Юрий Хабибулин - Русская «Синева». Война невидимок

– Само собой! Пришел как-то к нему без свидетелей, выяснять позиции и почему он про меня везде врет, все с ног на голову ставит. Посмотрел ему в глаза. Вижу, а они у него пустые, как у мертвяка. С таким бесполезно разговаривать. Изворачивается, уходит от прямых ответов, включил чиновничьи уловки, перескоки с темы на тему.

До этого несколько лет ходил к нему на литкружок, поддерживал, помогал с обсуждением текстов новых авторов. Потратил массу времени. При том, что чуть ли не через каждое занятие там пьянка, по поводу и без повода. На кружке «папик» никого не учит писать – зачем ему будущие конкуренты?

Сложился просто этакий личный клуб имени «папика», который там приятно проводит время, наслаждается всеобщим поклонением неофитов и чувствует себя великим благодетелем.

Насыщается обожанием и чужой энергией, как энергетический вампир. Хотя на самом деле литкружок – это все фикция, созданная только для пропаганды «великого мастера-сказочника», личности «папика» и его «бескорыстия».

Тут Дмитрий на секунду замолк, вспомнив, как удивленный и пораженный причиной такого поведения «папика», которое в истоках своих началось с того, что Пряничный посмел критиковать творения одного из графоманов, который чем-то «приглянулся» «эрдоганчику» и, скорее всего, хорошо «позолотил ему ручку».

После пошли угрозы «раздавить критиков, как мух», «порвать в клочья» и тому подобное. Тогда, на встрече, Дмитрий воспользовался своим даром и… заглянул в сознание человека, которому много лет доверял чуть ли не как своему отцу.

Дмитрию даже в голову не приходило, что такой известный писатель-сказочник, поэт, руководитель творческой элиты области может быть непорядочным человеком. Просто маленьким, склочным и злопамятным лавочником в своем приватизированном «поместье».

То, что Дмитрий увидел в сознании, в мыслях «папика», настолько его потрясло, что он вообще перестал появляться в этой писательской организации.

Столько грязи, козней, интриг и расчетливости, столько лжи и мстительности, иезуитской хитрости, схем «отжатия» материальных и нематериальных благ, «обдуривания наивных простачков», что вылилось на Дмитрия за несколько секунд пребывания в чужом сознании, не приходилось видеть никогда прежде.

Но он, конечно, не мог сказать об этом окружающим его морским офицерам.

Продолжил:

– В общем, я просто перестал туда ходить. Пока в этой организации не появится новый, порядочный человек, не оздоровит ее, не вычистит, там нечего делать.

А позже меня направили в Северный флот. На эту подлодку. Так что сейчас я могу что-то издать только за свои деньги или с помощью спонсоров. Зато писать мне не может запретить никто! Вот такие дела!

Бекетов хмыкнул себе под нос:

– Значит, как всегда? И наверное, в той писательской организации подхалимское окружение «папика» немедленно записало тебя во враги?

Вадим Нестругин посмотрел на часы, встал и, немного ерничая, продекламировал:

– А где вы успели нажить себе так много врагов? Для этого не надо быть гением. Делай свое дело, говори правду, не подхалимствуй, и этого вполне достаточно, чтобы любая шавка облаяла тебя из-под каждого забора.

Помолчав пару секунд, добавил:

– Это цитата из книги Валентина Пикуля – «Честь имею». Ничего нового под луной, братцы.

Тут Дмитрий спохватился:

– Чуть не забыл! Товарищи офицеры, после проведения учебных стрельб торпедами и запуска ракеты выйдет наш «Боевой листок» лодки. Прошу всех, кто может, написать по небольшой статье в нашу газету. Об отличившихся, о проблемах, о жизни на борту, о своем хобби. Очень надо! Время еще есть!

– Ладно, писатель ты наш, – вставая, дружески похлопал по плечу Пряничного Бекетов. – Много ты нам интересного рассказал. Надо будет с командиром как-нибудь поговорить, чтобы ты написал книгу о нашей подлодке, а флот ее издал.

Офицеры стали расходиться.

На другой день на вахте опять проводили доведенные до автоматизма процедуры и операции. К занятиям подключили еще двух молодых офицеров из БЧ-4 и БЧ-5 от связистов и электромехаников – резервную смену, на всякий случай.

Занятия шли успешно, оба парня были толковыми и ответственными спецами. Лейтенантов стали оставлять одних проводить тесты и разбираться с функциональными схемами «шапки-невидимки».

АПЛ «Верхотурье», по приказу в шифрограмме командующего флотом, шла крейсерской скоростью в подводном положении к заданному квадрату Балтийского моря для проведения учебных стрельб, пуска баллистической ракеты Р-29РМУ2 «Синева» по цели на полигоне Кура на Камчатке и проверки состояния всех систем после двухгодичного восстановления технической готовности в Центре судоремонта «Звездочка».

Задача системы «шапки-невидимки» – при всплытии подлодки для проведения стрельб – обеспечить ее невидимость любыми техническими средствами противника. Этот режим будет мониториться и фиксироваться в реальном времени с российских военных спутников.

Перед погружением будет проверена генерация нескольких полномасштабных фантомов лодки по заданным координатам. И, как последнее испытание, с подводных роботов, выпущенных в море из торпедных аппаратов, будет проведена имитация атаки «Верхотурья» облегченными торпедами-болванками и роботами-манекенами боевых пловцов с учебными минами со стороны «условного противника».

Если все пройдет успешно, АПЛ «Верхотурье» будет считаться официально введенной в строй ВМФ России, а система «шапка-невидимка» станет штатным элементом как эффективного оружия и маскировки атомохода, так и «системы живучести», соединяя управление и возможности нескольких БЧ корабля.

А это прорыв в стратегических возможностях военного флота России!

Воспользовавшись удачным моментом, Говард решил для начала задать Рэнду несколько наводящих вопросов, а потом, если разговор будет складываться, перейти к главному.

Но Рэнд начал первым:

– Спас ты меня сегодня, Говард. Из пасти местной акулы. Я уже захлебываться стал, когда ты меня выдернул из воды. Обязательно об этом отцу расскажу. Ты и так был моим другом, а теперь будешь братом. Членом моей семьи.

Чувствую, что ты о чем-то спросить хочешь? – Рэнд испытующе и с хитринкой посмотрел на генерала, – спрашивай. И не удивляйся – я ж политик, мне нужно уметь чувствовать кожей настроения людей и предвосхищать их вопросы.

Генерал сконфуженно кашлянул:

– Да ладно, чего там. Спас… Ты бы для меня сделал то же самое. А спросить кое-что я действительно хочу. Из-за чего ты снял свою кандидатуру на этих президентских выборах? Если не секрет, конечно.

– Да какой там секрет! У меня не было шансов. Это просто необходимый пиар для выборов в сенат на следующий срок! Нельзя надолго вываливаться из медийного пространства, о тебе все скоро забудут, и ты потеряешь своего избирателя, известность.