Альфред Элтон Ван Вогт - Клетка для разума (сборник)

После второго раза женщина просто вставала и, даже не попрощавшись с мужчиной, покидала келью и монастырь. Потом она жила в своем маленьком уютном жилище, вместе с другими женщинами. Там, в безмолвной тайне своей комнатки она вынашивала и примерно через год рожала маленькое чудовище, которое вскоре принимало облик Нунули.

Внезапно все картины поблекли. Лежавший на полу своей маленькой каюты Нунули-Повелитель посмотрел на Модьуна и сказал:

— Такой была наша жизнь до того, как мы стали служить комитету.

Модьун ответил, не скрывая удивления и разочарования:

— И это все, что вы собираетесь показать мне?

Это краткое изложение нашей дозувговской истории, — последовал быстрый ответ — Именно это вы и спрашивали.

Модьун открыл было рот, чтобы возразить, что он не удовлетворен показанным, но вдруг остановился, осознав только что услышанный им поразительный факт.

«Дозувговской » — вырвалось у Нунули-Повелителя.

Из контекста следовало, что Зувг — название планеты расы комитета «Я, наверное, действительно надавил на него, раз он сообщил мне подобную информацию», — решил Модьун Несколько долгих секунд он смаковал про себя это слово Наконец ему пришло в голову, что то, против чего он сначала собирался протестовать, еще оставалось важным И он сказал:

— Показанные вами картины не объясняют скачка от сурового монашеского существования до массовых убийств. Как произошла такая трансформация?

Зеленые глаза смотрели на него с недоумением.

— Разве мы обсуждаем ту же самую тему? — начал было Нунули, но тут же остановился и воскликнул:

— О! — Глаза его расширились, как будто он только что осознал, что имеет в виду Модьун — То, что мы делаем от имени комитета, — продолжил инопланетянин, — не убийство.

— Позвольте мне, — заметил Модьун, — внести ясность в этот вопрос. Вы или другой Нунули уничтожили или потворствовали истреблению человеческого вида. В соответствии с убеждениями, которых придерживаетесь вы, что это как не убийство?

— Это — часть программы комитета по улучшению жизненной ситуации в Галактике. — Нунули махнул в несогласии тонкой рукой с серой гладкой кожей.

— По улучшению чего?

Существо сохраняло спокойствие.

— Прошу прощения. Я должен попросить вас оказать мне любезность покинуть мою комнату, чтобы я продолжил свой отдых. Ваша проблема разрешена. Вашим друзьям теперь ничто не угрожает. Вы получили информацию, о которой просили. Вы, разумеется, не собираетесь еще обсуждать этот вопрос, учитывая мой несомненный протест?

Модьун колебался. Вообще-то от разговора с Нунули он ожидал большего. В его голове все еще хранилось несколько вопросов, и он чувствовал, что беспокоило его, нетерпение к возражениям собеседника.

— У меня, кажется, необычное настроение, — сказал наконец Модьун. — Я хотел бы задать еще несколько вопросов и получить на них ответ. — И, не дожидаясь согласия Нунули, продолжил: — Я думаю, самый важный из них — как члены комитета сумели добиться поддержки от расы существ, подобных вам.

В голубых глазах, казалось, возникло легкое удивление. Потом на гладком лице появилось какое-то напряжение, вероятно, выражавшее у Нунули крайнюю степень озабоченности. В последовавших затем словах Повелителя не было и тени сомнения:

— Они высшая раса. В тот момент, когда один из них вошел с нами в контакт, он указал нам цель. После ознакомления с планетой с передовой культурой мы решили, что стоит попробовать использовать тонкие методы и вызвали члена комитета, чтобы он вложил эти цели в сознание наших лидеров. Вот и все. Со всяким инакомыслием было покончено.

— О! — воскликнул Модьун.

Все начинало проясняться.

— Цель, — отметил Модьун. — Конечно.

— Значит, когда Зувгайты вошли в контакт с Нунули, то это была мысленная связь? — вежливо спросил Модьун. — То есть мысленный разговор, диалог?

Нунули возмутился.

— Член комитета не обсуждает ничего с представителем низшей расы, — ответил он разгневанно.

Модьун постарался сдержать торжество. Хотя это и было не бог весть что, но он узнал кое-что, чего не знал Нунули. То, что способ мысленной связи Зувгайтов был не двухсторонним в обычном понимании. Они, очевидно, обладали способностью внушать какие-то скрытые цели.

А цели могли быть какими угодно. В этом смысле они могли передавать друг другу внушения, по-видимому, могли защищать себя от гипнотического воздействия подобных передач, и таким образом, ничего не опасаясь, переговариваться через мили и годы пространства, используя единое мысленное пространство. Подобным образом внушение цель может быть передано и другому человеку у которого нет защиты от этого.

С удивлением Модьун вдруг понял, что его тело дрожит от этой информации С огромным трудом он, запинаясь спросил:

— Могут ли они… внушать, э-э... объединившись?

— Вся тысяча, — с удовлетворением ответил Нунули. — Их мощь безгранична.

На этом обсуждение этой способности Зувгайтов было прекращено. Против такого защищенного одностороннего способа внушения тысяч отдельных индивидуумов, каждый из которых мог оказывать огромное сопротивление, человеческий способ воздействия нельзя было применять непосредственно.

Неожиданно Модьуну вдруг захотелось узнать и другие вещи.

— Цель этого народа, — сказал он, — продолжает удивлять меня. Их план улучшения Галактики включает уничтожение человеческой расы и, может быть, остальных разумных видов. Как научно объяснить все это?

У Нунули вообще отсутствовало воображение.

— Эта информация существует Я знаю ее, но не могу открыть.

У Модьуна промелькнула мысль, что четыре миллиарда мужчин и женщин Земли погибли во имя достижения этой цели Зувгайтов, и по крайней мере он должен узнать причину.

— В таком случае, — угрожающе сказал он, — мне, возможно, придется подвергнуть вас внушению.

— Это не даст вам ничего, — ответил Нунули. Он вел себя самодовольно. — Как меня уверили, никто, даже человек, не способен проникнуть сквозь специальный барьер в моем мозгу, который защищает эти данные.

— Это может оказаться любопытным испытанием, — заметил Модьун, — вот мы и проверим, действительно ли это так.

Но он говорил нерешительно и обнаружил, что внутренне одобряет эти ограничения, которые заложил раньше: если Нунули не откажется рассказать свою давнюю историю, то он не станет применять силу. Этот довод, как ему казалось, невозможно было опровергнуть. И это было довольно нелепо, поскольку в моменты возбуждения или напряжения он применял этот метод независимо от прежних моральных установок.

Думая так, но все еще продолжая колебаться, Модьун продолжил:

— Что сказали Зувгайты о природе вашего барьера в мозгу?