Николай Метельский - Удерживая маску [Litres]

— Могу только догадываться, — ответил я.

— Я родился в клане, как и несколько поколений моих предков, и привык осознавать, что вокруг меня сплоченная команда. Большая команда. Почти семья. Монолитная, со своей гордостью и честью. Что-то, за что можно умереть без страха. А сейчас… — прошелся он взглядом по потолку. — А сейчас меня окружает один страх. Оставить после себя нечего, умереть не за что, а жизнь-то кончается. Я уже давно не тот живчик, что в молодости. Завести семью, смею надеяться, еще успею, но на кого я ее оставлю? Что я вообще могу ей дать? Последний год мне хоть раз в неделю, но снится Байкал. Иногда все повторяется, как было на самом деле, но гораздо хуже, когда я во сне спасаю главу клана… а потом просыпаюсь и сталкиваюсь с реальностью, — произнес он жестко. — Род Тюниных, куда я подался после войны, оказался не таким монолитным, как я рассчитывал. Они даже на семью с трудом тянут, что уж говорить о пришлом вроде меня. Это была всего лишь работа, не более. Я просто дружил с главой «компании», только и всего, и когда он сменился, оставаться там больше не было смысла. Я пойду к тебе, Сакурай, но ты должен понять — мне не нужна очередная компания, мне нужен монолитный род. Или, на крайний случай, команда. Поэтому не сочти за оскорбление, но если мне у тебя не понравится, я просто уйду. До этого можешь всецело располагать мной, мое тебе слово, выполню все, что скажешь. Если соберусь уходить, предупрежу заранее, неожиданностью это не будет. Но окончательного решения вот прям сейчас я принять не могу. Думаю, до этой твоей войнушки смогу определиться. Само собой, на какое-то особое доверие не рассчитываю и обижаться, если что, не буду, но обещаю молчать о том, что узнаю на службе у тебя. Даю слово.

— Пусть так, — кивнул я. — Посмотрим, что из этого выйдет. Завтра… — запнулся я. В принципе, почему бы и нет? Повод прогулять пару деньков у меня железный. — Завтра жду тебя на базе часам к шести. Жень-Жень объяснит, как добраться, ну или сам проводит, — глянул я на Беркутова.

— Принято, — кивнул в ответ Евгений Евгеньевич.

— Заодно и обсудим наконец мои мыслишки по поводу войны.

Завтра надо бы навестить Кагами, узнать, угадал ли Шмитт с чаем… потом можно и к самому немцу заскочить и все-таки поговорить без свидетелей. Хотелось бы уже после обсуждения со своими, но можно и так — вдруг подскажет что, блесну знаниями на обсуждении. Да и если Шмитт угадал, завезу подарок. Определенно, пусть не пару дней, но завтра школу я прогуляю.

Парень, что сидел отдельно ото всех, явно отдыхал после тренировки, благо спортивные клубы Дакисюро не дают спуску никому, будь ты хоть аристократ, хоть простолюдин. Вот и Урабэ Иори, несмотря на свой ранг, выкладывался на полную.

— Все грустишь? — подошел к нему другой парень. Выглядел он хоть и младше Иори, но был на год старше.

— Строю планы, — буркнул Иори в ответ, даже не подняв голову. Не узнать двоюродного брата по голосу он не мог.

— Надеюсь, не на ближайшее будущее? — присел Масакуни рядом. — Сейчас бедного Сакурая лучше не трогать.

— Сам знаю, — раздалось в ответ еще одно бурчание. — И с чего это он бедный? — поднял он все же голову.

— А с того, что ты отделал его хорошенько. Тебе мало? — усмехнулся Масакуни.

— Отделал… — скривился Иори. — А толку-то? Лучше б и не начинал.

— Да уж, — качнул головой старший Урабэ, — показал он себя неплохо. Но знаешь, ты можешь выйти в ничью с ним довольно просто, — усмехнулся Масакуни, — всего-то и надо говорить всем, как ты его уважаешь за тот бой.

— Уважаю? — аж вскинулся Иори.

— Ну… как минимум показать, что признаешь… его силу воли, скажем так. Не надо плеваться ядом, как только услышишь его имя.

— Да уж придется, — процедил младший из парней.

— Эх… — вздохнул Масакуни на такой тон брата. — Постарайся, Иори. Это признак ума — если что, ставить эмоции на второе место. И что ты вообще с ним сцепился? Ну благоволит теперь тебе Шина-сан, и что?

— И ничего, — вновь поник Иори. — Пригодится в будущем. Это я младший из младших, мне и такой плюсик потом может сыграть. Да и… — замолчал парень.

— Сказал семнадцатилетний Ветеран, — покачал головой Масакуни. — И ты правильно сделал, что промолчал, — продолжил он серьезным тоном. — Аматэру-сама, если и узнает об этом бое, разве что усмехнется. Очень надеюсь, что в случае с Сакураем тобой эмоции овладели — лучше так, чем откровенная глупость.

— Ты же сам…

— Эмоции, братишка, — прервал его Масакуни, — победить очень сложно, да и не нужно, а вот думать, думать, думать и придумать какую-то хрень — гораздо хуже.

— Я услышал, брат, спасибо, — опустил голову Иори. Может, и не увидит никто, как он покраснел.

— Я рад. Так что мой тебе совет — оставь ты этого Сакурая, не стоит он твоего внимания. А лучше и вовсе подружись.

— Что? — вновь вскинулся Иори.

— А что такого? Повод есть. А лишние отношения не помешают. Лучше дружить, чем воевать. Тем более, того, с кем воюешь, использовать гораздо труднее.

— Ну уж нет, — помотал головой младшенький. — Да и было б кого использовать.

— Как знаешь, — встал Масакуни. — Но я слышал, Кагами-сан очень хорошо к нему относится, как бы тебе это все боком не вышло. Так что поторопись со своими думами.

— Кагами-сан? — посмотрел на стоящего рядом брата Иори.

— Слухи, — пожал тот в ответ плечами. — Но мало ли?

— Я… подумаю… еще…

— Подумай, — кивнул Масакуни. — И не засиживайся, тренер уже поглядывает на тебя.

— Дорогой? — зашла в рабочий кабинет мужа Кагами.

— Мм? — поднял он голову от бумаг. — Милая, что-то случилось?

Посторонний бы не понял, что женщина зашла не просто так, но уж Акено-то грех было ошибиться: тон голоса, сама чуть-чуть более серьезная, по-особому сложены губы, немного приподнята правая бровь, руки не просто у живота, а в рукавах кимоно… муж не отмечал эти детали, он просто знал: что-то произошло и от него чего-то хотят…

Подойдя к рабочему столу Акено, женщина разомкнула руки, и он увидел в одной из них флешку, которую ему протягивала Кагами.

— Я хочу, чтобы ты сделал две вещи. Во-первых, посмотри на это.

Взяв флешку в руки, Акено посмотрел на нее. Ничего такого… ага, понятно. Вставив ее в ноутбук, наследник клана увидел лишь один видеофайл. Бросив взгляд на жену, он все-таки включил воспроизведение. И всего через пару минут откинулся в кресле, не отводя взгляда от экрана ноутбука.

Что именно нужно жене, он понял почти сразу, но все же досмотрел видео до конца.

— И? — посмотрел он на Кагами, когда запись кончилась.

— И во-вторых, я желаю, чтобы этот… мальчишка Урабэ был наказан!

Желает она… Акено даже лоб потер, дабы потянуть время и отогнать воспоминания бурной молодости, когда он ухлестывал за тогда еще Гангоку Кагами. Как ни странно, но многие думали, что этот его выбор был продиктован политикой рода, мол, только дурак станет бегать за самой стервозной барышней Токио. Да, времена тяжкие были, но о своем выборе он ни разу не пожалел. Правда вот, накатывают иногда воспоминания.