Андрей Посняков - Довмонт. Князь-меч

Уже горели костры, и оранжевое буйное пламя лизало ночную тьму. Князь стоял посередине поляны – в белой рубахе, с непокрытой головой, с одним лишь длинным кинжалом в руке. Ему навстречу, кусая губы, шел молодой жрец. Со щитом и мечом. Не совсем равные силы, ну так и воинское умение у обоих разное. Довмонт хотел, чтоб была бы хоть какая-то справедливость. Хотя бы – чисто внешняя. Так и сделали.

Саму идею поединка неожиданно подал Гинтарс. Сказал, что, мол, в старину так и делали, когда хотели извести чьи-то чары или заклятье. Что его родная тетка была жрицей, и она…

Князь дальше не слушал – он понял всё. Понял и ругал себя, что не поступил так еще раньше, как только Йомантас оказался в его руках. Ну, тогда не мог – уж слишком это было бы не по-христиански. Но по христиански ли вел себя жрец? Стало быть, и с ним нужно поступить без всякого милосердия, тем более – на кону родные люди.

Сделав пару шагов, Йомантас остановился на середине поляны. Застыл, испуганно поджав губы, и, когда князя приблизился, нерешительно взмахнул мечом…

– Бейся! – сплюнув, выкрикнул Довмонт. – Бейся, если не трус.

– Я же не воин…

Жрец опустил глаза… и тут же ударил! Исподтишка, снизу верх, целя сопернику в пах. Если бы на месте князя оказался менее опытный воин – на том бы все и закончилось…

Отпрыгнув в сторону, Довмонт покрутил в руке кинжал. Йомантас чуть присел, пружиня ноги, и прыгнул, словно готовящаяся ужалить змея! Прыгнул, швырнул в князя щит… и вдруг побежал к лесу!

Он бежал быстро, как заяц, неведомо как находя дорогу в ночном лесу. Бежал… Правда, не убежал далеко… Пущенная кем-то стрела настигла его у ручья, угодив прямо в шею…

– И как же так? В темноте-то? – склонился над убитым Довмонт.

Покачав головой, выпрямился и сурово спросил:

– Кто стрелял? Я ж предупреждал, чтобы…

– Не знаю, кого ты предупреждал. Уж точно – не меня.

Из-за кустов выбралась, встала в чарующем свете луны юная красавица-дева, с луком в руках, в мужском платье и коротком летнем плаще. Улыбнулась, без всякого страха взглянула на князя, на воинов…

– Просто вижу, бежит. А вы за ним гонитесь. Я и… вот.

– Рогнеда! – Довмонт не знал, что и сказать. – Ты как здесь?

– Лакомилась немецким обозом, – подойдя ближе, кратко пояснила разбойница. – Кстати, у меня для тебя кое-кто есть…

Обернувшись, она залихватски свистнула, и на поляну из лесу выбежал… Кольша, по прозвищу Шмыгай Нос! Один из сыскных парнишек.

– У землячки своей нашла, Хельги. Та хотела сделать его вечным своим слугой, но я-то увидела, вспомнила – твой человек! Ведь так, князь?

– Пожалуй, что так.

– Тем более он сказал, что узнал твоего врага, что видел.

– Княже! – бледный, как смерть, отрок бросился на колени. – Я видел его, видел! Узнал. Он из тех, из сановных, из твоей свиты… Я могу опознать!

– Догадываюсь, кто это, – вспомнив доклад тиуна, нахмурился князь. – Ладно! Утро вечера мудренее. Собирайтесь!

– Увы, нынче я не смогу навестить тебя, мой славный князь, – тихо промолвила атаманша. – Как-нибудь в следующий раз. Обязательно!

Сверкнула зелеными глазищами, повернулась… исчезла, растворилась в лесу… чтоб когда-нибудь обязательно вернуться.

Через пару дней, с утра, в княжеские палаты, запыхавшись, поднялся гонец, посланный посадником.

Довмонт, конечно же, ждал его… но не подал виду.

– Посланник к тебе, княже! – доложил верный Гинтарс.

– Пусть войдет…

Гонец – молодой парень в зипуне и красной, подбитой беличьим мехом шапке – поклонясь, доложил:

– Беда, княже. Боярин Федор Скарабей убит нонче ночью на своей усадьбе неведомыми татями.

– Ай-ай-ай, – посетовал князь. – Что за дела творятся? Беру сыскных и самолично отправлюсь в усадьбу. Самолично. Так посаднику и передай!

Сыскных и искать не надобно было – с вечера дожидались, готовые. Все, как один – молодец к молодцу. Степан Иваныч, тиун, Кирилл с Семеном да Кольша, который, верно, так бы и сгинул в беспамятстве, кабы не варяжская ведьма Хельга… да не племянница ее, Рогнеда.

– Слышали все? – глянув на парней, усмехнулся Довмонт. – Ну, инда, поедем, взглянем.

Псковская усадьба именитого боярина Федора Скарабея была полна народу. Боярские рядовичи и челядь бегали по всему двору, испуганно косясь на посланных посадником стражей, взявших под караул боярские палаты, где, собственно, и произошло убийство.

Завидев князя, стражники бодро отсалютовали сулицами и расступились, освобождая проход на крыльцо.

– Здесь? – на всякий случай уточнил Довмонт.

– Здесь, здесь, княже.

Вся сыскная компания поднялась вслед за князем в горницу, вернее сказать – в людскую. Раскинув руки, боярин лежал на полу, возле широкой лавки. В левом боку его, прямо под сердцем его зияла ножевая рана. Бурая кровь запеклась на узорчатой свите, на лазоревой верхней рубахе с шелковыми дорогущими вставками, испачкала даже пояс, красивый, необычный пояс, называемый еще «татарский» – на серебряных бляшках – затейливая арабская вязь.

– Что ж… – перешагнув через тело, тихо, сам себе под нос, пробурчал Довмонт. – Вижу, исполнили все, как надо. Ин ладно… Степан Иваныч! Осмотрите здесь все и опросите дворню… только шибко не увлекайтесь.

Именитый псковский боярин Федор Скарабей, олигарх, красавец… убийца и немецкий шпион, отправился на тот свет по личному приказу князя, ибо как-то по-другому поступить было нельзя. Ну, опознал его Кольша, и что с того? Кто Шмыгай Нос, а кто Федор? Чьим словам веры больше? Тут даже смешно и дергаться. Да и остальные улики – все косвенные, прямых нет. Показания ведьмы Хельги… так ту саму сразу хватать да судить можно. Сыскные? Опять же – показания косвенные.

Из всех высокопоставленных лиц лишь одному князю ясно было, что это именно Федор Скарабей убил мальчишек, не вовремя оказавшихся свидетелями его разговоров с агентами ордена. Это именно боярин передавал рыцарям сведения под Раковором, именно он «прикрыл» бегство одного из несостоявшихся убийц, в суматохе перерезав веревку, свисавшую со стены крепостной башни. Именно он… Боярин Федор Апраксевич Скарабей! Баловень судьбы. Богач. Ну, чего ему еще надо-то было? Даже не верится… Ему, князю, со всеми доказательствами – не верится! Что уж говорить о посаднике, о суде, о вече?

Вот и пришлось самому… Попросил Рогнеду, а уж в ее шайке достойные исполнители нашлись.

– Давайте, заканчивайте тут, а я поехал. К обеду жду.

Явившиеся к обеду сыскные предоставили князю арбалет! Красивый, украшенный серебряными пластинками, с луком из рога горного козла, и самое главное – небольшой, компактный. Под плащом незаметно носить можно вполне. Еще серебро нашли… и закладные расписки. Не таким уж и богатым на поверку оказался боярин. Много кому должен был. Вот и пытался поправить дела предательством.