Михаил Нестеров - Посланники Великого Альмы

— Но она хотя бы как-то подтвердила, что текст того документа стал ясным для Харлана? — спросил Освальд.

— Только с его слов. Манускрипт она видела мельком, Ричард сказал ей то же самое, что и журналистке. Этот документ, мол, произведет сенсацию.

— И все?

— Да.

— А упоминание о сокровищах?

— Сьюзи впервые услышала об этом от профессора во время интервью.

— Вот это очень важно, мистер Мелу. — Филд подался вперед, облокотившись о стол. — Журналисты, мягко говоря, имеют привычку утрировать, склонны к преувеличению. Иногда пишут то, чего на самом деле не было. Лично мне показалось, что разговоры вокруг золота — это не от профессора Харлана. Может, это вольность журналистки?

— Я тоже так думал, мистер Филд. Но Сьюзи находилась рядом во время интервью. Я дал ей газету, она прочла статью и сказала: «Слово в слово».

Челси Филд вновь откинулся на спинку кресла, ненадолго задумавшись. В работу включился Освальд.

— Рабочие вашей экспедиции — они местные, из Бразилии?

— Все американцы.

— Значит, из местных — никого?

— Кроме меня.

— Вы не узнавали у Сьюзи Форман — так, кажется, её фамилия? — как попала в ваш лагерь журналистка? Не отлучался ли сам Харлан из лагеря на какое-то время?

— Спрашивал, конечно, но получить ответы на все вопросы у меня не хватило времени. Спустя пять часов я уже был в Итаитубе.

Освальд куда-то позвонил, шепнул несколько слов Филду и вышел. Следователь снова подошел к окну и закурил.

Через 15 минут появился Освальд, неся в одной руке бумажный пакет, в другой — огромную по размерам книгу.

— Угощайтесь, — он разложил перед профессором сэндвичи с ветчиной и маринованым луком и сок.

Сильвио Мелу проголодался. К тому же в еде и в компании он был без комплексов. Сказывалась кочевая жизнь археологов.

— Спасибо.

Саймон и Челси Филд тоже взяли по бутерброду, и помощник, сдвинув немного в сторону бумажные стаканчики с соком, раскрыл атлас Бразилии. Это оказалось уникальное издание. Пожалуй, только в разведывательном управлении можно было найти такие карты.

— Давайте вместе поищем, — громко чавкая, произнес он. — Итаитуба, Итаитуба…

— Вы не здесь ищете, предоставьте это мне. — Мелу откусил сэндвич и по-хозяйски развернул атлас к себе. — Это не тут… Вот она, Итаитуба. Сейчас найдем местоположение нашего лагеря. По-моему, оно на следующей странице. Вот здесь. Какой роскошный атлас! Я удивляюсь, что в нем не отмечен наш палаточный городок.

Саймон усмехнулся:

— Всему свое время, мистер Мелу. Действительно, рядом — никаких населенных пунктов. Джунгли, сказали вы?

— Да. Абсолютно затерянный край. И таких белых пятен ещё много в бассейне Амазонки. Необъятный плацдарм для археологов, путешественников. Великолепная перспектива.

— Харлан в записке упоминает о водопаде, где он?

— Наверное, на следующей странице.

— Так далеко? — удивился Освальд.

— Да нет, несколько миль. — Мелу освоился в необычной для себя компании, был уже раскован и спокоен. — Вот он. Но он не единственный. Выше от этого места Топажос представляет из себя строптивую реку с множеством порогов и водопадов. Но этот самый крупный. Он прекрасен, а прилегающая к нему местность просто первозданна. Дика, я бы сказал.

— Значит, вы плохо знаете его окрестности?

— Совершенно не знаю.

Освальд промокнул губы бумажной салфеткой и вытер руки.

— Судя по всему, что-то в манускрипте натолкнуло Харлана искать сокровища у водопада.

— Ты делаешь поспешные выводы, Саймон, — сказал Филд. — В записке Харлан попросту упоминает о водопаде. Итак, мы имеем водопад, но это не означает, что Харлан повел похитителей непосредственно к месту захоронения сокровищ. Последнее пока очень туманно. Он мог намеренно выбрать противоположный маршрут, чтобы таким образом увести бандитов от истинного места клада.

— Логично, шеф.

— Логично. Но место, за которым теперь следует закрепить Харлана, это, несомненно, водопад. Сколько ни думаю, никак не могу понять, почему наш ученый так подставился? Это было сделано намеренно. Это был вызов: я знаю все о сокровищах, берите меня. Кстати, мистер Мелу, он хоть приблизительно представляет положение вещей в вашей стране?.. Я говорю о ваших откровениях.

— Он, безусловно, в курсе. Поэтому я и был так обеспокоен. Даже напуган его заявлением прессе.

— Да-а. Непонятно. Но причина все же есть, и мы должны до неё докопаться. Я зря задал вам предыдущий вопрос. Если бы Харлан не знал криминального положения дел в вашей страны, он бы не упомянул в записке о нашем ведомстве. Он написал бы по-другому: меня, дескать, похитили, я там-то и там-то, сообщи в полицию. У вас нет никаких соображений?

Сильвио Мелу покачал головой.

Принесли газету и перевод статьи. Филд надел очки и погрузился в чтение. Мелу с интересом листал атлас. Через пять минут Челси передал текст перевода Освальду и отвлек внимание Мелу от карт.

— У меня возникло ещё несколько вопросов, — сказал он. — Вот один, на мой взгляд, странный момент. Вы как специалист, возможно, рассеете мои сомнения. Итак, Харлан убеждает журналистку, что смог довольно легко прочесть манускрипт почти 500-летней давности неведомого ему народа. Меня это смущает. До этого вы расшифровывали подобные письмена?

Когда вопросы были связаны непосредственно с профессией Мелу, он оживлялся. Вот и сейчас его глаза загорелись.

— Конечно, — откликнулся он. — Но вы снова совершенно правы, довольно легко нельзя прочесть ни один древний документ, если он не написан на каком-нибудь, скажем, европейском языке.

— Но, как я понимаю, европейские языки в данном случае отпадают, резюмировал Филд. Мелу на этот раз не согласился с ним.

— Это не совсем так, — мягко заметил он. — Землетрясение произошло в середине или в конце XVI века. А в те годы многие испанские экспедиции уже достигли тех мест.

— Значит, можно предположить, что рукопись испанская?

— Вполне. Но вот никак не вспомню, какой же отважный мореход смог в то время добраться до тех мест. Среди громких имен — никого.

— А этот, как его, — Филд, вспоминая, пощелкивал пальцами. — Ну, он ещё сражался с амазонками.

— Франциско де Орельяно? — помог ему Мелу. — Нет, он не заходил в притоки и рукава Амазонки. Исследовал только среднее и нижнее течение. Разве только кто-то из неизвестных. Но отсюда следует вывод: об этом парне никто ничего не знает. Стало быть, он в Испанию не вернулся.

— Если рукопись испанская, это значит, что сокровища были уже испанскими, отвоеванными, правильно? Ваш неизвестный мореход покорил обитавший там народ, но по неизвестным причинам — болезни, например, остался там навсегда. Нашел свой конец, если проще. Не исключаете такого поворота событий?