Вячеслав Неклюдов - Спираль Фибоначчи [СИ]

Но основным производством этот мир славится, как поставщик уникальных лекарств и косметики. Здесь живет много потомственных травниц и как у нас теперь модно называть людей с уникальными способностями — экстрасенсов. Постоянных государств — здесь не существует. Корпорации объединяются в кланы и держат в своих руках определенные сферы влияния. Но есть много и вольных старателей, которые осваивают труднодоступные места, не выгодные для разработки большими компаниями. В связи с этим, существуют и банды, которые живут за чужой счет, занимаясь мелким грабежом. И снимая подати с одиночек.

Технически этот мир не сильно развит, да и для старателей выгоднее использовать гужевой транспорт, который может прокормиться местной растительностью. И не нужно с собой возить большие запасы топлива и запчастей.

Это своеобразный американский Клондайк с поправкой на развитую цивилизацию. Так что ношение местными жителями оружия — это нормальное явление. Советую свое — не забывать. Стрелять нам здесь не приходилось, но для спокойствия — лучше иметь его под рукой.

Через пятьдесят километров мы подъехали к настоящему постоялому двору. Такие строения мне приходилось видеть в исторических фильмах. В дореволюционной России постоялым двором называлось помещение для ночлега с территорией для лошадей и экипажей.

Здесь же перед нами открылось огражденное забором пространство с несколькими рядом стоящими вполне современными зданиями с трактиром. Парочка конюшен, откуда доносилось конское ржание. Несколько навесов с запасами свежего сена. Автотранспорта мы не увидели, но парочка гироскутеров, а так же похожих на земные мотоциклов, стояли под очередным навесом. Да еще три живописные телеги, набитые мешками с грузом — добавляли крестьянский колорит в окружающую обстановку.

По двору шастала праздношатающаяся публика, некоторые в изрядном подпитии. Заехав во двор, я поставил наш трейлер на свободной площадке у забора. Одевшись в привычные джинсы, рубашку и свитер, прихватив свой проверенный Калаш и силовой артефакт, я отправился к выходу.

Ребята так же переоделись в более теплую одежду. Куртки решили не брать. Идти до здания было недалеко.

Багира, осторожно понюхав воздух и оглядев прилегающую территорию, медленно спустилась со мной по ступенькам на землю. Дождавшись, пока всем мои друзья вышли наружу, я запер за ними входную дверь на ключ. Шеф одобрительно кивнул и первым зашагал по направлению к трактиру.

Зайдя в помещение, я с восторгом стал оглядывать огромный зал. Большое количество грубых деревянных стульев и столов, а также настоящих скамеек, были расставлены вдоль его стен. В огромном камине, выложенном из необработанных камней — трещал, сверкая отблесками на стенах живой огонь. В помещении царил полумрак, лишь висящие над столами электрические светильники освещали редкие кампании ужинавших посетителей. А за огромной деревянной барной стойкой сидела парочка выпивох, одетых как настоящие ковбои из американских фильмов.

— Как на диком западе — подумал я. Вот только сверкающая за спиной бармена стеклянная витрина нарушала своим современным видом стильный интерьер.

— Перекусим здесь, — сказал Владимир Семенович и направился к ближайшему свободному столику.

Бармен за стойкой, увидев нашу компанию, что-то крикнул в соседнюю приоткрытую дверь. И через минуту из нее показался огромный, темнокожий мужчина. Одетый в простую рубашку и джинсы, которые прикрывал белоснежный передник, он походил на мясника на земном рынке. Хозяин заведения, улыбаясь и раскинув в приветливом жесте свои мускулистые руки, шел к нам.

Наверное, это и есть тот самый папа Джо, подумал я, вспоминая рассказ шефа, когда устраивался на работу.

Владимир Семенович не стал присаживаться, а так же радушно усмехаясь, ринулся ему на встречу. Объятия, похлопывания и крики: — Сколько лет! Сколько зим! — дали нам понять, что эти люди очень хорошо знают друг друга.

Подойдя с ним в обнимку к нашему столику, шеф представил нам хозяина заведения:

— Прошу любить и жаловать, мой друг и по совместительству хозяин этого чудесного постоялого двора — папа Джо!

Мы с удовольствием пожали ему крепкую руку. Папа Джо внимательно оглядел нашу компанию и присевшую к нам на скамью Багиру, а после спросил у шефа:

— Я смотрю у тебя новые бойцы? А Степаныч где? И что случилось с остальными?

Владимир Семенович погрустнел:

— Это в двух словах не расскажешь. Кто-то погиб, кто-то пропал без вести, но Степаныч жив и здоров, передавал тебе привет. Он остался в Алахаре на хозяйстве. И тут же сильно хлопнув громилу по спине, предложил:

— Ты нас сначала накорми, напои, потом и ответ держать будем.

Хозяин осклабился от удовольствия:

— Ну, это же другое дело! Теперь я узнаю своего старого друга.! Сейчас скажу Агате, чтобы приняла у вас заказ, — Джо хлопнул в отместку по плечу шефа, тот чуть не упал, и вразвалочку затрусил к кухне.

— Вот кабан, — тихо произнес Владимир Семенович, потирая ушибленное плечо. Усевшись к нам за столик, он предложил заказать жареную свинину и отведать местного пива:

— Только парни сильно на него не наседайте, — предупредил он нас. — Градус там приличный.

Подошедшая официантка была в стилизованном наряде, который немецкие девушки любят надевать на праздник «Октоберфест». Немцы его называют «дирндль».

Поверх белой блузки надевается платье на шнуровке из тонких сатиновых лент и с передником поверх него. Традиционный немецкий «дирндль» обычно длиной по щиколотку. Однако местный вариант был выше колен и открывал приятный вид на стройные ножки, обутые в мягкие сапожки.

Девушка улыбнулась нашей компании и поинтересовалась, что мы будем заказывать.

— Агата, — обратился к ней шеф, — принесите нам, пожалуйста, вашу знаменитую жареную свинину. Зелень, гренки и пока один кувшинчик пива для всех, а там видно будет. И тарелку для нашего зверя. Обернувшись ко мне, уточнил:

— Стас, спроси у Багиры, чего она желает на ужин?

— Я тоже буду жареное мясо, — мысленно изъявила она свое желание.

— Ей тоже свининки жареной и чеплашку с водой.

Девушка засеменила на кухню, а я решил тихонько поинтересоваться у Владимира Семеновича:

— Шеф, а это не та самая Агата, про которую вы мне рассказывали?

— Ну что ты Стас, — искренне удивился моему вопросу он. — Той уже давно под семьдесят, а эта совсем юная особа. Местная косметика творит чудеса, но данная леди ей и не пользуется.

— Шеф, а как вы различаете возраст? Мне вот трудно угадать. Вроде лицо молодое, а может оказаться, что ей под стольник! Я и на Алахаре всегда путался.

Владимир Семенович громко засмеялся: