Сергей Калашников - Неучтенный фактор (трилогия)

Еще дополнил экипировку полуметровым прямым клинком на перевязи. И рубануть можно, и кольнуть.

О том, что акулы могут входить в реки, Витян раньше не слыхивал.

Третья попытка уйти на север по озерам и рекам оказалась удачной. Вода, поднявшаяся после муссона, к этому моменту спала. Русла обмелели. Путь стал извилистым, но для мелкосидящего катамарана вполне проходимым. И, главное, в неглубоких протоках, которые они выбирали, не оставалось места для гигантов, справиться с которыми без урона для себя им уже дважды не удалось. Наконец-то первый день пути прошел без приключений.

Огромный питон, потревоженный вибрацией воды, вызванной работой гребного винта, убрался, не пытаясь напасть. Кайманы, виденные неоднократно, тоже не оказали им знаков внимания, а Витян сообразил, что бродяги не напрасно вели себя крайне осторожно, обдумывая каждый шаг. Концентрация плотоядных в этой местности находилась, кажется, далеко за пределами всех мыслимых значений. Было неясно, как столько хищников может здесь прокормиться.

Нет, он, конечно, не специалист. К сожалению. Точно. Без изучения экосистем жителям этой планеты не обойтись. Вот и начинает формироваться перечень дисциплин, обязательных для будущих учеников здешней школы: Барнотский язык, биология в широчайшем понимании, причем с акцентом на поведение хищников, и владение оружием – дубинки, копья, клинки. Ну, и огнестрел, несомненно. Даже – в первую очередь.

Ну вот! Пусть и с третьей попытки, но, преодолев около полусотни километров озер и проток, ребята пристали к сухому возвышенному берегу. Палатка словно просится на полянку в сени развесистых ив. Леонидик складной косой тщательно выкашивает ровную площадку, Витян прилаживает над костром котелки и чайник. А картонная тарелочка с морковкой и парой репок ждет местного барнота рядом с кустами, метрах в двадцати от места, где разбивается лагерь. Приглашение во все стороны высвистел Витян.

Утром угощение исчезло вместе с тарелочкой. Попытки «поговорить» успеха не достигали до тех пор, пока Витян не озвучил в направлении прибрежных зарослей сообщение о том, что Скользкий Угорь живет на берегу безбрежного моря.

– Легкий Прутик учился у Скользкого Угря. – Послышалось утверждение из-за ствола прибрежного дерева. – А как вас зовут?

– Ловец Рыбы, – Витян указал на себя, – и Легкий Кот, – представил он Леонидика. – Похоже, иметь понятные пониманию ерсуков имена здесь необходимо. Так что пришлось изобретать на ходу, с учетом ограниченного словарного запаса. – Иди есть.

Остатки запеченной еще вечером рыбки послужили хорошей затравкой для беседы о погоде, снижении уровня воды в реке, появлении шакалов, ранее откочевавших на возвышенные места. Ребята пополняли словарный запас, попутно обжаривая баклажаны для следующей трапезы. Собеседник им попался словоохотливый, да еще настрадавшийся от отсутствия аудитории, и упустить такую удачу они не хотели. Подкачивали рычажком зарядку диктофона и слушали, изредка задавая вопросы.

– Шакалы поедают рыб, которые оказались в лужах после ухода большой воды. А на них нападают кайманы. Поэтому мне приходится много времени проводить на деревьях. У меня там есть припасы, но они стали портиться. – Рассказывает Барнот, похрустывая галетой.

– А какие продукты ты приготовил к сезону дождей?

– В основном вяленые фрукты. Папайя, авокадо, дыня, маракуйя, бананы, ананас. Немного орехов, свекла, морковь. Так вот, когда рыба в лужах кончилась, шакалы стали охотиться на грызунов, которые вернулись на низменные места. Они ведь еще не восстановили свои затопленные норы, и им некуда прятаться. А тут и змеи пожаловали. Мышки для них – самая главная еда. На гадов охотятся большие нелетающие птицы с длинными голыми ногами и крепким клювом…

К обеду Леонидик разогрел тушенку и смешал ее с гречневой кашей. Легкий Прутик не умолкал, рассказывая и объясняя, показывая, как отыскивать съедобные корешки, какие травки надо жевать, если плохо работает желудок. Опасные колючки и ядовитые цветы, места, где следует опасаться прыжка леопарда, способы обнаружения опасности из-под воды. Какие из птичьих криков указывают на близость хищника, места, где следует ожидать кровососущих насекомых…

Через неделю ребята вскопали барноту огород, пропололи грядки, уцелевшие после наводнения, починили логово, устроенное в пространстве между камнями, заделав щели, устроив плетеный из лозы пол и приладив дверь с деревянной задвижкой. А тут и другие барноты пожаловали. Оказалось – возобновились занятия с группой из полудюжины подрастающих ерсуков, прерванные муссоном. Витян с Леонидиком сразу передумали уезжать, пополнив ряды учеников.

С одной стороны с обустройством школы для детей бродяг получается задержка не менее чем до весны, но упускать возможность свести плотное знакомство с культурой своих соседей, было бы опрометчиво. Тем более, общительные экземпляры среди этих созданий – редкость. Так что оказались парни в роли учеников. И не самых лучших. Просто в связи с плохим знанием языка, относительно крупными размерами, затруднявшими маскировку, и, главное, лекарства у них не получались. Вроде бы все делали, как остальные: то же рвали, так же жевали, в то же место кусали, – а проку нет. Противоядия и антисептики получаются нормально, весь набор симптоматических средств – без проблем, а вакцины и сыворотки – ни в какую.

Вот от чего их крепко отучил Легкий Прутик, так это от применения силы. Убежать и спрятаться – основные принципы выживания на планете. Кстати, а ведь точно также и с бродягами вышло. Все, кто пытался применить иные методы, как-то быстро сошли с дистанции.

В общем, в путь на север отправиться Витяну так и не пришлось. В середине весны, когда настал благоприятный момент для выхода на маршрут, Зойка дохаживала последний месяц. Так что с Леонидиком отправился совсем другой парень.

Экспедиция вернулась через неделю. Леонидик привез своего товарища в самом плачевном состоянии. Оцарапался парень обо что-то в воде босой ногой, и пошло нагноение. Скользкий Угорь – Витянов «домашний» барнот долго выхаживал недужного. Справился.

А потом Зоя родила пацана. Первый месяц хлопот с ним было выше крыши. Но пара опытных мамок, поселившихся на Витяновом становище по причине приближающихся родов – великая поддержка. Да и сами молодые родители в свое время прошли курс молодого бойца с братишками и сестренками. В общем, все обошлось без существенных потрясений.

А до Витяна наконец дошло, что попытка стремительного прорыва к месту, где он запланировал устройство школы – глупость несусветная. Все должно быть организованно совсем иначе. Сначала следует создать оседлые поселения из бродяжьих семейств, причем размещать их необходимо вдоль пути, который они уже трижды пытались осилить. Что-то вроде цепи острогов или факторий, как практиковалось при освоении просторов Сибири или Североамериканского континента.