Владимир Кощеев - Битва за Эдем

– Успокоишься тут, – огрызнулся в ответ, – я как сапер, ошибаюсь только раз!

Взяв себя в руки, перехватил кирку ближе к острию и, заранее скривившись, осторожно прикоснулся кромкой к кристаллу, подсознательно ожидая громкого взрыва и зеленого пламени. Но ничего не случилось, и тогда я ударил совсем чуть-чуть, проверяя прочность друзы.

Мизерная трещинка обозначилась на кристалле, мутный дымок внутри заметался, уходя вглубь. Если так и дальше пойдет, он скопится только внутри последнего куску минерала. Значит, весь остальной эдемий пойдет в мусор.

Тогда становится понятно, почему норма такая маленькая. Сама друза явно весит больше ста килограмм, которые могут поднять. Значит, в конце у меня останется грамм двести-триста.

Но даже так – лучше, чем взрываться после каждого удара. Отколов маленький кристалл, я тяжело выдохнул, ощущая, как усталость наваливается неподъемной скалой на плечи. Дожидаясь, пока восстановится энергия, держал в пальцах отломленный кусок.

Пустой кристалл эдемия. Непригоден.

Вес 103 грамма.

Вот так вот, Рик. Почти час на добычу первого кусочка эдемия, а в результате – непригодное стекло зеленого цвета. Все же решив не выбрасывать, сунул обломок в карман. Мало ли, может, все же смогу как-то приспособить?

Полоса бодрости восполнилась и я принялся за следующий кусок. В этот раз пошло легче. И я уже не боялся при малейшем шорохе взлететь на воздух, и кирка слушалась лучше.

Спустя несколько часов упорного труда, наколотив пятнадцать килограмм пустой непригодной руды, я сгрузил в вагонетку всего триста грамм годящегося в переработку эдемия. И это – за полдня работы! Такими темпами мне точно норму не выполнить за сутки.

Единственное, что порадовало – стоило вытащить последний кусок, заполненный эссенцией, перед глазами появилось сообщение о получении первого уровня Рудокопа. Время добычи сократилось на один процент и на столько же упало потребление бодрости.

Естественно, еще ближайшие сто обработанных друз мне не светит повышение, но это не такое уж серьезное препятствие. Все равно до нормы мне нужно перерабатывать по пять шесть- семь таких друз, чтобы окупить перерождение и дневную норму.

Покатив вагонетку вперед, я высматривал друзы побольше, надеясь вырубить с них пригодного эдемия в большем количестве. Тратить почти двенадцать часов на триста грамм – это безусловно, чересчур.

Новый рассадник кристаллов нашелся буквально в десятке метров от первого. Перехватив кирку, я подступился ближе, уже намечая место для удара, но пространство разорвал рев сирены.

– Твою мать! – только и смог выругаться я, уже бросаясь со всех ног к лифту.

– До выброса тринадцать… двенадцать… одиннадцать… – вела отсчет Эльза, пока я мчался по штреку.

Я выскочил из коридора и едва не сшиб с ног несущегося с безумным взглядом рудокопа. Тот, не сбавляя скорости, послал меня в такую глубину, что в иное время я подивился бы его красноречию. Но сейчас – было не до него, лифт уже виднелся впереди.

Борн махал рукой, держа створку. В кабину уже набилось много народа. Бригадира едва не выдавливали наружу, вот-вот завяжется драка за право спастись на высоте.

– Один… – сообщила Эльза, и меня объяло зеленое пламя.

Падая на колени, успел заметить, как лифт уходит вверх, оставляя десяток заключенных сгорать заживо в изумрудном огне.

Вот и покопал.

– О, очухался болезный! – перед глазами выросло лицо Медика. – Вставай, заключенный, бери скафандр и топай работать, твое воскрешение записано в кредит.

Я огляделся – опять уровень 0-А. Бойцы охраны спокойно рассматривали пещеру, даже не глядя на других каторжников, уже расхватавших защитные костюмы и бегом устремившихся к лифту.

– А где моя броня? – быстро натянув скафандр, спросил я.

– Сгорела, – хмыкнул Медик, уже направляясь к только что возродившемуся новому пациенту. – Подъем, заключенный. Скафандр, – протянул сверток старательно моргающему мужчине за сорок, Медик распрямился, снова повернулся ко мне. – И что стоим, кого ждем? Сказано, возвращайся к работе.

Я кивнул, продолжая оглядываться. Мой доспех нашелся рядом.

Прочность: 0/10 000.

Да уж, пока что вся работа – только в минус. Ничего, подниму профу, отобью и починку и воскрешение. Главное – постараться быстрее бегать от штрека к лифту. Иначе никогда не расплачусь.

– Заключенный, – обратился ко мне начальник. – Броню мы починим только, если будешь себя хорошо вести. А значит, выдавать будешь норму в полтора раза больше. Доступно?

– Доступно, – кивнул я.

– Тогда вперед, в штрек, – он махнул рукой в сторону лифта и поспешил за очередной партией воскрешенных каторжников.

Охранник у кабины все так же не обращал на проносящихся мимо жителей Ямы никакого внимания. Приложив карту, я стал ждать вместе с десятком таких же недовольных рабочих. Да уж, мало кому понравится гореть заживо, чтобы попасть на деньги перед стражей.

Наконец, лифт приехал, мы загрузились нестройной толпой. Створки закрылись, нас приподняло над полом. Я ухватился за потолок ладонью, нас тут же швырнуло вниз – выровнялась гравитация.

Такой же толпой протиснулись наружу. Уже знакомая пещера уровня 21-А. Борн с улыбкой встретил нас, раздавая кирки возрожденным. Мне досталась точная копия оставленной в штреке.

Похлопав меня по плечу, бригадир улыбнулся шире.

– Ну что, с первым боевым крещением, Рик. Как ощущения?

– Дерьмо, – не стал скрывать я. – Мало того, что добыл меньше килограмма за полдня, так еще и в минус ушел. Броню жалко.

Борн кивнул и потопал рядом – я оказался последним, кого он встречал.

– Не переживай, кредит здесь дают большой. А как руку набьешь – начнешь в плюс выходить. Да и потом, рано или поздно, броня бы все равно сгорела. Я же говорил, что взрывы тут – дело частое.

– Говорил, – кивнул я, размахивая киркой при ходьбе.

– Ну, вот и привыкай, – снова хлопнув меня по плечу, он скрылся в дали, оставляя меня возле доверенного туннеля.

В этот раз мы добирались быстрее – возможно, сказалось отсутствие заражения. Точнее, уровень был всего двадцать четыре единицы – успел получить, пока не влез в скафандр.

Мысленно поплевав на ладони, перехватил кирку и вошел на свой участок. Первым делом заглянул в вагонетку. Что порадовало – добытый эдемий лежал, как ни в чем не бывало. Отлично, хоть какие-то хорошие новости!

Приступив к добыче второй партии, делал большие перерывы – без батарей, встроенных в броню, работать стало в разы тяжелее. Но на жалость к себе времени нет – нужно успеть нарубить хоть что-нибудь, пока не объявили конец рабочего дня. Если он вообще тут предусмотрен, разумеется.