Алексей Федорочев - Видящий. Небо на плечах [СИ]

Почти все лето Иван провел на практике в "Кистене", оттачивая навыки и зарабатывая на излишества - учебу я ему как родичу оплачивал. По отзывам пилотов, он безропотно и бесстрашно латал наших бойцов - иногда и под пулями, но от известия, что придется иметь дело с элитой империи - изрядно оробел. И это при том, что перед многими моими знакомыми и гостями, которые как раз в эту элиту и входили - никакого пиетета не испытывал. И, правда: чего бояться насквозь простого, как валенок, Серегу Гагарина, который - на минуточку! - всего лишь будущий глава клана Гагариных! Или Ангелину - принцессу клана Потемкиных! Всего-навсего, первая сотня! (Это сарказм, если не поняли!)

Чудно устроен человеческий мозг: умом понимая, что я, как и мои знакомые, тоже один из этой верхушки, входя, как мой родич и наследник, где-то в первый десяток тысяч по империи, он продолжал мыслить привычными категориями, позиционируя себя маленьким человечком. К слову, именно Метлу втайне от него самого я прочил преемником Бергена - были намеки от лейб-медика. Обломавшись со мной, Максим Иосифович давно незаметно сосредоточил основное внимание на Иване, обтесывая его под себя. И даже летом они, в отличие от остальных учеников, не прекращали встречи и учебу, хотя по силе Ваня не особо выделялся из остальной пятерки - себя я здесь не считаю. Я с наставником летом тоже несколько раз пересекался, но по гораздо худшему поводу - еще совсем недавно незаметное сумасшествие Полины Зиновьевны прогрессировало не по дням, а по часам. И, увы, Берген, как и многие другие специалисты, лишь бессильно разводил руками.

- Ваня, прекращай! - не выдержал я, наверно, сотого повтора глупой фразы.

- Тебе легко говорить, ты их всех видел!

- Ты тоже видел многих! - напомнил я ему. - Ты - мастер! В перспективе - магистр! Кончай мандражировать! Тем более что ехать нам не завтра!

- Ну, что, дорогие котята?! - изрек появившийся в аудитории наставник, - Начинаем готовиться!

За интенсивной учебой сентябрь пролетел незаметно. Меня еще хватало на встречи с великой княжной и ее компанией, куда я незаметно врос, но уже на что-то иное - не было сил. Берген гонял нас в хвост и в гриву, переплевывая по нагрузке все предыдущие года. Понять его можно было - он впервые собирался вывести нас как учеников на публику и опасался за свой имидж. Но, право слово, в эту осень идея бросить ученичество посещала меня чаще обычного.

С приходом октября начался великий исход аристократии из Петербурга - многие спешили обживать свои заброшенные московские особняки. Кто-то еще оставался, но на улицах и каналах все реже попадались представительские кортежи, уехала царская семья со всем двором, увезя с собой погоду и Анну, служившую мне отдушиной и солнышком последнее время. Только ее общество ассоциировалось у меня с отдыхом и весельем - Берген неистовствовал, пытаясь за короткое оставшееся до свадьбы время впихнуть в нас невпихуемое. Сам он с двором не уехал, а наоборот - сосредоточил все свое внимание на нашей злосчастной шестерке, частенько забирая с лекций и заставляя с утра до поздней ночи практиковаться в центральном госпитале, который нашими совместными усилиями конкретно опустел.

Никто из парней уже давно не дрожал от предстоящей работы - венчания ждали, как избавления. Какие там торжества, какие принцессы?! Выспаться бы!

Хорошо еще, что о месте жительства мы не волновались - Бориса ждал отцовский дом, а нас с Ваней - Кремль и его медицинское крыло. При желании я мог остановиться у матери с отчимом, которым переслал обещанные приглашения, но Берген, вообще-то, не собирался отпускать нас далеко. Пилоты, которые изъявили желание сопровождать нас и подгадали расписание "Кистеня", заручились согласием женившегося в августе Бока - гостиницы Москвы уже не справлялись с притоком гостей.

До исторической свадьбы оставалось чуть больше недели.

Меня разбудила телефонная трель. Обычно к аппарату подходил Ван, но у него недавно завелась личная жизнь, так что дома он сегодня не ночевал. Ли говорил по-русски чуть хуже, поэтому трубку никогда не брал, да и комната его была дальше - мог просто не слышать. А Борька в такую рань никогда не просыпался, хоть из пушки пали, пришлось топать самому.

- Да! - рявкнул в трубку, пять утра, кому не спится?!

- Васин? Егор Васин?

- Я! Кто это?

- Будь ты проклят! Ищи здесь! - хрипящий голос звонившего кого-то напоминал, только спросонья не мог сообразить кого.

- Что здесь?! Кто вы?

- Здесь! У меня! Узнаешь! Если, безусловно, не сдохнешь раньше!!!

Разговор оборвался звуком выстрела и частыми гудками.

Недоуменно посмотрел на телефон, ища ответ, чей это тупой розыгрыш?

- И вам доброе утро!

Положил трубку на рычаг и отправился досыпать. Но кто бы ни был автором глупой шутки, своего он добился: заснуть снова я уже не мог, ворочаясь с боку на бок и прогоняя в уме раз за разом странный звонок. Уроды! Узнаю кто - убью! Мысль, что убивать уже некого, я старательно отбрасывал.

Повторная трель прозвучала несколько минут спустя.

- Что тебе еще, гад?! - заорал я, почти скатившись с лестницы.

- Егор?.. - голос наставника ничуть не походил на голос шутника.

- Максим Иосифович, простите, ради бога! Баловался кто-то по телефону.

- Хрен с ним! - слышать ругань от Бергена было настолько неожиданно, что я даже усомнился в собеседнике. - Собирай манатки и дуй в центральный госпиталь на всех парах!

- Буду через час!

- Ты мне нужен здесь через пятнадцать минут! Десять! Жду!

- Буду!

Стоило отойти на шаг, как аппарат снова зазвонил:

- Егор! - с трудом я разобрал сквозь рыдания. - Это Вика! Егор, Алёше плохо!

- Что с ним?

- Рвёт, судороги! Он весь горячий! Как печка! В себя не приходит! Егор, что делать?! Скорая не отвечает, Егор! - на том конце слышался уже натуральный вой.

- Вика! Вика!!! - закричал я на женщину, - Укол поставить сможешь?

- Не-е-ет! - простонала она, - Я не умею!!!

- Б..дство! Уксусом или льдом его хотя бы оботри! Я сейчас буду!!!

Сонные Борис и Ли вопросительно смотрели с разных концов холла.

- Что-то случилось! Меня срочно вызывают в госпиталь. Смотрите телек, может, там новости!

- А что с Викой? - спросил гаситель, догнав меня в комнате.

- Лехе плохо. Лечу к нему.

- Как ты успеешь?

- Как-как?! - разбрасывая одежду, обозлился я, - Никак!!!

- Я разбужу Михалыча!

- Не надо! Хотя, буди! К госпиталю подваливайте, там разберемся!

На ходу засовывая шмотьё в сумку, понесся к ангару. От холодного дождя тонкий костюм пилота почти сразу промок и неприятно лип к телу, но мне было не до этого.

На весь предполетный регламент я забил - драгоценные минуты таяли: сначала провозился с замком, потом с включением меха. Стартовал прямо изнутри через окно, нарушив собственные же правила. А потом еще и общие: за полет над городом светило нехилое наказание, разве что Берген отмажет.