А. Живой - Небесный король: Покровители

Слегка отдышавшись, Гризов заметил, что старшой подает им какие-то знаки, приказывает приблизиться. Коля и Голуаз, пригнувшись, уже подбежали к нему, легли рядом. Журналист поднялся и нехотя последовал за ними. А когда, наконец, соизволил посмотреть в том направлении, куда указывала рука Костяна, то заметил оживленное движение в бескрайней пустыне, а точнее в полупустыне, куда они вклинивались все глубже.

Прямо по курсу виднелся десяток работающих нефтяных вышек. Судя по конструкции, это были простейшие механизмы, качавшие нефть из неглубоких скважин. Вообще, Хусейну в свое время было грех жаловаться на недостаток денег. Нефть местами чуть ли не разливалась по поверхности, качай себе да продавай за границу измученной нехваткой ресурсов Европе. И не надо никаких высоких технологий. Даже глубокого бурения не надо. Жизнь и так хороша. За то и поплатился. Не смогли американцы выдержать, что кому-то живется не хуже, чем в Америке, но при этом этот кто-то налогов не платит и поливает нецензурными словами папу Буша. Зато теперь эти нефтяные скважины, те, что не успели взорвать гвардейцы Саддама, моментально перешли во власть папы Буша, который продолжал качать из них нефть, за которую раньше платил деньги. Теперь эту новую американскую собственность охраняло около десятка танков «Абрамс», добрая дюжина знакомых бронемашин типа «Хаммер» и еще два вертолета «Апач». Все это Гризов рассмотрел в бинокль, который добрался до него, после того как Костян, Голуаз и Коля внимательно изучили боевые возможности противника. Теперь они в полголоса совещались, лежа на вершине песчаного холма.

До нефтяных скважин было метров пятьсот. Почти все танки были выстроены в два ряда с левой стороны от скважин, лишь несколько штук маячило в дальнем конце построек. Еще два «Абрамса» медленно ехали, чуть ниже линии горизонта, поднимая за собой столбы пыли и песка.

На тему где теперь север, а где юг Гризов давно перестал беспокоиться. В этом не было никакого смысла. Он знал главное, что находится в самом центре Ближнего Востока. Ближе и Восточнее просто некуда. Остальное не имело решающего значения.

Справа от скважин из привезенных блоков были построены походные казармы, которые смотрелись посреди пустыни как отель «Хилтон». Прямо напротив казарм припарковался десяток «Хаммеров». Рядом с машинами прямо под открытым небом копошилось несколько техников, остальные солдаты видно гуляли в своих казармах. Даже до отдаленных холмов, где расположился сейчас русский спецназ, ветер иногда доносил обрывки английских фраз, выкрикиваемые пьяными голосами.

Все скважины были обнесены по периметру легкой колючей проволокой. По краям пулеметные вышки. Основной въезд на охраняемую территорию находился с дальней стороны. Там, где сейчас кромсали гусеницами иракскую землю два американских танка.

С ближней к десантникам стороны, прямо у колючей проволоки, припарковались два бронированных джипа. Солдаты в полевой форме, вместо того чтобы нести службу, устроили импровизированный мангал. Развели костер, обложили его камнями, положили сверху решетку радиатора от какой-то разобранной машины и собирались зажарить на ней куски мяса. В память о далекой Америке они, похоже, собирались устроить настоящее барбекю рядом с нефтяными скважинами. Глядя на их приготовления в бинокль, Гризов подумал о том, что эти идиоты даже не догадываются насколько простой шашлык вкуснее всяких барбекю и фондю вместе взятых. Что сказать, американцы, – жители магазинов.

А еще в паре сотен метров от барбекю, слева, стояли, грузно опустив лопасти винтов, словно уставшие стрекозы, два военных вертолета системы «Апач» и один штабной вертолет неизвестной марки. Судя по всему, «Апачи» были с полным боекомплектом. Готовые в любой момент подняться в воздух и нанести удар по арабам, пожелавшим отобрать свою нефтяную собственность назад. Но, если судить по раскованному поведению пехотинцев, арабы здесь давно не появлялись и не тревожили захватчиков. Хотя, от обитателей древнего Междуречья можно было ожидать всего. Похоже, американцы это понимали. Потому и держали здесь такую бронированную армаду.

– Ситуация понятна? – уточнил Костян, когда все, включая журналиста, осмотрели в бинокль работающие скважины, постройки и систему охраны. Коля и Голуаз кивнули. «Вот оно, подумал Гризов, наша цель, – взорвать нефтяные скважины».

Однако Костян, помолчав еще немного, сообщил:

– Коля с журналистом пробираются к вертолетам, убирают охрану и ждут нас. Мы с Голуазом разбираемся с любителями жареного мяса в пустыне, чтобы случайно не помешали. Берем вертолет и двигаемся дальше. Все понятно? Начинаем, как солнце сядет.

До захода солнца оставались считанные минуты. Вот уже последний луч заскользил по холмам и исчез. Настало зыбкое время сумерек. Пустыня стала быстро погружаться в ночь.

«Интересно, думал Гризов, глядя на эту игру света и теней, как это у него все просто получается «убирают охрану и ждут». А если я в жизни никакой охраны не убирал, да еще вооруженной до зубов? Кроме того, надо через проволоку незаметно перебраться. Да еще наверняка у них тут меж холмов датчиков понатыкано всяких, не пройти, не проехать, ни тушканчику без визы прошмыгнуть».

Никто почему-то не стремился его разубедить и успокоить. Но, эта паника сама собой неожиданно для Гризова прошла. Может быть, Костян и не надеялся на него, как на обученную боевую единицу. А надеялся больше на Колю Быстрого, против которого хоть роту охраны выставляй, все равно всех «уберет, и будет ждать». А раз так, то журналисту оставалось только следовать за Колей, да действовать по обстановке. Паника прошла, но небольшой мандраж оставался, все-таки не каждый день нужно было атаковать усиленно охраняемые объекты американцев. Но Гризов старался отгонять все черные мысли подальше.

Наконец, солнце село совсем. Холмы слились в единую сумеречную линию, а самой яркой путеводной звездой оставался костер, разведенный уверенными в себе американскими пехотинцами. Между работающими нефтяными насосами, зажглись тусклые лампочки, похожие на огни аварийного освещения. Издалека вся эта картина напоминала поле с копошащимися светлячками.

– Пора, – только и сказал Костян, исчезая в ночи.

Следом за ним в сумерках растворился Голуаз.

– Двигай за мной, – приказал Коля Быстрый, – автомат держи наготове, но до последнего не стреляй. Надо все сделать тихо. В левом кармане рюкзака у тебя есть нож. Пальнешь раньше времени, – засыпемся. А нам еще до цели далеко. В общем, держись позади, может и пронесет.

Так Гризов узнал, что атака на нефтяные скважины была чистой случайностью, подвернувшейся по дороге. Но выбора у него, как всегда, не было. Приходилось становиться героем. Он поставил автомат на боевой взвод, достал нож и засунул его в специальный карман в районе лодыжки, оказавшийся как нельзя кстати на его затертых брюках.