Анастасия Ликова - Волк в овечьей шкуре - 2

— Хорошо, вот тут двадцать папок, просмотри их. Это те, кто пойдет с тобой. И ты пойдешь старшим…шой.

— Я? Вы что, шутите? Посмотрите на меня.

— Ну а что, ты там была не один раз, у вас там охотничьи угодья были. А тут ребята не нюхали пороха, но все рвутся в бой.

— Ну, мы больше под Кандагаром, хотя и в Баграме были. Старшим — не знаю. Как проводник…

— У нас другое мнение. С ногами у тебя, я вижу, уже все в порядке. Это приказ — принять группу.

— Извините, товарищ генерал-полковник…

— Послушай, проводник — это одно, а командир — это другое. Я поднял все твои операции. У тебя меньше всех потерь, хотя операции одни из самых сложных. Проводник ведет, а командир принимает решения. Это не обсуждается. Люди подобраны под тебя, учитывая твои былые требования. Вот папки, ознакомься. Завтра в девять утра самолет до Душанбе, дальше «вертушкой» вас перебросят на погран. заставу и оттуда, опять «вертушкой» — на сопредельную территорию.

— Извините, насколько я понимаю, «вертушка» боевая, запас топлива ограничен. Где она нас выбросит — до места еще километров триста топать, если не больше. Я сейчас не в том состоянии, чтобы совершать такие марш-броски по горам и в полной выкладке. Тело не выдержит.

— Есть второй вариант, только выброска будет в ста км от места.

— Сто — это при нынешнем раскладе двое с половиной суток, против прежних полтора. Я не хочу быть обузой для группы.

— Ты обузой? — произнес Мурзин. — Видимо, ты еще не знаешь свои возможности…

— Знаю, товарищ генерал. Женщина выносливей мужчины, верней, ее тело, но не до такой же степени! Я вообще против моего участия в этой операции.

— Глаза боятся, руки делают, — произнес Мурзин.

— Кстати, тут кое-что пришло тебе, — Терехов достал из стола грамоту и коробочку. — Не знаю, из УФСИН пришло. Я не спрашиваю, как ты туда влез…ла. Но вот это — тебе.

— Случайно, — принимая у него грамоту и коробочку, ответила я. — Ну, только и способны грамотами награждать, ха, и мужскими часами! — Мы все засмеялись.

— А ты что, уже женские желаешь? — спросил Мурзин.

— Ну, я же женщина, и вообще не понимаю, как я раньше носила такие грубые вещи?

— Во!!! Видишь, Евгений Юрьевич, как быстро перекрасился, — с улыбкой спросил Терехов.

— Извините, какой второй вариант? — спросила я, не желая развивать эту тему. — А вообще, все, что я ответила и наговорила — это была защитная реакция.

— Второй — прыжок с парашютом с высоты десять тысяч метров. Есть третий — автомобилем. Но тогда вам нужно будет ехать в парандже.

— Ну, вообще-то там еще и хиджабы разрешены.

— Вам нужно будет пересечь несколько провинций, не везде разрешены хиджабы. Выбирайте.

— Прыжок с десяти тысяч опасен тем, что группу разнесет. Поэтому, лучше в парандже. Ну, а что?

В этот момент заговорил селектор:

— Прибыл Андрей.

— Пусть войдет. Девушка там ждет?

— Так точно.

— Пусть ждет.

В кабинет вошел Соколов. Доложился. Увидев его, я поразилась, как он похудел. Пока он докладывал о готовности группы, о снаряжении, я еще раз внимательно изучала карту, где когда-то знал… все тропы. И сейчас, разглядывая ее, я начинал вспоминать. Именно вспоминать. Я даже забыл, что со мной произошло. Я был в восьмидесятых. Со своими пацанами, с которыми прошел огонь и воду. С которыми делил последнюю банку тушенки, последний цинк, магазин патронов, последние сто грамм. Я читал слово Кандагар, и даже не знаю, что у меня происходило в душе. Это слово, название чужого далекого города, такого чужого, и в тоже время родного. Там у меня было крещение, там я в первый раз понюхал порох, там я в первый раз потерял друзей. Почему так? Почему я не погиб? Сколько после тех страшных боев было еще боев!

Глядя на карту этой далекой и чужой страны, с другими понятиями, с другой культурой, вспоминая все… Как старались выжить в этом огне, хотя ради друга не жалели себя, и все равно выживали. Зачем я выжил? Там, потом в огне Чечни, зачем? Что бы вот так потом унизиться? Стать просто бабой. Да что там бабой, шлюхой. Узнать, как в тебя входит чужой член? Да что там член? Узнать вкус спермы… Ужас… А еще ужасней то, что я и сам не против… Мне это даже нравится… Ребята, почему я с вами не остался? Почему я дрался за свою жизнь? Почему???? Зачем это было нужно? И самое страшное, что я привыкаю!

— Самбурова, вы что там, уснули? — услышала я голос Терехова.

— Никак нет, това…

— Вот папки, ознакомьтесь.

Я прошла за стол и начала бегло просматривать досье. Открыв очередное, я увидела женское личико на фото.

— Я против…

— Я помню, что ты всегда был против присутствия в твоей группе женщин… — сказал Мурзин. — Подумай.

Ну да, элементарно. В туалет сходить — не брать же мужчину для охраны. А одному, одной — опасно. Это Афган.

— Устраивает, — произнесла я и начала читать досье. — Ну что, послужной список вполне удовлетворяет. Снайпер.

— Твоя Марина просилась, но я решил, что ей еще рано. Хотя уже хорошие показатели, отличница.

— Рано ей, — ответила я и продолжила изучать досье.

— Ну что? — спросил Мурзин.

— Вот этих троих я не беру.

Он молча взял папки и пролистал.

— Не спрашиваю почему, но вопрос: их заменить?

— Есть кем?

— Только из тех, кто вернулся со спец. подготовки, но они еще не прошли курс полностью.

— То есть они на базе?

— Да.

— Не знаю.

— В общем так, сам…а посмотришь досье. Я сейчас позвоню начальнику школы, он выберет подходящих, там сам…а решишь. Обмундирование получишь на базе.

— Еще вопрос: что с ней? — Терехов кивнул на двери.

— Способная. Решать вам.

— Тогда пока направим ее к психам, пусть поработают. А дальше — по их рекомендации. Пригласите.

В приемной я подошел и обнял Веру.

— Не скучай, милая, я люблю тебя. Скоро буду. Пока.

— Ты куда? — испуганно спросила она. — А я?

— Тебя ждут там, — я кивнул на двери кабинета.

Она растерялась, не зная, что делать.

— Вер, солнышко, все будет хорошо. Ты же сама хотела стать сильной и независимой? Так иди, это твой шанс. И вот еще что, тебя отправят в психушку…

— Что???????? Зачем???????

— Это процедура такая, просто выявят твои способности, где тебя можно будет задействовать. Ничего страшного. Все проходили, и Маринка тоже. Пока, я побежала, — увидев ее растерянное личико, я улыбнулась и поцеловала ее в губы. — Приеду, в другие поцелую.

Я даже забыла, что Андрей стоит рядом. И по его смущению поняла, что он все слышал. Выйдя из здания, мы сели в блейзер и уже по более-менее пустым улицам помчались за город, на базу.

— Прекрасно выглядишь, — произнес Андрей после длительного молчания.

— Андрюха, не надо, а? Я ужасно выгляжу. А ты что, решил комплимент сделать? Я не поняла, — улыбнувшись, спросила я.