Григорий Крапивин - Дикий [Вселенная EVE-online]

Зато расовая принадлежность аборигенов вселяла в меня надежду, что когда я переоденусь, то не сильно буду отличаться от них, нужно только выучить местное наречие. Как раз в данное время мои разведчики и занимались подготовкой к этому, передавая Ису разговоры аборигенов.

Я же в это время хрустел сухпаем и запивал водичкой из фляжки.

Фляжка была непростая и тоже входила в набор спаскапсулы. Воду она могла собирать из атмосферы, благодаря мембранному материалу, из которого была изготовлена. Встроенный охладитель, работающий от сменного аккумулятора, охлаждал поверхность фляжки, из-за чего на ней конденсировалась влага, которая и проникала внутрь через мембраны. Так что с поиском воды у меня проблем не было, за час фляжка набирала примерно 200 миллилитров воды.

Провалявшись примерно до заката и узнав много «интересного», я понял, что можно двигаться дальше, здесь мне уже делать было больше нечего.

Из увиденного можно было отметить только то, что местные жители использовали в качестве ездовых и тягловых животных не лошадей, а каких-то безрогих лосей. Все остальное сильно смахивало на земной исторический фильм про жизнь таежной деревни. А если бы там был у кого-нибудь за оградой ржавый трактор и пара мотоциклов с люльками возле калиток, то и современный.

Одеждой я решил разжиться попозже, тут народ пропажу сразу заметит.

Сделав небольшой крюк по лесу, я вышел на неширокую дорогу, которая шла от деревни в сторону города. Сгущавшиеся сумерки мне не мешали, благодаря своей новой нейросети я мог видеть в темноте, как кошка.

Пробежавшись по ней километров десять (нужно было размяться после долгого лежания), я решил, что пора устраиваться на ночлег.

Углубившись в лес метров на пятьсот, подрубил большую елку на метровой высоте и, когда она упала, образовав с землей треугольник, залез между веток и, срезав мешавшиеся, завалился спать. Снаружи мой сон опять охраняли «мухи», хоть моя аура и распугивала живность, но перебдеть никогда не мешает.

Перед сном немного поупражнялся в произношении местного наречия, Ис уже составил небольшую базу по языку, разобравшись в значении многих слов.

Поднял меня Ис с рассветом, разлеживаться времени не было, и я, умыв лицо из фляжки и справив физиологические потребности, зашагал дальше, жуя на ходу сухпай.

Выйдя на дорогу, отправил «мух» в обе стороны, чтобы избежать ненужных встреч. Парочка, что я отправлял к деревне, слетав туда и обратно, встали на зарядку, а передовой дозор дожидался меня в десяти километрах по ходу и мониторил дорогу.

Энергия меня переполняла, на планете и впрямь было намного легче заполнять свой резерв, поэтому я перешел с шага на бег и потрусил в сторону города. Так и продвигался, иногда переходя на бег, потом на шаг, потом снова на бег. Двигался, можно сказать, волчьей рысью, постоянно высылая вперед «мух» для разведки дороги.

Отмахав таким образом километров двадцать пять, вышел к перекрестку, моя дорожка вливалась в более широкую дорогу, пройдя по которой еще с пяток километров, решил устроить себе привал.

Оставив разведчиков следить за дорогой, сам углубился немного в лес и завалился передохнуть, перекус я мог устроить и на ходу, а вот ножкам надо дать отдых, хоть я в них и вливал постоянно пси-энергию, но занятия на беговой дорожке и передвижение с грузом за плечами по неровной дороге это две большие разницы.

Когда часа через полтора уже собирался продолжить свой путь, то на дороге появилось несколько повозок, которые тянули безрогие лоси.

Звали их местные, как я выяснил – лошаги, и со своей функцией они справлялись не хуже лошадей.

В повозках везли что-то в мешках, и на каждой размещалось по два-три человека.

Вопрос с одеждой теперь выходил на первый план, а иначе мне придется перемещаться по дороге только в темноте. Если разговаривать я уже худо-бедно мог, то своим комбезом и инородными ботинками сразу привлеку к себе ненужное внимание. Я рассчитывал, что на планете уже вовсю пользуются устаревшими благами Содружества, но на поверку оказалось, что это не так.

Может, где-то рядом с базами корпорантов и шастают люди в комбезах и космических ботинках, но пока что мне встречались только люди в льняных рубахах и холщовых штанах. На ногах носили кто во что горазд, от сапог с мокасинами до лаптей.

Пропустив этот караван из пяти телег и пристроившись за ним на дистанцию с километр, я неспешно побрел в сторону города. Теперь двигаться с пробежками не получится, эта кавалькада передвигалась с крейсерской скоростью пять километров в час.

«Мух» я все так же отправлял регулярно на разведку, и несколько раз мне пришлось сойти с дороги и прятаться в лесу, чтобы не попасться встречным караванам.

Движение, правда, было не очень оживленным, и я сильно не обламывался.

Одну из «мух» я прицепил к одной из впереди идущих телег, и Ис пополнял словарный запас базы, постоянно заставляя меня проговаривать выученные слова, чтобы не было акцента.

Часа через четыре на горизонте показалась речка и небольшой рыбацкий поселок. Моста я там не увидел, через реку была паромная переправа.

Солнце уже клонилось к закату, и мои «попутчики», обогнув деревню, встали лагерем на ее краю, возле речки.

Я сократил дистанцию и затаился в лесу. Вырисовывалась неплохая возможность разжиться одеждой, если народ полезет купаться.

Те не стали меня огорчать, и как только распрягли скотину и запалили костер, пошли купаться сами и прихватили с собой своих лошагов.

На дежурстве остались пара костровых, но те мне никак не мешали.

Когда народ разделся и залез в воду, я, прячась в прибрежных кустах, подобрался поближе и с помощью телекинеза сбросил в воду одежку самого крупного мужика, этого делегата я приметил сразу, по комплекции он подходил лучше всего.

Течение протащило её несколько десятков метров, и я, никем не замеченный, выловил ее из реки.

Мужчина, конечно, расстроится, когда не обнаружит одежды на месте, но такова селяви, мне она была гораздо нужней.

Отойдя вниз по течению еще на километр, я стал рассматривать свои приобретения. Штаны были немного коротковаты, зато рубаха пришлась впору, даже была немного свободна в плечах. Таскали их местные навыпуск, подпоясывая ремнем, и в длину моему спонсору она была чуть ли не до колен, на мне же она выглядела более гармонично.

С обувью был облом, этот дядя оставил ее в лагере, да и подозреваю, что на мой теперешний сорок шестой растоптанный у этих бедолаг обувки бы не нашлось. За время пребывания на станции я вымахал до 197 сантиметров и все еще продолжал расти.

Ладно, с обувью что-нибудь придумаю, а пока меня ждал путь на северо-восток, в город.