Вадим Полищук - Штаб-капитан Магу

От деревни начиналась узкая лесная дорога. Алекс проверил ее направление по компасу, не совсем нужное, чуть южнее, чем требовалось, зато двигаться по ней можно куда быстрее, чем по дикой тайге.

– Вперед!

Нависавшие над дорогой ветви то и дело норовили хлестнуть по лицу, а некоторые из них были очень колючими, потому нестись во весь опор не получалось. Сейчас это было даже к лучшему, лошадей для долгой скачки следовало поберечь. Версты, одна за другой, исчезали под копытами лошадей. Никаких встречных, никаких препятствий, единственное, что беспокоило офицера – они понемногу отдалялись от реки. Даже карта не могла помочь ему с ориентацией, цинский берег на ней был обозначен только береговой линией, а все остальное – белое пятно.

– Манзы, господин штаб-капитан!

Первая встреча с местными жителями. Двуколка, запряженная длинноухим ослом, на ней большая копна сена. К повозке жался неопределенного возраста цинец, встреча со станичным разъездом была для него полной неожиданностью. Алекс хотел проскочить мимо, не задерживаясь, у урядника Меремеева были другие резоны.

Подъехав к повозке, он, не слезая с седла, единым махом вывалил большую часть груза на землю. Манза обиженно заверещал. И тут станичник извлек из-под сена винтовку. Старую, руоссийскую, переделанную в свое время из гладкоствольного ружья. Выходит, этот манза оказался не таким уж и мирным. Один из станичников вытянул из=за спины свою герданку.

– Лучше сейчас не шуметь.

Винтовка вернулась обратно, вместо нее свистнула станичная шашка, коротко вскрикнул умирающий цинец. Жестоко? Да, но таких свидетелей их пребывания на чужой земле за спиной оставлять нельзя, слишком их мало даже для небольшой банды.

– Вперед!

И вновь бьют копыта по лесной дороге. Давно бы уже пора повернуть направо, да дорога никак не давала такой возможности. И чем дальше ехали, тем больше беспокоился об этом штаб-капитан. Он уже готов был свернуть прямиком в тайгу, но тут деревья словно расступились, открывая вид на небольшой цинский поселок. Вокруг было огромное количество хорошего строевого леса, цинцы же предпочитали строить свои жилища из глины, как в центральных районах империи Цин, где дерева на всех не хватало.

– Направо, – принял решение офицер, – обходим поселок!

«А там, глядишь, и дорога на запад отыщется». В поселке тоже заметили станичный разъезд. За дальностью расстояния выстрел треснул негромко, хотя его четко услышали все. К счастью, никого не задело, а может, выстрел был предупредительным. Станичники подстегнули лошадей нагайками и прибавили ходу, стремясь скорее исчезнуть из прямой видимости цинцев. И такая возможность им представилась.

– Поворачиваем направо!

По сравнению с предыдущей, эту дорогу можно было считать настоящим шоссе, хоть оно и не шло ни в какое сравнение с дорогами серединных районов империи. Хорошо накатанная, а значит, ею часто пользовались, и настолько широкая, что на ней запросто могли разъехаться две повозки. Сменив притомившихся лошадей на заводных, станичники прибавили ходу. Шансы догнать Люньюшаня также начали расти, понемногу удаляясь от нуля.

Вместе с тем, постоянно росла опасность столкнуться либо с хунхузами, либо с солдатами, охранявшими границу империи Цин. То и дело на дороге попадались одиночные повозки, а иногда и небольшие обозы. Манзы, завидев станичный разъезд, жались к краю дороги, освобождая проезд. На проезжавших мимо станичников смотрели с нескрываемым удивлением и страхом. Одно только радовало штаб-капитана, о телеграфе в этих краях еще и слыхом не слыхивали, а потому, предупредить кого-либо из цинских властей о продвижении станичников не было никакой возможности. Между тем, время перевалила за полдень.

И тут суровая реальность в лице урядника Меремеева внесла в это рискованное предприятие свои коррективы.

– Господин штаб-капитан, надо бы придержать коней, запалим.

Скрепя сердце, офицер вынужден был согласиться.

– Шагом!

Не слезая с седла, Алекс достал карту и компас. По его расчетам выходило, что они уже должны были опередить сампан Люньюшаня, вынужденный сделать изрядный крюк по течению реки. И уже можно было бы еще раз повернуть направо, где нес к океану свои воды Верхний Тикич.

– Урядник, ищите поворот на север, пора возвращаться к реке!

Подходящая по направлению дорога отыскалась версты через полторы. Станичники еще раз пересели на заводных лошадей и прибавили ходу. Обогнув сопку, версты через три, дорога вывела разъезд в долину Тикича к небольшой деревушке. Для местных цинцев появление станичников стало полной неожиданностью. Меремеев тут же распорядился их судьбой.

– Манз загоните в сарай, чтоб ни один не ушел!

Выполняя приказ, станичники рассыпались по деревушке. Женские крики, вопли, детский плач. И ничего не поделаешь, нравы в приграничье царили суровые, скорее, даже жестокие. Манзы хоть и считались мирными жителями, а донести властям о пришельцах из-за кордона не преминули бы, станичников они ненавидели ничуть не меньше, чем обиравших их местных хунхузов.

– Лодки ищите!

Деревушка на самом берегу, а значит, лодки должны быть. И для рыбной ловли, и для передвижения по реке. Закончив с манзами, загнав их внутрь сарая и подперев единственную дверь, станичники отыскали пару лодок, вместимостью пять-шесть человек каждая и несколько весел. Теперь предстояло найти удобное место для засады.

Таковое отыскалось в полуверсте выше по течению. Здесь фарватер прижимался к цинскому берегу, а высокий береговой откос позволял вести огонь не только по гребцам, но и по всем, кто находился на палубе. Лошадей напоили, укрыли в небольшой лощине и стреножили. Заодно и сами перекусили, чем бог послал. Осталось узнать ответ на главный вопрос.

– Как думаешь, успели или нет?

Урядник пропустил свою рыжую бороду через пятерню.

– Не извольте беспокоиться, господин штаб-капитан, успели.

Несмотря на уверения Меремеева, сомнения продолжали грызть душу офицера. Часы показывали три после полудня, а на реке, кроме пары лодок так никто и не появился. Алекс не на шутку начал беспокоиться, что все усилия пошли прахом, когда дозорный радостно закричал.

– Сампан!

– Тише ори, – осадил его урядник, – а то и на сампане твой крик услышат.

– По местам, – распорядился штаб-капитан, – огонь только по команде.

Еще предстояло выяснить, тот ли это сампан или какой другой. В этом деле немалую помощь оказала оптика полевого бинокля. Судно шло без парусов, ветер ли был не подходящий или не нашлось никого, кто смог бы с ними управиться, но двигали его только течение и всего три пары весел. Когда сампан приблизился на достаточное расстояние, Алекс смог опознать стоявшего на руле цинца по черному, расшитому золотом одеянию, это был молодой чиновник-томач господина Люньюшаня. Теперь все сомнения отпали.