Антон Емельянов - Доспехи бога

Именно так и становятся фанатиками. Некоторые делают это осознанно, другие же отдаются на волю течения. Сначала ты принимаешь учение или, скажем, политические взгляды, затем становишься либо отстраненным циником-знатоком, либо ярым последователем с пылающим огнем в груди. И нет для последнего авторитетов, кроме высшей силы. И даже тот, кто принес эту силу в твою жизнь и твою же личность, может в итоге пасть от твоей руки, если посмеет предать основы. И вот теперь, боюсь, Лена как раз стала таким рыцарем без страха и упрека. Она самостоятельно приняла информацию от моего покровителя (или того, кто представился им), не посчитала нужным меня известить и, что важнее всего, приняла решение за меня. И пусть она проверила, что внушение не нанесет мне вреда, но суть-то от этого не меняется.

Я видел эти изменения в Лене и, каюсь, не осознавал, насколько серьезно и далеко это все может зайти. И этот вопрос, который я перед ней поставил в желании раз и навсегда расставить точки над всеми i и ё, теперь может мне самому выйти боком.

– Минута прошла, – заявил я, но только для того, чтобы, напротив, еще потянуть время. – Однако не торопись прямо сейчас называть мне свое решение.

Я даже поднял руку с раскрытой ладонью, призывая Лену замолчать на полузвуке. Отлично, в ее глазах я вижу не столько непонимание, сколько надежду. И, кажется, я знаю, как можно решить назревшую дилемму.

– Понимаю, тебе непросто, – дождавшись, пока Лена кивнет, я продолжил. – Поставив тебя перед выбором, я осознал, чего ты достойна.

– Я?.. – похоже, моя паладинша и впрямь удивлена. Сначала я поставил ей ультиматум, а в итоге это оказалось очередной проверкой. И теперь, судя по всему, за ее прохождение полагается приз.

– Ты веришь мне, но при этом полностью отдала себя делу света, – от голоса даже самого до косточек пробирает. Неужели я так и вправду могу? – Ты достойна возглавить Светлую инквизицию!

Тишина. Такая, что даже в ушах звенит.

– Клянешься ли ты соблюдать баланс между истинным делом света и верностью мне? – увидев, как надо мной зажегся значок гейса, Лена подобралась и решительно поджала губы.

С одной стороны, ход спорный, с другой же – никаких однозначных решений. Она как бы и сама по себе, но при этом подчиняется мне как последователь, оставаясь верной слугой света. И в каждой спорной ситуации Лене теперь придется тщательно взвешивать свои решения. То, что надо. А главное, всю эту вольницу других стихий пора хоть как-то попробовать уравновесить с точки зрения моего официального пути. И, кажется, у меня начинает вырисовываться план.

– Клянусь! – торжественно и немного громче чем нужно ответила паладинша.

«Правда» – полыхнули в сознании зеленые буквы.

– Как твое имя? – по требованию гейса спросила Лена.

Я улыбнулся, назвал очевидное, и система зачла наш обмен информацией. Как хорошо, что деталей моего гейса никто не знает. А то мало ли что могло прийти в голову этой несомненно хорошей, но такой странной девчонке…

– Отныне ты являешься полноправным и единственным матриархом света, – пафосно и одновременно спокойно произнес я. – Ты можешь набирать себе преданных людей, служащих нашему делу. Кандидатуры будем утверждать вместе, и если твой выбор меня устроит, то я как и тебя возведу их в последователи света.

С учетом вернувшихся очков обмана после сброса и подросшего уровня, я сейчас могу немного расширить ряды своих непосредственных подчиненных.

– И… и что должна будет делать инквизиция? – в голосе Лены отчетливо проступала осторожная деловитость. Однако сейчас я уверен, что она просто ждет четко сформулированной задачи.

Можно, конечно же, задать самому себе вопрос: если мне не нужен был один фанатик света в лице Лены, так зачем целая толпа подобных? И ответ будет простым: мне нужны лекари для отрядов резко возросшей армии и одновременно… парторги, или как там их называли? Политруки и комиссары, вот! Именно они должны будут укреплять дисциплину в отрядах и продвигать дело света, увеличивая мои очки обмана за каждую молитву и, что еще более важно, пополняя своим служением ряды последователей. Здесь я рассчитывал на классический метод кнута и пряника: комиссары лечат исключительно тех, кто хоть раз в день помолился свету. Их вряд ли будут любить, но своим фанатичным упрямством (а как раз таких, уверен, Лена и найдет) именно они заставят мой обман развиваться быстрее.

Об этом я и рассказал Лене, разумеется, опустив детали про то, для чего на самом деле все это нужно. Все-таки она пока мой самый искренний последователь, хоть и оступившийся. И я верю, что она теперь сделает все, как надо. Правда, в душе что-то неприятно кольнуло: обманывать людей и пользоваться плодами их доверчивости – это бывает не так уж и приятно. На других-то мне, конечно, плевать, а вот с Леной я, пожалуй, чуть-чуть перегнул. Впрочем, эта не та ситуация, когда стоит предаваться рефлексии.

– Так ты меня простил? – спросила напоследок девушка, прежде чем уйти к себе.

Ну, конечно же, простил – так я сказал вслух. Но это вовсе не значит, что не буду внимательно за тобой следить – это уже про себя. Лена обрадовалась, однако повела себя сдержанно – уже начала отыгрывать свою роль неприступного инквизитора. Затем она рванулась на выход, но я ее остановил, объяснив, что теперь должен официально ее представить в новой должности. Собрав лидеров филиалов и моих стихийных командиров в лице Даши и Петровича, я торжественно объявил о создании инквизиции и назначении Лены на должность верховного матриарха.

Как и следовало ожидать, некоторые неоднозначно отнеслись к тому, что у инквизиции будет именно матриарх, но я быстро выкрутился, сказав, что патриархом девушку точно не назовешь, а другого главы этой службы у нас пока нет и не предвидится. На этом, как ни странно, все успокоились и приняли назначение как должное. Распустив собрание, я приказал Лене начать подбирать кандидатуры на роли комиссаров, а сам решил наконец удостоить обиженного копейщика аудиенции.

– Я, конечно, Вася, все понимаю, – кипятился он, когда мы остались одни, перейдя в мою комнату. – Однако такие вещи игнорировать нельзя.

– Ты о чем, Петрович? – я наморщил лоб, пытаясь сообразить, что же именно обделил своим вниманием.

– Дроп с тнакатов! – копейщик выглядел пораженным. – Неужели забыл?

– Петрович, извини, – искренне сказал я. – Этот поход, гости из других городов…

– Как Влада? – неожиданно перебил меня глава крыла бездны.

– Не сильно-то захотела со мной разговаривать, – улыбнулся я. – Честно признаться, я думал, что ты уже сам к ней сходил.

– Я? – Петрович заметно смутился. Как легко у него из памяти вылетело, что эта дамочка готова была принести его в жертву Эмирион. Или он уже планирует провернуть что-то для себя? Последнему, право слово, я бы ничуть не удивился. – Не думаю, что это имеет какой-то смысл…