Ильяс Найманов - Янтарь. Вирус бессмертия

— И все?

— И все, — твердо заявил Трофим, — я, если позволите, пойду. У меня много дел.

— Спасибо…, — слегка опешив от такого совета сказал Максимович.

Трофим уже открывал дверь в коридор как услышал окрик заведующего.

— Трофим Аристархович, а это вы перестановку советуете по фэн-шую?

— По фэн-шую, Максим Максимович, по фэн-шую!

За то время пока Трофим отсутствовал, в кабинет шестой лаборатории вошел мрачный Лукас Константинович, теперь лаборатория была в полном составе теоретиков. Когда Трофим по возможности делая безразличный вид вошел в свою лабораторию, Лисов что-то успокаивающе объяснял Лукасу, а тот сидел за своим столом с мрачной миной.

— … я вам и говорю, — продолжал Лисов, — эти образцы в свете последних событий становятся все менее актуальны, нам надо продолжать работу с образцами второй и третьих категорий.

Трофим молча поздоровался с Лукасом за руку, тот сверлил его взглядом, словно решая что сказать, одновременно побаиваясь.

— Трофим Аристархович, — наконец собрался он, — мне образцы нужны. Много. Работа не закончена. Когда вы их принесете?

Трофим почувствовал раздражение. Впрочем Лукас регулярно его раздражал какой-то своей отгороженностью и обособленностью. По мнению Лукаса все должно работать как часы, а форс-мажоры являются уделом слабаков и неудачников, кроме того по мнению Лукаса каждый член лаборатории был ему чем-то обязан. Стоит ли говорить, что он никогда не ходил в поле, поскольку считал что основная и самая главная работа ученого это работа в лаборатории.

— Будут вам образцы, Лукас Константинович, — усаживаясь за свой стол сказал Трофим.

— Когда?

Взгляд Лукаса светился ненавистью. Трофим сделал вид, что не заметил этого.

— Скоро. Когда точно сказать не могу, нам с Бериком Капезовичем очевидно нужно будет заняться поиском третьей и четвертой категории.

— Ты мне… — Лукас осекся, — вы мне графики сбили Трофим Аристархович, из-за вас я выбьюсь из графика работы над докторской, — нетерпеливо сказал он повышая тон.

Голос Лукаса был готов сорваться на визгливый истеричный крик человека, который всю жизнь хотел контролировать все или хотя бы то что касалось его, почти поверил в это, но реальность оказалась сильнее его убеждений. Трофим почему-то испытал странное удовлетворение от того что этот его коллега находится в таком состоянии.

— Ну извините… — негромко и равнодушно сказал Трофим.

Лукас задохнулся яростной слюной от такого тона. По его мнению Трофим должен был со слезами покаяния упасть ему в ноги и валяться вымаливая прощения, положить часть жизни на то чтобы как можно скорее восполнить потерю образцов, а Лукас снисходительно простить его только после того как он восстановит все образцы, подобострастно будет помогать ему в аппаратных исследованиях, и желательно потеряет глаз или руку, или еще что-нибудь чтобы это было заметно для окружающих. А еще, было бы идеально, чтобы увечье полученное Трофимом сделало невозможным дальнейшее развитие его научной деятельности и он навсегда остался собачонкой приносящей каштаны из огня для великого Лукаса Константиновича. Глаз Лукаса задергался, он уже набрал воздуха чтобы что-то сказать, как в дверь постучали.

— Док здесь? — из приоткрытой двери показалась голова долговца.

Трофим узнал его, это был Орех, тот что вчера был делегирован к Трофиму просить его помочь с Бизоном.

— Да здесь, Орех, заходи, — позвал его Трофим.

Вид огромного долговца в броне и при оружии, пахнущего дождем и воздухом Зоны, приостановил Лукаса. Вообще долговцы не обращались к ученым лично, в этом не было необходимости. Бойцы не замечали яйцеголовых неся службу на воротах, ученые не замечали бойцов, потому что как правило незачем. Обращение лично к кому-либо из научной братии было крайне редко, а использование клички в отношениях было просто неприлично.

— Док, там это…, — боец окинул взглядом сидящих за столами людей в белых халатах, — там мертвяк один, то есть объект, он в трамплин попал, поломался весь, портит нам… в общем мы его того… порешили, — наконец сознался он.

— И что? — спросил Трофим.

Такое дело было не частое, но и не редкое. Если зомбированные проявляли агрессию, то разговор с ним был короткий. Очередь в голову, за ноги и в воронку или жарку, где его спрессует в лепешку и вдавит в землю, либо превратит в золу.

— Ну, мы с ребятами подумали… может вам надо чего… там много насобирать можно, не как с Бизона, — добавил он подумав.

— Спасибо Орех, конечно мы обязательно соберем образцы! — показав большой палец вверх сказал Трофим.

Долговец просиял широченной улыбкой.

— Ага, ребята так и подумали. Я если на выходе не дождусь, то там Нюх дорогу покажет, — сказал Орех и развернувшись вышел слегка задев плечом дверной косяк.

— Вот видите Лукас Константинович, уже и образцы появляются, — улыбнулся Трофим. — Вы, как я знаю, у нас по штатным обязательствам также проходите как полевой исследователь? Вот пожалуйста, удобный случай восстановить часть вашей коллекции.

— Как? — опешил заметно побледневший Лукас, — Я в Зону?! — он посмотрел на Лисова, ища поддержки, мол как этот наглец может мне, МНЕ предлагать такое.

— Ну конечно же вы, Лукас Константинович, больше некому. У нас с Бериком Капезовичем отгул, поскольку мы только сегодня вернулись из ночного и комбинезоны еще с дезинфекции наверное не проветрились, а у вас с Валентином Петровичем и инструмент в сборе и снаряжение сухое.

— Ну как же, Валентин Петрович, мы с вами можем выйти в Зону? — ища поддержки у коллеги спросил Лукас, на лице которого проступили красноватые пятна.

— Правильно говорит Трофим Аристархович, — вмешался Лисов. — Вы Лукас Константинович, так же как и Валентин Петрович получаете надбавку за полевые исследования связанные с риском, а в полевых исследованиях не участвуете, поэтому я как ваш непосредственный начальник, в виду стечения обстоятельств приказываю приступить к полевым исследованиям с целью забора образцов незамедлительно. В противном случае, мы привлечем других сотрудников из НИИ Ладога, которые уже третий месяц просят допустить их хотя бы к полевым работам. Вам понятно?

Никто не ожидал такого подхода от заведующего, обычно выбиравшего обтекаемые выражения, действия и формулировки. Лукас с пятнистого стал снова бледным. Трофим с удивлением смотрел на шефа.

— А как же лаборанты? Они что же не могут? — затравленно спросил он.

— Они не имеют официального допуска к нашим полевым работам, кроме того они также как и Трофим Аристархович вернулись сегодня из ночного.

Лукас вскочил и хлопнул ладонью по столу.