Борис Сапожников - В чужом небе [СИ]

Изменения, что начались на всём комплексе, почти не затронули доктора Коробуда. Поэтому он не замечал их, пока его, фигурально выражаясь, не ткнули в них носом. И сделал это не кто иной, как товарищ Дежень – командир сильно поредевшей охраны объекта.

Он поймал доктора, когда тот возвращался вечером в кабинет после обычного обхода баков. По какой-то причине профессор Бодень перестал делать это, и обязанность легла на плечи его заместителя. Но оно, наверное, и к лучшему. Увидь Бодень баки, в которых плавали трупы, немедленно велел бы очистить их. Да ещё и спросил с Коробуда – почему столь ценное оборудование продолжает использоваться не по назначению после его прямого распоряжения. Доктор не спешил опустошать баки – его слишком интересовали показания приборов, снимаемые с них. Он был в корне не согласен с Боденем, изменившим своё решение относительно тех, кто плавал внутри.

— Нам надо поговорить, доктор, — сказал Дежень. — Я так понимаю, вы ещё как-то пытаетесь сопротивляться тому, что творится на комплексе.

— Увольте, — отмахнулся Коробуд. Он был донельзя удивлён и вовсе не горел желанием общаться с недалёким солдафоном, каким всегда считал Деженя. — Я не понимаю, о чём вы говорите. Какие ещё перемены?

— Хорошо вы устроились, как я погляжу. Заперлись у себя и носу не кажете. Будто не и происходит ничего вокруг вас.

Быть может, именно этот тон – жёсткий, почти пренебрежительный, сыграл свою роль. А может быть, то, что Дежень не стал дожидаться ответа Коробуда, просто развернулся на каблуках и хотел уже направиться к выходу из главного здания комплекса. Неизвестно, что заставило доктора остановить его, но он это сделал. Он поймал Деженя за рукав гимнастёрки, крепко сжав пальцы на его локте.

— Погодите, я действительно не понимаю, о чём вы говорите. Я не вижу никаких перемен.

Несколько секунд Дежень мерил его взглядом, словно оценивая стоит ли верить словам доктора. Но после решил, видимо, что стоит.

— Моих людей по одному – по двое забирают вниз, так было и прежде, но теперь мне совсем не нравится, какими они возвращаются. Раньше не трогали опытных бойцов, которые натаскивали молодых в военном деле. Теперь же приказано и их отправлять вниз. А я не собираюсь этого допустить. Ведь начнут с них, закончат мной. Нет уж. Я собираюсь уходить отсюда. Пускай потом трибунал за дезертирство. Лучше он чем то, что у вас здесь творится.

— И вы хотите, — мгновенно понял Коробуд, — чтобы я ушёл с вами? Чтобы после стал свидетелем, рассказал бы правду о комплексе, верно?

— Примерно так.

— Я поеду с вами, — кивнул Коробуд. — Скажите только, когда. Мне надо подготовиться.

— А много займёт времени ваша подготовка, доктор?

— Не очень, правда, мне может понадобиться помощь ваших людей. Пришлите четверых проверенных бойцов вниз. Они заберут кое-кого из лаборатории. Это станет более весомым доказательством, чем мои слова. И вы же собираетесь брать с собой подводы?

— Будет пара, конечно. Я так понимаю, вы туда людей из баков своих грузить собираетесь?

Коробуд изменил своё мнение относительно Деженя. Тот схватывал всё на лету.

Тем же вечером внутрь главного здания комплекса вошли четверо народармейцев. Они были без оружия и сильно волновались по этому поводу. Обстановка на охраняемом ими объекте сейчас сложилась очень непростая. Сложнее даже, чем когда по нему разгуливали штурмовики инспецов с пистолетами-пулемётами наперевес. Сейчас даже от товарища не знали, чего ожидать, если этот товарищ отправился по приказу в лабораторию профессора Боденя. Однако товарищ Дежень, отправивший четверых безоружных народармейцев к Коробуду, сказал им, что ничего с ними там не сделается. Им надо только забрать оттуда кое-что, да вывести с комплекса самого доктора Коробуда. И всё равно, все четверо очень сильно нервничали. А без винтовок чувствовали себя просто голыми.

Доктор Коробуд встретил их уже в глубине главного здания. Он пригласил их следовать за ним. По дороге не сказал ни слова. Народармейцы переглядывались, ища поддержки друг у друга. Вот только найти её, конечно, не могли. Они прошли вслед за молчаливым Коробудом до лаборатории, где всё пространство было заставлено какими-то баками. Внутри них было ничего не разглядеть из-за зелёной мути. И очень хорошо, что народармейцы не видели их содержимого.

Однако очень скоро им предстоит узнать, кто именно плавает в двух баках.

— Здесь оружие и личные вещи двоих, кого мы отсюда должны забрать, — впервые заговорил с ними доктор Коробуд. — Упакуйте всё в вещевые мешки и положите на носилки. Да, возьмите пару кусков брезента.

Делать хоть что-то – всяко лучше, чем просто стоять и пялиться на баки. Вняв этой простой мудрости, народармейцы принялись выполнять указания доктора Коробуда. Они вынули из большой тумбы чью-то одежду, пару кобур в револьвером и угловатым пистолетом имперского производства. Две фуражки. Одну с башенной короной, как у стражей, вторую – с командирскими косой и молотом. Шашка была только одна. Всё, что влезло, упаковали в вещмешки. В той же тумбе их нашлось довольно много. Да и брезента тут валялось в избытке.

Пока народармейцы управлялись с вещами, Коробуд колдовал с двумя баками. Он старался работать на обоих одновременно, чтобы экономить время. И это у него неплохо получалось.

— Подойдите ближе, — велел народармейцам Коробуд. — Приготовьтесь принимать тела.

Последние два слова не слишком понравились народармейцам. Но они подчинились доктору. Хотя и боязно было подходить к бакам, внутри которых будто хлор клубами вьётся. Двое народармейцев имели опыт ещё первой войны, и отлично знали, что делает этот едкий газ с людьми.

Газ в баках закипел, пошёл клубами и завихрениями. А после начал медленно стравливаться через отверстия в днище, уходя куда-то вниз. Он, как и хлор с горчичным газом, был тяжелей воздуха. Взглядам народармейцев открылись те, кто плавал в баках. Два голых тела со следами недавних ранений на груди.

Стёкла баков сами собой поползли вниз.

— Хватайте их, — скомандовал Коробуд. — Не то они об пол головы разобьют.

Два беспомощных тела рухнули на руки народармейцев.

— Кладите их на носилки, укрывайте брезентом.

Указания Коробуда были, в общем-то, не нужны. И так понятно было, что делать с телами. Не ясно только зачем. Но бездумно выполнять приказы всегда просто. Народармейцы уложили тел на носилки. Рядом кинули вещмешки и оружие. Накрыли всё это брезентом.

— Теперь быстро за мной.

Они шагали через главное здание комплекса, обратно к выходу. Доктор Коробуд шёл первым. Он нервничал, наверное, сильнее всех. Народармейцы, получившие приказ, наоборот, расслабились. Понимали, что им надо делать. А для чего это делать – не столь важно. Пускай о том отцы-командиры думают, на то они и командиры.