Александр Александров - Тринадцатая экспедиция

— Смотри не утопись там! — крикнул Бирюлев.

— Пошел ты, — буркнул Пахан, и поспешил догонять отряд.

Тут голосом Водникова заговорили передатчики:

— Внимание. Наши на корабле посмотрели видеозаписи здешнего побоища. Были замечены гонзы, атакующие сверху, из вентиляционных люков. Произошло это в корпусе управления. Всем учесть.

— Приняли, — буркнул Степник в РЛК.

Альфа-Центавры этим заявлением никто не открыл. Встречи с ксеноморфами выработали полезный рефлекс — всегда контролировать потолок. Поэтому гонзы незамеченными не останутся, несмотря на то, что укрываться и атаковать из засады для них нетипично.

Вестибюль второго корпуса проверили все вместе. Не было ничего примечательного, если не считать урон, нанесенный Грошевым из пулемета — продырявленные стены и парочка выбитых стекол. Группы Кончи и Ефима остались зачищать первый этаж, а Буряев и Степник отправились на второй, двигаясь с противоположных концов коридора, навстречу друг другу.

Вновь возобновился однообразный процесс проверки комнат. Бирюлев держит тылы, Буряев и Мичкин занимают позицию под острым углом, Мучедаков слегка приоткрывает дверь, Машкин светит в щель своим прибором. Три секунды на анализ, затем дверь распахивают. Если оттуда никто не выскочил — вваливаются сами…

Внезапно в одной из комнат обнаружилось движение.

— Движение! — доложил Пахан. — Что-то мелкое… вот… — и он расшарил показания приборов на всю группу.

Остальные, глаза которых уже начали мутнеть от монотонных действий, взбодрились. Мичкин сделал еще шаг в сторону, чтобы выскочившая оттуда тварь не кинулась прямиком на него. Есть среди них такие, которых не остановит выпущенная в упор автоматная очередь. Игорь распахнул дверь, сразу сделав два шага назад.

Из комнаты никто не выскочил.

Источником движения оказался простой прорвомотылек. Как он умудрился туда попасть, и почему до сих пор не сдох, было не ясно. Где он брал жидкость для существования, также оставалось загадкой. Все окна были закрыты. Вся комната уделана слизью, выделяемой этими тварями во время сушки. Таков круг их существования — по ночам, когда солнце не греет, а вода поднимается, они окунаются в нее и впитывают в себя влагу. Днем же наоборот, рассаживаются в сухих проветриваемых местах, и весь день исходят слизью. А следующей ночью опять ныряют в воду.

Этот мотылек выдержал удар шумки, но впал в конкретное безумие. Несмотря на свои скромные размеры, он умудрился разворотить половину помещения, и лежал сейчас на полу, в окружении перевернутой мебели, осыпавшейся штукатурки и собственных выделений. Он мелко дрожал, издавая непонятные жужжащие звуки, никогда раньше от прорвомотыльков не слышанные. Кроме того, тварь медленно ползла к выходу, явно заинтересовавшись людьми.

Ярик толкнул Мичкина в плечо, давай мол. Мичкин, держащий тварь на прицеле, щелкнул предохранителем, переключаясь на огонь одиночными, и потянул спуск. Костюмы космопехов приглушили раздавшийся в замкнутом помещении хлесткий звук выстрела. Мотыльку хватило одной пули — она вошла в переднюю часть тела, и вышла через заднюю, отбросив тварь к окну, под подоконник.

Ярик встал у порога, не решаясь шагнуть внутрь — вся комната, от пола до потолка, была уделана слизью, которая вопреки всем предыдущим наблюдениям совершенно не собиралась засыхать.

— Что ты? — спросил Пахан.

— Да ну его, просвети еще раз, да закупорим эту дверь, — сказал Ярик. Затем передал в РЛК: — Второй жилой корпус, комната двести двенадцать. Не пригодна для жилья, вся в слизи от прорвомотылька.

Мичкин подошел к дверному проему, и присел перед порогом.

— Не высыхает. Прям как кровь гонзовская. Ты передай пробиркиным нашим, походу мы им материал для исследований нашли.

— Ты бы отошел, а то сам заразишься! — посоветовал Игорь.

— Не тупи, ничего мне сквозь костюм не будет, — отмахнулся Мичкин, но все-таки отошел.

Игорь захлопнул дверь, Пахан пометил ее как комнату с повышенным риском заражения.

Отряд двинулся дальше. Следующие помещения вновь были пусты. Когда до встречи со Степником осталось проверить еще три комнаты, группа Ярика наткнулись на дверь, уделанную кровью гонза. То, что эта кровь принадлежит именно полноценному сорвавшемуся гонзу, было очевидно. Только у них кровь остается влажной и липкой, и никогда не засыхает. И не важно, сколько прошло времени. Дело не в плохой свертываемости — раны живых гонзов купируются почти мгновенно. Ученые твердят, что крови не дает высохнуть ТВИХ. Он вроде как самостоятельный организм — продолжает жить, поддерживая свое существование одной лишь внешней средой.

— Второй жилой корпус, двести двадцать третья комната. На двери обнаружена кровь гонза. Он будто тыкался тут огнестрельной раной, — передал Ярик по РЛК.

Игорь аккуратно, чтобы не вымазать костюм, приоткрыл дверь. Машкин просветил ее УЗСП. Внутри не оказалось никаких следов, очевидно гонз, так и не добившись своего, ушел ни с чем.

— Это Иродова. Закончили зачистку третьего этажа первого жилого.

— Это Стрельцов. Закончили первый этаж второго жилого.

— Дуйте в следующий корпус, мы уже заканчиваем второй этаж. Третий на себя возьмем, — ответил им Ярик.

— Штаб, это Иродова. В комнате управления чисто. Панель активации доступна.

— Понял. Коршунов, Ачушкин. Давай туда. Готовьте комплекс к активации, — скомандовал Водников.

— Принял, выдвигаемся, — сказал Коршунов.

— Здание зачищено не до конца, Белоногова проверяет подземный уровень.

— Уже заканчиваем, — вмешалась Белоногова. — Ориентировочно — десять минут. Помощь не требуется.

— Юр, мы вас встретим. У лестницы, — сказала Иродова, и дала знак Волковым.

Брат и сестра Волковы поднялись с дивана, и вышли из комнаты. Остальные члены пятерки — Иродова, Холопова и новичок Лордынцев — остались сидеть в удобных креслах, коими было заставлено важнейшее помещение комплекса. Олеся вывела на экран своего РЛК схему зданий, и прикидывала, сколько еще времени понадобится на зачистку. Матвей прикрыл глаза, положил автомат на живот, и развалился посвободнее. На него навалилась нешуточная усталость — не привык он по четыре часа подряд бродить на полусогнутых. Да и руки дрожали от регулярного поднимания автомата. Порой Матвей замечал, что теряет бдительность и тупо следует за сослуживцами. К счастью, куратор Холопова этого не видела.

Сейчас, воспользовавшись перерывом, Юля решила перекусить. Не вставая с кресла, она потянулась и пнула Матвея в голень. Тот открыл глаза и вопросительно на нее уставился.