Всеволод Алферов - Царь без царства

– Да, мы могучая сила, – согласилась чародейка. Она обвила руками его шею, негромко говоря в затылок магу. – Это такой парадокс. Маги противны богам. Мы никто. Нас можно запереть в обителях, убивать поодиночке – и с нами вынуждены считаться. Мы слишком сильны. Так сильны, что и Азас, и вельможи предпочли не доводить дело до конца, и стали рассказывать о терпении и милосердии. Но в том-то и… нас терпят, понимаешь? Великая Мать, как я ненавижу это слово! Как будто я должна благодарить за то, что жива! Несколько лет назад нам разрешили покидать обители. Боги, эти колдуны хотят чего-то еще!

Увы, но возразить ей было нечего – Самер знал это лучше любого другого в Круге.

– Рано или поздно, – продолжала чародейка, – этот выбор придется сделать. С кем мы, с собратьями или со страной. И не страной даже… так, с боровами в шелках.

– Я не хочу его делать, – устало сказал Первый.

– И я не хочу, – Именра обошла кресло и примостилась у него на коленях. Каштановые волосы щекотали шею мага. – Я боюсь, что нас заставят, – она немного помолчала. – Ну хорошо, я знаю, ты не станешь лгать лучезарному. И не надо. Просто не нужно клясться, что пойдешь во дворец, когда найдешь колдуна. Я прошу тебя!

Чародейка слегка подвинулась, заглядывая ему в глаза. Ее лицо оказалось совсем близко, зрачки подрагивали, когда она рассматривала его черты.

– Хорошо. Я обещаю, – произнес маг.

В отличие от кошмара, поцелуй был обычным, а ее губы – мягкими и теплыми, а вовсе не ледяными. Когда Самер отстранился, чародейка с усмешкой покачала головой:

– Я думала, ты захочешь отдохнуть с дороги.

Все снова повторялось, точь-в-точь как во сне, только теперь ему стало все равно.

– Захочу. Я и сейчас отдыхаю, – ответил Первый.

И снова ее поцеловал.

«Ленивый мальчишка!» – сказал себе Верховный.

После долгого перехода по туннелю он остановился, чтобы отдышаться. В предрассветных сумерках проступили силуэты лимонных деревьев в дворцовом саду. В последнюю ночь весны с моря налетел короткий ливень, тяжелые капли стучали по листьям, заставив цикад и ночных птиц умолкнуть.

Чародей потер глаза.

Он создал слой густого и плотного воздуха, ни одна дождевая капля так и не упала на мага, но вся сила мира не могла избавить его от усталости. Что бы он ни говорил, поначалу вечер мало походил на отдых, а потом… потом он попробовал уснуть, прижав к себе Именру и вдыхая запах ее волос, но сон не пришел. Самер просто следил, как ползет по стене квадрат лунного света.

Эта часть парка была дикой, но Первый нашел дорожку. Он надеялся, что именно она выведет к нужному крылу: охраны здесь почти не встретишь, но есть опасность наткнуться на челядинца.

Что же, опасность придала усталому телу бодрости.

На ходу чародей прислушивался к колдовскому чутью и к более прозаичным звукам. Не раздастся ли голос? Не послышится ли хруст ветки под сапогом? Кажется, он позаботился обо всем: плотный воздух, в который завернулся маг, приглушал звуки, укрывал от любопытных глаз и даже не пропускал запахи – здесь могли быть сторожевые псы. Он не учел одного: подземный туннель оказался длинным и извилистым. Когда он выбрался наружу, небо на востоке начало светлеть.

«Ленивый мальчишка», – повторил маг. Это ведь его затея. От начала и до конца все выдумал Царь Царей.

– Мне кажется, советники сложили дважды два, – сказал владыка перед самым его отъездом. Они беседовали на открытой террасе, подальше от посторонних ушей, но то была официальная встреча, и лицо юноши пряталось под безмятежным золотым ликом. – Думаю, все уже поняли, что Первый-в-Круге помогает юнцу.

Ианад догадывался, как его называют за глаза.

– Скорей всего. Но что мы можем сделать?

– Вообще-то у меня были кое-какие мысли… – Маска скрыла лицо мальчика, но не могла скрыть неуверенность в голосе. – Например, разговаривать втайне. Да, мой дядюшка все понял, но ему ни к чему знать, как часто я бегу к тебе за советом.

– И как мы это устроим?

– А твой Дар…

– Купол над Районом Садов, – напомнил Самер. – Ты его не видишь, но он не стал слабее. Верховные маги поколениями вкладывали силу, последним это делал наш старик. Благодари царей прошлого: в собственном дворце ты можешь не бояться магов.

– Веришь, я каждый день проклинаю сто сорок три своих предшественника, – Царь Царей усмехнулся. – Хорошо. Мой соправитель говорил, между дворцом и обителью есть ход. Еще цари-колдуны проложили. Хорошо, чтобы им пользовался ты, а не я. С меня не спускают глаз, а у тебя развязаны руки.

– Не так чтобы совсем развязаны… – протянул маг.

– Не так связаны, как у меня. Так вернее, мудрый?

Первый счел за лучшее промолчать. Выждав пару вздохов, Ианад продолжил:

– Все равно пришлось бы что-то менять. Долго так не могло продолжаться. Будет сложнее, если что срочное, но… стало быть, начнешь приходить регулярно. Я жду отчета в ночь после возвращения.

Владыка прав, но оттого затея с ночными походами не становилась привлекательней.

Когда на трон сел царь Расха́т, вдруг вспомнил маг, он отдал предшественника разъяренной толпе. Своего же брата. Говорят, бывший монарх на маленьком ялике переплыл реку и пытался укрыться на севере, с ним остались Дар и три телохранителя. Царь Царей сжег две дюжины горожан, но тем ожесточеннее навалились на него другие. А на следующий день устроили скачки, лучшие колесничие приносили победы во славу нового владыки. Толпа ликовала, когда изуродованное тело вчерашнего царя подвесили за ноги посреди Каменного базара. Джалаа́л ас-Джаркал был чудовищем и получил что заслужил. Но кто поручится, что, начни советники действовать, и горожане не сочтут таким же чудовищем Наджа? Особенно, если узнают, что тот якшался с колдунами.

Маг слишком увлекся страхами и пропустил более вещественную опасность.

Верховный отвел ветвь кедра, чьи корни выворотили гранитные плиты дорожки, и вдруг нос к носу столкнулся с фигурой в черной тунике: так близко, что не помогла бы и самая тщательная маскировка. Черные Братья. Элитное войско царя, секта, которая защищает живого бога до последнего. Пару ударов сердца они смотрели друг на друга, воин даже отпрянул. Однако не подал голоса. Да ему и не требовалось: легкие кривые клинки с шелестом скользнули из ножен.

Первый чувствовал, как кончики пальцев покалывает сила, воздух вокруг ладоней дышал жаром. Стоит вскинуть руки… нет. Дыхание Бездны! Мертвый охранник – последнее, что им нужно.

Лихорадочно соображая, Верховный отступил: сперва на шаг, а затем еще на один. Не так быстро, чтобы походило на бегство, но и не так медленно, чтобы хватило одного взмаха.

Из-под шелковой маски раздался смешок. Воин следовал за ним легкими скользящими движениями, не торопясь нанести последний удар. Очень хорошо, смейся. Еще на полшага ближе… Чародей вдруг упал в крошево старой хвои, сучков и прошлогодних листьев. Брат не успел среагировать: то, что делал маг, было бессмыслицей в настоящей драке. А Самер только и хотел, что коснуться его и не угодить под меч. Увернувшись от первого взмаха, он перекатился по мокрой земле и схватил противника поверх лодыжки.