Сергей Кусков - Ангел с пламенными крыльями-1

Зенитный робот был пуст, в смысле внутри не было оператора. Три грязно-серые фигуры, не замеченные спустя рукава выставленным охранением, подобрались к нему на неприлично близкое расстояние.

- Двадцать пятый, охраны нет. Повторяю, охраны нет. Приступаем.

- Действуй, четырнадцатый.

- Пошёл!

Одна из фигур по знаку другой начала перебежки к роботу по открытому пространству. Такому, где тебя легко заметить, где песок и пыль не смогут больше сохранить в тайне присутствие. Пылевая буря почти сошла на нет, и это сильно мешало.

Возле самого входа в кабину нашлось и охранение. Один скучающий молодой парень, непонятно как попавший на эту войну (ибо разгильдяи на войне долго не живут). Удар виброножа в забрало, и тот скончался, не успев ничего понять. То ли от мгновенной разгерметизации, то ли от проникновения в лицевую часть острого предмета. Пальцовка третьей по счёт тени: 'Иди'. Третья, отворив шлюз кабины, вытащила свой вибронож и полезла внутрь.

Смена плана, запись со скафа третьей фигуры. Кабина управления зенитного робота.

- Я 'Лайнен', объект под контролем. Повторяю, объект под контролем. - Голос на достаточно чистом русском, почти без акцента. Пальцы бойца меж тем, хоть и находясь в скафе, совершали быстрые действия с панелью управления, на которой появлялись мистические символы, понятные лишь избранным.

- Понял тебя, 'Лайнен'. Как будешь готов, говори.

- Система управления от нашей отличается, многое на испанском, но всё понимаю. - Ещё несколько щелчков тумблера, активация 'пречатки' - виртуального контура управления, и резюме:

- 'Достоевский' - 'Лайнену'. К бою готов.

- Отлично, 'Лайнен'. Ты последний.

- Всем - 'Достоевский'. Начали. Повторяю парни, начали! С богом!

- С богом!

- С богом! - раздались по линии голоса.

Майор вёл самый красивый бой среди всех участников того сражения.

Они напали на отдыхающего противника, не готового к моментальному отражению атаки, и вывели множество единиц техники, мирно ожидающей приказов на земле. Уничтожили и две буровые вышки, которые находились в этом районе, предварительно тщательно 'срисовав' и взорвав начинку лежащих рядом складов. Но после враг опомнился и почти мгновенно начал теснить их. Их было тридцать два человека. Восемнадцать интербригадовцев, двенадцать ополченцев и два бойца спецподразделения Метрополии. Противников же - несколько армий, более ста тысяч человек. Через минуту после начала этой безумной атаки в их сторону было переброшено несколько батальонов 'мехов' - тяжёлой пехоты, под прикрытием дронов. Через две минуты пехоту поддержала авиация - аэродром находился не в шаговой доступности, а ближе к Смоленску. Дроны и модули поддержки исчислялись сотнями. И если бы авиацией не занималась пятёрка зенитчиков во главе с Лайненом, главной ударной силой, прикрывающей от тяжёлых истребителей, то парней смяли бы в течение двух-трёх минут.

Майор летал. Прыгал. Бегал. Снова прыгал и бегал, снова летал, хаотически меняя направление движения своего 'меха' в воздухе, практически непрерывно ведя при этом огонь из всех четырёх расположенных на нём гауссовок. Не то, чтобы за время боя он поразил так много целей, но он и его группа продержались больше трёх минут. Три минуты сдерживать батальон с МПД-шками на хвосте? Это многого стоит.

На этой записи я впервые увидел действие тяжёлой пехоты 'изнутри', через забрало шлема. Развороты, прицеливания, мысленные команды через кибернетические устройства. Наверное, венерианские 'мехи', сервоскафы для спецподразделений не хуже, но русский впечатлил своей функциональностью. В условиях лёгкого Марса это настоящая машина для убийства. Быстрая. Тяжёлая. Идеальная. Особенно помноженная на 'троечку' 'погружения' бойца - реально без нейронного ускорения в 'мехе' нечего делать. Майор успевал всё, и то и дело то одна цель, то другая на тактическом визоре подёргивалась красным цветом попадания.

Вообще подобные сражения надо просматривать в замедленной съёмке, ибо и действо происходит быстро, и пылевая буря всё ещё не улеглась, давала изображению помехи, смазывала.

А вот запись со скафа его так и оставшегося безымянным напарника. Парень воевал не намного хуже командира, ополченцы, пошедшие с ними, из их группы, полегли быстро, а эти двое крутились и крутились, отвлекая огонь от холма на себя, давая остальным драгоценные секунды. Но вот второй боец рухнул вниз - попадание в ранец. Амортизаторы работали, прыжок. Выстрел, выстрел. Боеприпасы остались только в правой плечевой гауссовке и левой нижней, ещё выстрел и ещё. Приземление, амортизация, и снова прыжок. И снова. Прямое попадание - приближение оптики... И снарядом прямой наводкой из рельсотрона парню разворотило грудь. Такой мощный и прочный тяжёлый доспех, гордость Метрополии, разорвался как какая-то картонка.

Прыжок майора вниз, в небольшое ущелье, скрывшее его на несколько секунд от противника. Командная строка на тактическом визоре: 'Перезарядка вооружения' - три из четырёх действующих гауссовок автоматически перезарядилсь. 'Активация виброклинка'. Прыжок, и оглушающий крик майора: 'За спецна-а-аз!'

Темнота.

Лайнен, пилот-истребитель, владел 'погружением' гораздо лучше меня. Он был... Везде. Не знаю, как можно управлять зениткой в скафе, но свою 'десяточку' 'погружения' он использовал на все возможные проценты. Причём, как и Ингрид, частенько стрелял наугад, полагаясь на интуицию, а не автозахват цели. Две эскадрильи истребителей трижды заходили на позиции парней, и трижды с потерями удалялись. Сам финн что-то кричал на своём тарабарском языке, очень-очень быстро, и я тем более не понимал, как он мог что-то кричать, находясь в 'погружении' такого уровня. Тем не менее, его 'алла-улла-елла' так и сыпались во все стороны.

Но нет ничего вечного, не выдержала и его оборона. Какой-то из мелких дронов подлетел неприлично близко к роботу и протаранил корпусом кабину, одновременно активируя весь боезапас, в котором были и химические бомбы. Эдакий брандер - им явно управлял человек, а не программа. Кабина выдержала - венерианская зенитка была сделана... С венерианским качеством. Но тактический экран скафа пилота загорелся красным: 'Разгерметизация'.

Я в замедленном воспроизведении следил за системой жизнеобеспечения. Воздух выходил из повреждённого скафа лётчика, но тот продолжал стрелять, оря на своём языке, выигрывая для своих секунду за секундой, плевав, какую для этого заплатит цену. Снова дрон - их там много, снова выстрел. Ему оторвало обе ноги и скорее всего раздробило кости таза, но ударная доза обезболивающего, активированная не выходя из сверхскорости, и через секунду он снова ведёт огонь. Пам-пам-пам... Пам-пам-пам...