Дэн Абнетт - Инквизитор Рейвенор

Тем не менее, сохранялась и напряженность. Предчувствие грядущих проблем. У нас были имена, большинство из которых мы получили от Скоха: Акунин, Выголд, Маребос, Фуколт, Страйксон, Брэден. Все они были капитанами каперских судов. Все они входили в картель Тринадцатого Контракта.

— Найди их, — сказал я Карлу. — Узнай, зарегистрировано ли пребывание кого-либо из них на планете. Предоставь мне информацию об их прошлом и об их торговой деятельности. Найди для меня связи. Я должен знать, что объединяет их.

Тониус кивнул.

— Теперь в твоем распоряжении весь Информиум, Карл. Центральный банк данных субсектора. И ты можешь незаметно просеять его. Сделай это.

Карл разместился в восточной спальне, установив свое оборудование на упаковочные коробки. Его когитаторы были подключены к антенне беспроводной связи (зарегистрированной благодаря взлому Информиума на вымышленную фирму, предоставляющую услуги рикш) и подземным кабелям на улице, связывающим основные потоки гражданской связи, доступ к которым мы получили благодаря полуночным раскопкам посреди тротуара, которые устроили Нейл и Зэф. Кроме того, он получил доступ к муниципальной вокс-системе и наземным линиям связи.

— Что именно мне искать? — спросил он.

— Все, что указывает на министерство торговли субсектора, — ответил я. — Любые странности, все необычное. Особенно если это касается Жадера Трайса. Нельзя сказать с полной уверенностью, но все-таки существует большая вероятность того, что ему было известно, что он посылает нас в путешествие в один конец, когда отправил вместе с нами в прошлом году своих агентов. Кто знает, может оказаться, что Трайс чист и весь заговор организован уровнем ниже него. Но я общался с ним и сомневаюсь в такой возможности. По той же причине стоит заглянуть и выше.

— До лорда-губернатора?

— До лорда-губернатора. Если в деле замешан сам Баразан, я должен узнать это как можно скорее. Наша жизнь крайне усложнится, если гниль просочилась на самый верх.

— Приступаю к работе, — произнес Карл.

— И еще одно, — сказал я. — Постарайся выяснить все, что сможешь, о Божьей Братии.

Карл снова кивнул. Я ему все рассказал о предупреждении, которое мой бывший наставник Эйзенхорн отправил с Малинтера шестью месяцами ранее. Шип был весьма конкретен. Божья Братия, культ ясновидцев, базировался на Нова Дэрма, пытаясь заглядывать в будущее, а затем использовать его для своих темных целей. Представители культа увидели какую-то перспективу, касавшуюся меня или кого-то из моей команды. Еще до конца года — а до этого оставалось всего несколько коротких месяцев — мы должны были разбудить что-то на Юстисе Примарис, и Империуму придется дорого заплатить за нашу ошибку. Опасность исходила от имени Слайт, Слейт, Слит или как-то вроде того. Я ненавидел провидцев. Когда-то я и сам, во времена своего сотрудничества с эльдарами, пытался заниматься пророчествами, но вскоре осознал, что этот путь ведет только к безумию.

Кроме того, меня интересовали связи происходящего с Когнитэ. Это была — и есть — культистская школа, созданная почти столетие назад гениальным умом еретички и ведьмы по имени Лилеан Чейс. Ныне покойный Зигмунд Молох, ставший моей немезидой, проходил обучение в этой школе. Хотя ее и прикрыли, но рука культа прослеживалась — активная, мерзкая, заигрывающая. Многие из его последователей неузнанными участвовали в происходящем. По пути к Протяженности Удачи я встретился с одним капитаном, человеком по имени Сайскинд. Он вел свою родословную от Когнитэ, а его кузен, Кизари Фекла, владелец «Октобер Кантри», был главным архитектором нашей судьбы в Пределе Боннэ.

Хотя и покойный уже, но один из членов картеля Тринадцатого Контракта был тесно связан с Когнитэ. Это заставляло меня волноваться. Неужели мы вступали в войну столь же кровавую и неверную, как та кампания, которую мы вели против ублюдочного Молоха?

Я оставил Карла наедине с его работой и заскользил по пустым залам особняка. В одной комнате я увидел Кару, наносящую удары по импровизированной боксерской груше. Ее изящное, чувственное тело прикрывали только обтягивающие шорты и майка. Она так чудесно двигалась, нанося удары, что я в очередной раз пожалел о своем «заточении».

Неподалеку, в кресле возле окна, дремал Фраука. Проскользнув мимо, я потянулся сознанием, погасив его все еще дымящуюся лхо-папиросу. В следующей комнате Кюс и Зэф сидели по разные стороны перевернутой коробки и играли в регицид. Кюс застенчиво смеялась. Я ощущал, насколько она увлечена Матуином и насколько глух он к этой безумной страсти.

В следующей комнате возле стола, обнаженный по пояс, стоял Гарлон Нейл, разложив перед собой свой арсенал. Автоматические и лазерные пистолеты, болтеры, сенс-винтовки, гранаты, кинжалы и короткие шпаги, дротики, револьверы, пневматические ружья, разрушители синапсов, барабаны с боеприпасами, магазины, отдельные патроны, парные боевые ножи, лазерный длинноствольник, штурмовое оружие урдеши.

Я посмотрел, как Нейл поочередно поднимает оружие, осматривает его, вгоняет обойму, целится, делает пробный выстрел, а затем быстро разряжает его и откладывает. Это было сравнимо с наблюдением за работой иллюзиониста, показывающего карточные фокусы. Очень плавно, очень ловко. Очень уверенно.

Гарлон опустил руки и сжал ладони на парных девятимиллиметровых автоматических пистолетах «Хостек 5», украшенных отполированным золотом. Он поднял их, крутанул вперед, крутанул назад — щелк! клак! щелк! — сжал в руках, снова крутанул вперед и положил на стол.

Я оказался не единственным наблюдателем. В углу комнаты я заметил Заэля. Он с благоговением наблюдал за действиями Нейла.

— А для чего они? — спросил мальчик.

— «Пятерки»-то? Чтобы людей убивать.

— А как?

— Просто нажми и забудь. Самонаводящиеся. Одно нажатие опустошает обойму. Видишь рычажок?

— Где?

Нейл подозвал его и оттянул назад верхушки золотых пистолетов.

— Видишь? Вот это эжектор. Это предохранитель. Здесь вставляется магазин…

Я оставил их продолжать обучение.

В последнюю комнату я заглянул одним только сознанием. Гостевая спальня. Эта запертая комната была пустой, если не считать деревянного стула посредине. На стуле сидел Скох, закованный в кандалы, от которых к вбитому Матуином в пол стальному штырю уходила длинная цепь. Цепь эта давала узнику достаточно свободы, чтобы прогуливаться вокруг стула или ложиться возле него на постельную скатку. Окно, дверь и стены оставались вне пределов его досягаемости.

Мы регулярно проверяли его. Казалось, он не пытается делать ничего, кроме как спать или тихо сидеть на стуле, уставившись в стену. Соблазнительно было думать, что он сломлен и больше не представляет опасности. Но Скох был одним из лучших охотников, а это означало, что он превосходит всех прочих в способности сохранять неподвижность и спокойствие.