Андрей Иванов - Архелоги. Деревня. Полный вариант (СИ)

Джек задумался. Помолчал, проанализировал все свои болячки, но таковых особенно и не было. Возможно, голова стала болеть чаще, но никаких особенных болезней не вспомнил.

— Нет, дядя Ра — вроде ничего не беспокоит. Может, голова стала побаливать чаще, и то не уверен в этом…

— Ну, хорошо, Джек Фокс! — вздохнул доктор, — Иди к друзьям, они все это время так беспокоились за тебя. Да и я переживал!

Парень пошел назад, к Адамсам, мысленно удивляясь проявлению добрых чувств у доктора.

Там вовсю кипела бурная деятельность. Дети носились как угорелые подгоняемые криками матери. Даже отцу досталось, и ему пришлось, в шутку огрызаясь, идти и растапливать печь в бане. Кузнец сидел за столом в беседке, спокойно потягивая из стакана остатки самогона. Оказалось, пока Джек был у доктора, остальные жители деревни, в лице Алены, тоже подтянулись к дому Адамсов, услышав крики Тамары. И когда Джек появился, его в очередной раз обнимали и тискали.

Так как он был героем дня, к работе его не допустили, и он вынужден был сидеть за столом с кузнецом, к которому все время пыталась пристроиться Алена. Семену, в конце концов, это надоело, и он сказал, чтобы она шла помогать Тамаре и не мешала мужскому разговору, таким тоном, что Алена тут же вскочила и пошла к товарке. Но с полдороги обернулась и показала тому язык.

— Давай рассказывай, что нашел? — Семен хитро глянул на Джека. — Я же знаю, что просто так ты бы не вернулся! Гордыня твоя не дала бы. Весь в отца! — он вздохнул, — Жалко не дожил он, а то бы сейчас не смог спокойно на лавке сидеть! — закончил он фразу несколько неожиданно и Джек поежился, зная по разговорам с Сэмом, про тяжесть его руки.

— Если честно, сынок — выпороть бы тебя следовало! — достаточно миролюбиво продолжил кузнец. — Но этим следовало заниматься твоему отцу, а мы, хоть и друзья ему были, но прав таких не имеем. Вот если бы Сэм мой такое отчебучил! — сказал кузнец со странной улыбкой. — То, с неделю бы спал стоя, как лошадь! Рассказывай, давай! — неожиданно рявкнул он.

Немного оторопев от неожиданности, но, сообразив, что это действие ядреного самогона Адамсов, Джек помялся и решил сказать правду.

— Надо что бы все слушали, дело серьезное!

— Хорошо, давай пообедаем, там и расскажешь.

На том и решили. Тем более тетя Тамара выглянула из хаты, приготовившись их звать, но Семен, заметив ее, махнул рукой, и она вернулась на кухню.

— Пойдем, сынок! — Семен обнял Джека, встал, и его неожиданно мотнуло в сторону — самогон все-таки давал о себе знать. Он едва успел ухватиться за край стола.

— Все нормально! — заявил он преувеличенно бодро. Джек вздохнул:

— Пойдем, отец, к столу!

— Шумел камыш, деревья гнулись… — затянул кузнец песню и пошел к дому. Джек успел подставить плечо и, обхватив Семена, повел того в избу. Но он, видимо в голове что-то щелкнуло, вернулся к столу. Георгий вышел из бани, укоризненно посмотрел, помотал головой и пошел к ним, подозревая неладное. Семен сел на лавку и заявив, что ему никто не наливает, схватил бутыль, плеснул себе полный стакан и выпил залпом. И в следующее мгновенье он бухнулся головой в тарелку с остатками квашеной капусты и захрапел.

Немного удивленный народ, не знал плакать им или смеяться.

— Н-да… Вот и отметил возвращение Джека… — философски заметил Георгий, подходя к другу и вытаскивая того из-за стола. Алена суетилась рядом, но он только глянул на нее, и та мигом испарилась. Дядя Жора, перехватил Семена под одну руку, тетя Тамара под другую и они отвели, если можно назвать это так, скорее отволокли его на кровать.

— Ну, что ты, Семен Семеныч! — укоризненно глянул на Сэма дядя Жора. — Не проследил за отцом!

И заржал как конь. Потому что и сам был уже хороший. В принципе никто не удивился произошедшему. Все знали, что если кузнеца оставить наедине с бутылкой, то пока он ее всю до донышка не выпьет, не успокоится. А так как во дворе под столом стояла трехлитровая бутыль, и она была почти пустой, то кузнец норму свою на сегодня сделал.

Наконец все уселись за стол, и начался торжественный обед. Все вставали и друг за другом говорили хорошие слова, а Джеку становилось все хуже и хуже на душе. С каждым произнесенным словом, он готов был провалиться сквозь землю от стыда. Наконец он не выдержал и встал с ответным словом. Долго каялся и говорил слова благодарности своим друзьям. Наконец, вся торжественная часть закончилась и началась обычная пьянка. Детям налили совсем на донышке, а взрослые отрывались по полной программе. Семейка в нетерпении поглядывала друг на друга, перемигиваясь, и толкая локтями, друг друга в бока. Сидевшая рядом с матерью Дженни наклонилась к ней и тихонько спросила разрешения ребятам уйти. Та кивнула в ответ и так же тихо ответила, что могут идти.

— Но со двора чтоб ни ногой!

Ребята согласно закивали и быстро вылезли из-за стола, направившись наверх, в мансарду. Едва захлопнули за собой дверь, и расселись по кроватям, как тут же навалились на Джека.

— Давай рассказывай! Ты же не просто так вернулся! — заявил Джек Адамс. — Явно что-то нашел!

— Да, мы просто уверены в этом! — поддержал брата Джон.

Сэм и Дженни не стали ничего говорить, было и так понятно, что у них такое же мнение. Джек, севший за стол, внимательно посмотрел на ожидавшую рассказа семейку, кашлянул и начал рассказывать. Рассказывать было особо нечего — пришел, увидел, побежал…. Но семейка восприняла его в правильном ключе. Джек Адамс, откашлялся, принял умный вид и сказал:

— Думаю, смогу разобраться с компьютером. Ничего сложного не вижу. Тысячи раз делал такое!

Наивный мальчик, он думал, что там будет все так просто! Но они не могли видеть будущее, да и мы не можем, поэтому строим планы и рисуем радужные перспективы, а жизнь…? Жизнь идет своим чередом, и наши планы могут изменить только нашу жизнь. Хотя этот вывод очень спорный…

Тем временем на мансарде разгорелся спор о том, кто должен идти на завод, и стоит ли говорить об этом родителям. Оба Джека были против. Они считали, что им вдвоем стоит туда сходить и все проверить. И уже потом, если там найдется что-то интересное, стоит оповестить об этом взрослых. Протии этого выступили единым фронтом Сэм и Дженни. Джон держал нейтралитет.

— Вы, забыли, что с нами приключилось в том городе? — начала Дженни. — И подумайте, чем бы это все кончилось, если бы с нами не было отца?

Сэм угрюмо кивал в такт словам девушки. Он больше не хотел рисковать. Болевший обрубок все время напоминал о его легкомыслии и предостерегал от необдуманных поступков.

— Отец меня ни что не отпустит с вами! — произнес он тихо. — Кажется, что он скорее убьет сам, чем разрешит уйти куда-то с вами!

Все замолчали, обдумывая.