Юрий Арис - Демон внутри

— Вам очередной презент от бабы Стаси, — подмигнула моя смотрительница. — Вернее, презент мне, а с вами я просто делюсь, потому что очень добрая.

— Скорее, потому что сама съесть не можешь, — буркнул я.

— Нет, ну если не хочешь — могу не давать! Как себя чувствуешь?

— Нормально.

— Спину покажи!

— Можно я сначала поем?

— Не-а, сначала покажешь. Давай, не ленись!

После вчерашнего мне не особо хотелось снимать броню, но с Литой не поспоришь, особенно на голодный желудок. Мне оставалось только развернуться и убрать со спины чешую.

Моя смотрительница осталась довольна:

— Отлично заживает, как и следовало ожидать! Смешно вообще, что ты получил такой синяк!

— Мне было не смешно.

— Да ладно, дурилка, не дуйся. Иди лучше сюда…Вот вам пирог с рыбой передали, а вот с капустой.

Пироги были шикарные — как минимум по виду. Пышные, высокие, украшенные сложными цветами из теста; для себя такие вряд ли делают. Я никак не мог взять в толк, почему эта баба Стася так заботится о посторонней девушке. Попытка спросить Литу ни к чему не привела — моя смотрительница только плечами пожала:

— Не знаю. Наверно, одиноко ей тут.

Наверно. Ай, не принципиально! Все лучше, чем каждый день жрать картошку и яичницу, а на большее моя смотрительница не способна.

— Тебе удалось что-нибудь узнать про это поселение за оградой?

— Нет, — помрачнела Лита. — Баба Стася упорно избегает этой темы, а остальные в этой деревне неадекватны. Я подумывала позвонить Лименко, но пока не хочу.

— Почему?

— Опасаюсь, что этот разговор еще кто-то услышит.

Она не сказала всего, но я и так понял. Лита, как и я, подозревала, что на базе есть предатель. А я еще и догадывался, кто это.

Некоторое время мы с Оскаром занимались восстановлением сил… ну, или поглощением провизии, а Лита болтала ногами над омутом. День выдался теплый, спокойный, и я мог расслабиться перед ночной охотой.

Идиллия не длилась долго: скоро на границе той территории, которую я постоянно держу под контролем, появился незнакомый человек. Он шел в нашем направлении и, судя по походке и скорости, шел целенаправленно.

— Мужчина, молодой, лет 20–25, — отрапортовал я без предисловия.

Оскар посмотрел на меня с удивлением. Не потому, что он ничего не почуял, а потому, что он в принципе не мог различить таких подробностей. Хотя с его стороны удивляться — довольно наивно, я ведь не раз показывал, что чутье у меня развито отлично.

— Когда тут будет? — полюбопытствовала Лита. Она-то не была изумлена.

— Минут через семь. Агрессии я не чувствую.

— Почему должна быть агрессия?

— Он идет со стороны той деревни.

Мы оба прекрасно понимали, о какой деревне идет речь. Оскар вообще меня не слушал, он прыгнул в воду. Прежде, чем последовать за ним, я предупредил мою смотрительницу:

— Я буду у поверхности, хочу послушать, что нужно этому крестьянину. Если что — зови.

— Если что — ты сам вылезешь, — усмехнулась Лита.

У другого берега росли молоденькие ивы, весьма удачно свесившие гибкие ветви до самой воды. Это обстоятельство и помогло мне зависнуть у поверхности так, чтобы я мог видеть Литу и ее собеседника. А вот они меня не увидят, если присматриваться не будут.

Оскар беседой не интересовался, он залег на дно. Он, как и другие звери первой серии, был приучен, что с людьми общаются только смотрители.

Ожидаемый человек появился из леса минут через десять — позже, чем я ожидал. Он был совсем молодой, загорелый, но при этом очень прыщавый, с несмелыми и кроткими глазами ягненка. А еще от него за несколько метров веяло потом.

Лита делала вид, что не замечает его, хотя я лично видел, как она морщит носик. Но на лице была не ее официальная маска смотрительницы, а выражение скучающей туристки. Актриса, как ни крути!

Мальчик — по-другому я его воспринимать не мог — остановился в нескольких шагах от моей смотрительницы и дрожащим голосом произнес:

— Эм… Здравствуйте!

Лита не спеша повернулась к нему; наверное, девушка улыбнулась, потому что мальчик тут же покраснел.

— Здравствуй, — соизволила поздороваться она. — Я могу тебе чем-то помочь?

— Я… эм… меня просили поговорить с вами!

Прям ученик перед учительницей… А ведь Лита немногим его старше, но создается впечатление, что на целую жизнь.

— Кто просил?

— Мой отец…Наша община… В общем, все! Тут недалеко находится наша община… Недалеко от деревни, в которой вы поселились. Понимаете… Ну… Эм…

— А какое дело может быть вашей общине до меня?

Мальчишка покраснел еще больше, а я уже чувствовал, что сюда идет второй человек — женщина. И вот она прямо пышет агрессией!

На всякий случай я приготовился вмешаться, хотя вероятность нападения была очень маленькой. Агрессия той женщины определенно относилась к категории «праведный гнев», а в таких ситуациях люди — а самки особенно — не дерутся, а орут. Кто громче, тот и прав.

Женщина вывалилась из леса с грацией только что проснувшегося медведя… на которого, впрочем, она была похожа и комплекцией. На ней был длинный расшитый сарафан, по размерам соперничавший с чехлом для дирижабля, и ярко-красный платок.

— Михаил! Михаил, я велела тебе не ходить!

— Но отец велел… — попробовал оправдаться прыщавый мальчик, но был сметен звуковой волной:

— Твой отец не думает головой, какому риску он тебя подвергает! Не просто на общение с посторонней послал — он еще и какую-то деревенскую шалаву выбрал! Ведьму, сидящую у заколдованного омута!

Заколдованный омут? Прикольно. А я, получается, волшебный кролик из шляпы фокусника.

Лита наблюдала за происходящим с любопытством, но не вмешивалась. Мальчик, оказавшийся Михаилом, сжимался все больше, будто его в землю вколачивали.

— Иди домой, пока не прибила тебя!

Михаил и рад был удрать. Массивная женщина проследила за ним взглядом, а потом повернулась к Лите:

— Так, теперь с тобой разберемся…

— А мы что, близко знакомы? — поинтересовалась моя смотрительница. Очень, очень холодно.

— Еще не хватало с тобой вежличать! — отмахнулась женщина. — Чего ты, бабка какая семидесятилетняя? Чегой-то я с тобой, потаскухой городской, буду как с равной разговаривать?

— Насчет равенства не буду спорить, до него нам далеко, — кивнула Лита. — А в остальном… Пока вы не начнете, как вы выразились, вежличать, я не буду с вами разговаривать. На вопросы, поставленные в хамской форме, не отвечаю из принципа.

Тетка выглядела так, будто вот-вот бросится на Литу, но девушка и глазом не моргнула. Я тоже не дергался, потому что чувствовал, что нападения не будет. В ауре женщины четко прослеживалось замешательство, смешанное с растущим уважением. Нет, все-таки моя смотрительница умеет себя подать, если захочет.