори представил меня, отвечая на явственно читавшийся в его взоре вопрос:

— Это Кейн, — сообщил седой рыцарь. — Брат Бенедикта.

— Милорд! — встрепенулся Густав. — Столько лет прошло! Столько лет!