Bandileros - Спасибо за рыбу! [FB]

– Могу я чем-то помочь, леди?

Наташа обернулась. Приятной наружности полицейский, в очках, зимней форме, смотрел внимательно. Форма новая, меховой воротник. Наташа задумалась:

– Я впервые в вашем городе…

– Из Москвы? – понимающе посмотрел полицейский.

– Нет, из Нью-Йорка.

Наташа не заметила какой-либо реакции у полицейского и поинтересовалась: – к вам часто приезжают из Америки?

– Нет, – мужчина пожал плечами, – в основном из Франции и Германии.

Наташа спросила:

– Почему здесь так странно пахнет?

– Странно? – насторожился полицейский, – да вроде нет, как обычно…

– Мы же в центре города. Тут воздух какой-то слишком уж чистый…

Полицейский хохотнул:

– Ах, вот вы о чём. В городе действуют строгие экологические нормы, самые строгие в мире. Бензинового транспорта почти нет, только электромобили, промышленность, имеющая низкоэкологичные отходы и выбросы – не ближе двадцати пяти километров от города…

Наташа осмотрела улицу. И правда от патрульного автомобиля к столбику, который Наташа приняла за парковочный автомат, был протянут шнур. Она с подозрением спросила:

– То есть все автомобили, которые я видела…

– Почти все – электрические. Электричество бесплатное, пятнадцать минут зарядился и катайся пару дней.

– Как мне попасть в Абстерго? – спросила девушка, резко сменив тему.

– Куда именно?

– А у них много офисов?

– Я вас удивлю, тут почти полгорода им принадлежит. Все эти здания – точно.

– А главный офис…

– Это в Эдем, – понимающе кивнул полицейский, – можете взять такси или на монорельсе – отсюда по жёлтой ветке до конца.

Эдем возвышался над городом. Гигантский купол километровой высоты и радиусом в четырнадцать километров подавлял своими масштабами, если бы он не был прозрачен… В Екатеринбурге была середина зимы. Наташа зашла в главный вход Эдема, где её проверили датчики.

Зайдя, она увидела райский сад – гигантский уголок дикой природы. Солнечный свет, голубое небо и редкие облачка, зелёные деревья – настоящий райский сад, уголок дикой природы. Здесь пахло лесом, гулял свежий ветер, недалеко от восточного входа шла дорога к центру. По центру располагалось гигантское здание, строгих косых архитектурных линий, зданий было шесть – они вместе образовывали комплекс. Огромные светящиеся буквы «ABSTERGO» отсюда выглядели скромным минимализмом. Отсюда, с небольшой возвышенности были видны леса и поля, а так же речка с небольшим каскадом водопадов, дорожки и множество людей, которые наслаждались этим уголком лета посреди студёной уральской зимы. Решив покончить с этим как можно быстрее, Романова села в автобус до офиса.

Европа… сделала свой ход.

– Мы вынуждены отказаться от сотрудничества… – кашлянув и спрятав взгляд ответил топ-менеджер Мерседеса.

– Подумайте хорошо, герр Рейнсен, – улыбнулся я, глядя в монитор.

– К сожалению, обстоятельства вынуждают нас…

– Что ж, – я хмыкнул, – я это предполагал до того, как подписывал договор с вами. Уолл-стрит взбесились от того, что в мире есть силы, неподчиняющиеся им. Но прежде чем вы примете решение – я всё же предлагаю вам хорошо подумать. Я владею компанией, которая стоит в шесть раз больше, чем есть денег и активов у тех, кто на вас давил. Вместе взятых. А уж про технологическое превосходство промолчу. Если я выиграю конкурентную борьбу – мерседес уйдёт в прошлое, как паннар или бьюик.

– Вы не понимаете.

– Нет, это вы не понимаете, – начал злиться я, – Рейнсен, у вас что, семью в заложники взяли? Неужели вы не видите, на примере электромобилей, что я обладаю технологиями, которые могут разорвать весь ваш рынок в клочья и единственное, что удерживает меня от немедленных действий – нежелание устраивать технологическую революцию? Если вы хотите, что бы я через три месяца купил весь ваш концерн за бесценок – так тому и быть. Готовьте вазелин, герр Рейнсен!

Я обрубил связь и в злости пнул стол. Не помогло.

Ну что же, – я хитро улыбнулся, – они хотят войны. Они её получат!

– Директор, анализ экономики Германии. Сильные и слабые стороны, в общих чертах!

– Экономика Германии похожа на Абстерго. Высокоразвита, сильно диверсифицирована, основными направлениями является машиностроение, электроника, приборостроение, химическая промышленность. Сфера обслуживания занимает примерно восемьдесят процентов ВВП, кстати, если бы мы не понижали планку для России, то тоже бы состояли на восемьдесят процентов из системы продаж.

– Будем. Я понял, разумно устроили бизнес, как и ты. Тогда тебе задание – необходимо подчинить экономику Германии нашим интересам.

– Это будет очень нелегко. Германия – одна из ведущих промышленных стран мира.

– Начнём по кусочку. Что у нас первое?

– Машиностроение.

– Вот. У нас есть почти бесплатный металл и огромные возможности по созданию высокоавтоматизированных производств. Уж в чём-чём, а в машиностроении мы сможем нагнуть кого угодно, даже германию. Что с автомобилями?

– Автомобильная промышленность Германии сильно диверсифицирована по малым предприятиям с численностью до двухсот человек. Как и у нас. Высокая культура труда на таких предприятиях позволяет держать высокую планку качества конечной продукции.

– В таком случае – мы будем конкурировать, – я поднялся, – нужен блицкриг, быстрый, с быстрым обвалом курса акций конечного производителя.

– В таком случае мы должны атаковать не индустрию, составляющую двадцать процентов экономики, а экономический стержень Германии – услуги. Технологии, высоконаучную сферу. Электромобили?

– Нет, – отмахнулся я, – электромобили могут обвалить спрос на бензин.

– В таком случае, придётся прибегнуть к широкому комплексу мер. У них сильная диверсифицированность экономики, более семидесяти процентов – это малые предприятия, частные инициативы. Поэтому одним ударом завалить врага не получится.

– И Лазарев прекрасно это знает, – кивнул я, – блин, что ж так хреново то?

– Что такое?

– Не могу нормально построить мелкий бизнес в России, – пожаловался я, – Серьёзно, люди не то что ленивые, а какие-то… не такие. Менталитет у них какой-то не такой, могли бы жить – как в той же Германии, припеваючи. Все только и могут, что ругать власть, да думать, что им сделают «всё хорошо«… Ей богу, как крестьяне, которые сами ничего не хотят менять, всё ждут, что приедет батюшка-царь и будет за них думать. А сами… может, зря я стараюсь?

– Может быть, – не стал меня утешать Директор, – народ попросту не изменялся. В лаптях их поставили за станки, так они и стояли, только лапти сменились недорогими кроссовками да сапогами, да образование появилось. Менталитет не изменился. Слишком быстрые преобразования двадцатого века привели к низкому уровню социальной адаптивности населения, подавление человека как личности – к отсутствию инициативы. Большая часть населения правда верит в то, что президент должен обеспечивать гражданам высокий уровень жизни и радикально недовольно тем, что в стране плохие дороги, низкая благоустроенность, безработица и так далее.