Ильяс Найманов - Янтарь. Вирус бессмертия

— Так получается наш вирус просто проблем какая-то, — спросил Алексей, явно ожидая другого повествования. — А как же лечебный эффект? А как же излечение от онкологии, неограниченный срок жизни клеток, при наличии питания?

— Ну строго говоря… папиллома имеет высокий онкопотенциал, и заражение человека этим вирусом является по сути метастазированным поражением всех его органов, только без отрицательных прижизненных последствий. Да, этот вирус уничтожает всю микропатогенику своего носителя, в том числе известные онкологические процессы, в этом его неоспоримый плюс…

— Во-о-от, — значительно подняв указательный палец протянул Алексей, — а то что он легко разрушается за пределами Зоны двумя, тремя инъекциями пенициллина вкупе с противовирусными препаратами — это его второй плюс. А то что бойцы как вы говорите «зараженные» этим вирусом двигаются быстрее, стреляют точнее, раны затягиваются, инфекция не берет, спят меньше, это как понимать? Заражение? — воинственно вскинув голову спросил Алексей.

— Ну…, — начал Трофим. — Вы же в действительности не пытались лечить зараженных живых сталкеров на стадии от двадцати процентов поражения? Скорее всего либо носитель погибнет, либо на него не подействую известные противовирусные препараты, по крайней мере в известных дозировках. Насколько я понимаю, это из отчетов Гладовласова?

— Про пенициллин и препараты сопровождения? — спросил Алексей. — Да, из его отчетов.

— Тогда я думаю, что выводы не верные. Он экспериментировал на тканях, а не на системе носителя в целом. Кроме того он любит притягивать желаемый результат… извините, за уши. Не хочу говорить о коллегах плохо, но его ошибочные выводы могут иметь непредсказуемые последствия для носителей.

— Так значит вы считаете? — тихо произнес гость, задумчиво почесывая подбородок.

— Да. На ранних стадиях поражения действительно достаточно приема простых противовирусных препаратов, или вообще можно обойтись без них. Но по нашим расчетам и наблюдениям при поражении порядка двадцати процентов клеток организма, органы уже не могут работать без замененных клеток, и их гибель означает гибель органа со всеми вытекающими последствиями, — ответил некробиолог.

Водопьянов тем времени что-то быстро чиркнул в ежедневнике, лежавшим у него открытым на столе.

— Ладно, — задумчиво сказал голубоглазый, выныривая из пучины своих мыслей. — Трофим, я не очень понял про питание и взаимодействие друг с другом ваших объектов. Там в докладе очень сложно все описывалось.

— Питаются они всем, что могут расщепить пищеварительные бактерии человека, подстраиваясь и синхронизируя свои обменные процессы с обменными процессами клеток хозяина. Тут все сильно зависит насколько сильно человек так сказать сросся с вирусом при жизни. Я бы хотел сказать, что тут не хватает полевых исследований.

— Позвольте спросить, почему вы не экспериментируете на сталкерах… или на военных? Гоняться за как вы их называете объектами по все Зоне — не самая лучшая трата времени.

— Мы, конечно, используем добровольцев, но мы же не можем вскрывать живого человека, чтобы узнать на какой стадии процесс развития колонии вирусов, кроме того образцы тканей которые мы приняли за показательные невозможно взять у живого человека без причинения долговременного вреда его здоровью, — ответил Трофим. — Лаборатория ведет регулярные осмотры, замеры, берем пробы у живых носителей, но наш вирус заботится о своем хозяине и не подает внешних признаков своего присутствия. Конечно, мы скрываем истинную цель наших заборов проб чтобы не спугнуть сталкера лишний раз. Иногда бывают случаи изменения цвета кожи или глаз, но это… наверное лучше к Берику Капезовичу, он у нас больше по этому направлению. Другое дело как их привыкли называть зомбированные, там мы не производим особого ущерба. У вируса, в теле носителя, идет чистое выживание и свои собственные процессы развития не обусловленные навязанным ему волевым поведением. — Трофим потер руки о колени, видимо немного смущаясь того, что в чем то он не уследил за событиями.

— А что же с взаимодействием зомбированных объектов с окружающей средой? Они способны понимать что от них требуется и что происходит? — сделав свои выводы спросил Алексей.

— Сам вирус не может иметь интеллекта. Также и в объектах, уже не имеющих самосознания он способен включать только защитные механизмы, алгоритм которого он успел скопировать при жизни носителя.

— Стрельба из автомата, вскрытие тушенки? — уточнил гость.

— Да. Все сигналы прошедшие по рефлекторной дуге или другой части нервной системы, начиная от головного и спинного мозга, прошедшие по замененным вирусом клеткам записываются, также как и порядок сокращения мышц. И чем чаще наш вирус участвовал в этом, тем слаженнее работают созданные им элементы мышц и органы, также активируются и собственные мышцы и органы человека. Пищеварительная система вполне справляется со своими функциями даже после смерти носителя.

— Потому что она работала без перерыва… И ходят объекты и стреляют, потому что его научили этому при жизни? — сделал вывод Алексей.

— Именно так, — подтвердил Трофим. — Собственно сердце также может запускаться при необходимости, как и дыхательные функции. Легкие и другие органы не поддаются разложению…

— Потому что вирус уничтожает всю патогенику? — перебил его Алексей, жадно впитывая информацию.

— Да, — очередной раз подтвердил некробиолог. — Только легкими и сердцем объекты практически перестают пользоваться.

— Но это значит они иногда дышат и заводят мотор. Для чего? — сжав руку в кулаке, имитируя сердце, Алексей встряхнул им пару раз.

— Они запускают сердце в процессе кормления, поскольку готовая кровеносная система лучше разнесет питательные вещества чем естественный межклеточный процесс. Это если мы говорим о второй категории объекта, — показав рукой куда-то вправо ответил Трофим. — Кстати кровь носителей второй категории перестает свертываться, ее количество уменьшается на семьдесят, семьдесят пять процентов, этого достаточно для транспорта питательных веществ.

— Это примерно литра полтора? — быстро просчитал Алексей. — А что, первая категория не может запускать сердце? — с интересом поинтересовался он.

— С первой категорией все сложнее. Объекты в незначительной степени поражены вирусом. Системы объекта работают крайне разлажено, нестабильно. В не захваченных вирусом органах идет борьба самого вируса с аммонифицирующими микроорганизмами.

— Это с бактериями разложения то есть? — спросил Алексей.

— С ними, — подтвердил ученый.

— И что получается, и кто выигрывает? — с явным азартом спросил гость, заметно наклонившись в сторону ученого. На его лбу выступила легкая испарина возбуждения. Он повернул голову в сторону Николай Николаевича, — что-то в горле пересохло, вы не могли бы чего-нибудь…