Михаил Никитин - Книга первая: Эпоха Морских Королей

А воспроизвести «ключ» с первого раза безошибочно — он не был настолько самонадеян.

Впрочем, ему приходилось выполнять и более сложные квесты.

На складе нашёлся хороший мощный плазменный резак — который Ричард и использовал, чтобы провертеть в стене этого склада дырку — и протащить сквозь неё всё необходимое. Ещё два отверстия в следующих стенах — и вот бомба, собранная из похищенных запчастей, плавно влетает в запасную реакторную и устраивается в нужном месте. Пришлось пожертвовать частью биопластика, чтобы как следует замаскировать её.

Установить таймер на сорок пять минут.

Второй рейд — вторая бомба устроена в основной реакторной. Установить таймер на семь минут.

Нет, Ричард не тридцать восемь минут возился со второй бомбой. Он вполне управился за полчаса. Просто ему совсем не нужно было, чтобы бомбы сработали одновременно. Им не хватит мощности, чтобы нанести существенный вред кораблю самим взрывом.

Бомбы были электромагнитные. Их функция — отклонить поток плазмы в реакторе в строго определённом направлении. Как в айкидо — направить силу врага против него самого. Заставить корабль изуродовать самого себя непомерной мощью.

А для этого плазма в реакторе должна БЫТЬ. Отключенный запасной реактор бомба Ричарда даже не поцарапает. А включен он будет только после того, как станет известно о разрушениях основного. Восьми минут ему как раз хватит, чтобы раскочегариться на полную мощность.

Все семь лучей погасли одновременно. Нельзя сказать, что сразу наступила тишина — вода ещё пару секунд продолжала кипеть, испаряясь от полученной ранее энергии — после чего с таким же грохотом ринулась обратно, заполняя высверленные в океане лучами воронки.

Огромный корабль покачнулся, слегка осел вниз — на пару сотен метров — но в океан не рухнул. Умные системы безопасности перераспределили мощность, дав максимум на антигравитационные генераторы.

Очень медленно и величественно — и не скажешь по нему, что ранен в сердце — корабль приподнял нос. Повисел так пару секунд, а затем от его кормы разошлась волна в пару сотен метров высотой — и он рванулся вверх, набирая высоту километр за километром. Воздух за ним закручивался в тайфуны.

Действия капитана были вполне понятны — он хотел выйти на всякий случай на стабильную орбиту, а потом уже чиниться и искать диверсанта.

Когда на высоте семидесяти километров рванул второй реактор, ярости его просто не было предела. Обезьяноподобный монстр рвал и метал в буквальном смысле — двое мелких метанодышащих, попавших ему под горячую руку, просто разлетелись на куски. Правда, второму, как потом выяснилось, он всего лишь оторвал дыхательный баллон — неприятно, но не смертельно, и тот смог уползти к сородичам, что оказали ему первую помощь.

Чуть успокоившись, так как невесомости не наступало, и корабль в свободное падение переходить не спешил, капитан вывел на экран технический отчёт. Узнав, что успешно заработали малые реакторы, он приказал продолжать набор высоты и выход на орбиту.

Другой огромный самец что-то ему возразил, и началась яростная перепалка. Дошло до драки — правда, односторонней, так как капитан избивал посмевшего ему возразить, а тот лишь ставил блоки и что-то ворчал. Наконец спорщика заковали и увели с мостика, а капитан приказал включить все пять малых реакторов, чтобы развить максимальную скорость отхода.

А Ричард тем временем хотел рвать на себе волосы (если бы у малков они были) и обзывал себя клиническим идиотом — не учесть подобный исход, абсолютно логичный и естественный, перейти к действию, не спланировав всё до конца, мог только обладатель Интеллекта-1.

Да, теперь, когда плазма исчезла, Дж-Онн мог проникнуть на борт.

Психологически — мог. Зато не мог физически — когда паровая завеса осталась далеко внизу, корабельные сенсоры снова обрели зоркость и марсианская «невидимость» стала фикцией. Оборонительные лазеры превратили бы в пепел любой посторонний объект в радиусе сотни километров. По той же причине Ричард больше не мог покинуть корабль. Корабль, где все (кроме плавучих мешков-ремонтников) доведены до высшей степени паранойи, почти круглосуточно облачены в скафандры, ходят группами и открывают огонь из плазменных пистолетов на каждый шорох.

Дебил, полный дебил! Лишь бы поскорее квест выполнить, а там трава не расти!

Ремонт реактора обещал занять несколько дней. Не будь местные механики гениальными инженерами — растянулся бы на многие месяцы. Всё же выброс плазмы высокой плотности нанёс машине огромные повреждения. Его бы хватило, чтобы уничтожить звездолёт любого вменяемого размера.

Они расположились на низкой орбите — около четырехсот километров. На передышку разные виды инопланетян реагировали по-разному. Гориллоподобные великаны, похоже, ненавидели ожидание, и в отсутствие видимого врага срывали злость друг на друге и на остальных видах. Хохлатые рептилоиды тоже ждать не любили, но их агрессия была более разумной и целенаправленной — хорошо вооружившись, они патрулировали корабль, ища диверсанта, а заодно призывая к порядку всех нарушителей дисциплины. А вот метанодышащие коротышки, кажется, были только рады передышке — они вовсю играли, работали и торговали друг с другом. Три остальных вида казались слишком негуманоидными, чтобы Ричард мог судить об их мотивации — на первый взгляд, их поведение вообще не изменилось.

«Если я не найду эффективного решения в ближайшие трое суток — взорву этот корабль к чёртовой матери. С этим я справлюсь, а на орбите его взрыв для Марса не опасен…»

Он уже знал, где находятся склады плазменных бомб. Правда, не знал кодовой последовательности, чтобы их детонировать, но в крайнем случае всегда можно замкнуть контакты и перенастроить таймер вручную.

Оставался, правда, вопрос, как после этого самому уйти живым, когда всё пространство вокруг корабля простреливается.

Ричард сосредоточил усилия на капитане. При всей своей нечеловеческой силе и звериной выносливости, капитан всё же должен был иногда спать. Подождав момента, когда тот засопел в две дырочки у себя в каюте, землянин высунулся из ближайшей стены, ввёл щупальца прямо ему в шею, и ввёл в крупные сосуды бактерии «белого света». После чего с чистой совестью вернулся в своё укрытие и лёг спать сам.

Спать на чужом корабле малку, как ни странно, было легче, чем на Марсе этого времени. Достаточно всего лишь найти холодильник побольше — и можно не беспокоиться о перегреве. Просыпаться только раз в полчаса, чтобы пополнить запасы водорода.

Поэтому отдохнул он прекрасно, и уже через восемь циклов сна (чуть больше четырёх часов) был полностью готов к труду и обороне.