Юрий Хабибулин - Русская «Синева». Война невидимок

Хотя… эта игра бессмысленна! Русская система «Периметр», или, как ее еще называют, «Мертвая рука», все равно уничтожит США даже в случае успеха «превентивного», «обезоруживающего» удара по командным центрам и пусковым установкам в России высокоточным оружием.

И это прекрасно знают руководители Америки, НАТО и «центра Сатаны», но почему-то не делают из этого никаких выводов и не ищут мирный, приемлемый для всего человечества путь.

Говард уже знает, почему так.

Америка не может отказаться от привычного высокого уровня жизни элит, который достигнут только за счет ограбления других стран и гегемонии навязанной миру главной валюты – доллара! Который на самом деле ничего не стоит. За ним стоит фикция, придуманная гениальными мошенниками, создавшими ФРС – Федеральную резервную систему – еще один клон конторы «Рога и копыта», но уже в общемировом масштабе.

Реальная стоимость стодолларовой купюры сегодня – три цента! Это стоимость бумаги и технологического процесса печати. За американской валютой нет никакого золотого запаса! За ней только военная мощь США, которая все ослабевает и хиреет, потому что никакое вранье не может жить вечно!

Но Америка, а точнее «центр Сатаны», не хочет отпустить мир и заняться своими внутренними проблемами. Это означает отдать власть новым лидерам и уйти в небытие.

Такое невозможно! «Супердержава» рухнет! Начнутся беспорядки, гражданская война, социальная катастрофа!

История показывает, что добровольно власть никто никогда не отдавал. И операция «Несокрушимая решимость» – это как раз и есть последняя конвульсия, последняя попытка слабеющего старого режима «сыграть на упреждение», запугать несговорчивых и сохранить свое «статус-кво» еще на несколько лет или десятков лет, за которые «центр Сатаны» сумеет добиться своих тайных целей – привести население планеты к эпохе трансгуманизма и полному контролю.

Навечно.

Или до тех пор, пока будут живы последние представители новой расы «сверхлюдей».

А потом время человечества на планете, скорее всего, закончится…

На несколько дней Дуглас застрял на военно-морской базе в Сан-Диего. Встречи, согласования, совещания, инспекции кораблей, хранилищ, доработка программы модернизации и расширения возможностей инфраструктуры объекта вконец измотали Говарда.

Надо было как можно скорее закончить эту нудную рутину и ехать с проверкой на следующие объекты, на этот раз с ракетами шахтного базирования в Монтане, Вайоминге, Миссури. Основные задачи в Сан-Диего были уже проработаны, остались мелочи. Возможно, удастся уехать завтра.

Жизненно важно было как следует отдохнуть и выспаться.

Сразу после ужина он отправился в выделенную ему на базе комнату для отдыха и, раздевшись, без сил рухнул в постель.

Отключился почти сразу, провалившись в глубокую, вязкую черноту.

Изредка в сознании мелькали какие-то искаженные воспоминания, тени, давно забытые встречи и события. Но они не мешали спать, проходили слабым далеким фоном в сумраке дремы и расслабления. Это были давно знакомые образы, на которые можно было не отвлекаться, они не раз и раньше приходили к Говарду во сне.

Он воспринимал их как старых знакомых из прошлого, хотя чаще всего, проснувшись, не мог вспомнить деталей и подробностей сновидения, что или кого конкретно из старых друзей, какие эпизоды из прошлой жизни подбрасывала ему неподконтрольная в это время память.

Вдруг, в какой-то момент, что-то в закоулках сознания изменилось.

В его сне появился кто-то чужой. Осторожный, внимательный. Будто человек зашел в темноте в какую-то открытую квартиру в своем подъезде и пытается на ощупь определить, куда это он попал. К себе или случайно к соседу.

Опасности Говард не чувствовал, но навыки военного, даже во сне, не позволили оставить это странное ощущение без внимания.

Включать процедуру подъема, просыпаться, осматривать комнату не хотелось. Хотелось доспать и отдохнуть, но тем не менее привычка к возможной тревоге в любое время суток взяла свое.

«Гость» вел себя деликатно. Не влезал в личное пространство сокровенных воспоминаний Дугласа, не навязывал каких-то рефлексий, не вынуждал к неким защитным действиям.

Тем не менее сонное сознание автоматически перевело фоновый самоконтроль состояния тела и ощущений с самого нижнего уровня на более высокий, который позволил Говарду, еще не просыпаясь, уже как-то оценить угрозу от происходящего и принять какое-то решение.

То ли плюнуть на все эти глюки, перевернуться на другой бок и отключиться полностью до утра, то ли как-то среагировать на беспокоящее наваждение.

Ночью в запертую изнутри комнату на сверхсекретной военно-морской базе к отдыхающему генералу никто войти не мог. Это было полностью исключено!

Поэтому и беспокойство у Говарда было маленькое, как будто в его спальне на мягких лапках гулял пушистый котенок, который забрался сюда невесть как, не имел права здесь находиться, но никакого беспокойства не внушал.

Образ котеночка Говарду понравился, он даже улыбнулся во сне и попытался увидеть ночного посетителя, но это ему не удалось.

Наверное, больше для самоуспокоения, чем для того, чтобы услышать ответ, Говард в полусонной дреме, обращаясь к веренице пробегающих перед внутренним зрением размытых кадров из прошлого, к неведомому режиссеру его сновидений, к ночному гостю, мысленно, не размыкая глаз и губ, спросил: «Ты кто?» – ожидая услышать тихое «мяу» и заметить мелькнувший в сумраке сна пушистый комочек.

Вместо этого он почувствовал приятное расслабление, тепло, потом чей-то удивительно знакомый голос прозвучал прямо у него в голове: «Я – твоя совесть!»

Говарда это почему-то не удивило. Так и должно было быть. Его совесть всегда была рядом с ним. Она никуда не пропала, не ушла от него. Как бы он жил без совести? Нет, это невозможно. Но вот заговорила и назвалась собой она в первый раз.

Это хорошо.

Значит, его совесть им довольна, он все делает правильно. И где же она еще может с ним поговорить, как не во сне? И совесть говорит голосом Говарда, он узнает свой голос.

– Как ты считаешь, я все правильно делаю? – спросил ее Говард. Он почувствовал, как его сознание будто бы раздвоилось, одна часть продолжала мирно спать, другая, которая не могла сбросить бремя долга даже во сне, чуть-чуть пробудилась, заинтересовавшись гостьей.

– Расскажи мне, что тебя беспокоит, – тихо попросила совесть…

Учеба для Дмитрия шла легко. Несмотря на то что рабочий день «молодого бойца», курсанта школы военной экстрасенсорики из «отдела 220», был до предела насыщен занятиями, упражнениями, тренировками, а нагрузки, как физические, так и психические, высасывали тело и мозг до последнего кванта энергии, Пряничный чувствовал – он справляется.